Если Хаким думал, что это поможет, то нет. Это еще больше бесило!

Из моей памяти еще не стерлись воспоминания первого приезда в Норинбург ― столицу Астерии. Величие красоты и безжизненные взгляды ― прекрасное сочетание для умирающей страны. Но если Норинбург можно было сравнить со старушкой, чья молодость увяла, а гордый угловатый стан не позволил склониться и показать свою беспомощность, то Золотой берег показался молодой девой, которая только расцвела, словно бутон дивной розы в неувядающем саду.

Прекрасные красоты говоришь? Спалить бы их. Дайте волю и увидите, как я ими поражена…

Белоснежные фасады, украшенные черным кирпичом и мраморными статуями, сверкали на солнце, будто драгоценные камни, рассыпанные на алом бархате. Они были достойны самого короля. Поздняя осень никак не испортила изящества домов. Она лишь подчеркнула их разноцветными красками высаженных вдоль дороги цветов и деревьев. Я видела, как гуляли пары, слышала их звонкий смех и не могла поверить, что все это происходит на самом деле. Пока в Астерии люди умирали от голода и нищеты, земли Мондрада процветали во всем своем великолепии.

Дорога, по которой мы ехали, протекала плавно, словно ручей. Она поднималась все выше и выше, блуждая среди воздвигнутых сооружений ― великанов. Я и не заметила, как декорации за окном сменились, когда мы въехали во двор с фонтаном прямо в центре. Или не хотела замечать. Картинки сменялись словно произведения художника, чью голову хотелось прибить к стенке топором. Как и скульптора, который украсил фонтан, видимо, своей любовью. Только так можно было объяснить почему жемчужный мрамор ожил. Женский облик с младенцем на руках нежно возвышался над его прозрачными водами. Мать будто следила за нашим экипажем, пока он полностью не остановился перед ступеньками дворца. Пришлось поймать себя на мысли, что я могла бы наслаждаться видом, не будь сейчас в Мондраде, а в Астерии. В родных краях. Хотелось бы, чтобы столица тоже так выглядела. Чтобы нашелся и художник и скульптор, который бы видел Астерию вот так и пожелал показать ее истинную красоту всему миру.

В экипаж ворвалась удушливая духота, будто подталкивая поскорее его покинуть. Как и предполагалось, первым вышел Дрого. Он нетерпеливо ждал у открытой двери. Увидев вопросительный взгляд Хакима, воин чертыхнулся, но ответил в своей горделивой манере:

– Тюремщики лишь ломают ребра, чтобы подгонять пленника идти.

– Обойдусь без вашей помощи, ― буркнула я и, спустившись на первую ступеньку, тут же застыла.

Замок передо мной затмевал собой солнце, благоухая разноцветьем, скрывающих его стены цветов, и будто отравлял все мое мужество. Я осталась одна. Это был мой новый дом. Моя тюрьма. Мондрад собирался стать красивой клеткой для самого опасного астерийского зверя с безудержным пламенем, пылающим в душе. Мое сердце забилось быстрее. Страх сковал цепями, но хуже уже быть не могло. Чаннинг должен был тоже оказаться здесь.

Мы найдем друг друга.

Я оттолкнулась от этого чувства. Пропустила сквозь себя и позволила злости вновь воспламенить кровь.

Вы все идиоты, если думаете, что так просто сможете получить меня, а тем более с моей помощью земли Астерии.

***

– Капитан Дрого вернулся, мой король, и настаивает, чтобы Вы его немедленно приняли, ― сказал страж тронного зала, склонив голову перед монархом.

– Пусть войдет, ― раздался ответ. ― Надеюсь, он приплыл не с пустыми руками.

Голова рыцаря еще раз склонилась в утвердительном поклоне, после чего он выпрямился и направился к двери. Звон стальных лат и звеньев кольчуги пронесся по комнате в такт его тяжелых удаляющихся шагов. Не успел страж выполнить приказ, как раздался громкий треск и дверь с грохотом распахнулась. Дрого стоял на пороге, сжав свои пальцы чуть выше моего локтя. Решительный взгляд воина пылал, но дыхание было удивительно ровным, когда, не дождавшись приглашения, он потянул меня в центр зала.

Золотые драконы на черных гобеленах качнулись под потолком от ворвавшегося потока свежего воздуха. Они будто вели нас к своему железному предводителю, крылья которого изгибались и держали на себе руки монарха, гордо восседающего на троне в виде дракона. Мужчина был одет в черное одеяние, расшитое золотой нитью с белым жемчугом, рассыпанным по материи словно звезды в ночном небе. Светлая линия его бровей сошлась на переносице, но, увидев на моей шее Звентибальд, монарх расплылся в победоносной улыбке.

– Приказ выполнен, Ваше Величество. Вот та, которую вы искали, ― произнес Дрого и грубо толкнул меня вперед.

Впервые запутавшись в ногах (странно с чего бы это), я не удержалась и упала на одно колено. Кошачий взгляд сверкнул, и ярость, словно молния, толкнула вперед. Дрого лишь краем глаза заметил, как я бросилась на короля, и его рука тут же потянулась к мечу за спиной. Не успел он вынуть его из ножен, как когти затмили собой блеск короны и повисли в воздухе всего в дюйме от нее. Король не сказал ни слова. Он лишь приподнял правую руку, на которой сиял причудливый перстень, и невидимая сила сковала меня будто цепями, не позволяя даже двинуться или вымолвить слово. Я чувствовала, как теряю контроль над собственным телом. Оно мне не принадлежало. Больше нет.

Губы монарха изогнулись в кривой ухмылке, когда, увидев недоумение в моих глазах, он громко произнес:

– Убери руку, Кейт.

И я убрала.

– Погладь себя по щеке.

Я и это сделала.

– Зажги все свечи в этом зале, ― снова приказал король, и все они вспыхнули ярким пламенем, заставив Дрого вздрогнуть от неожиданности. ― Зажги огонь в своих ладонях, ― еле слышно добавил король и, не веря своим глазам, я посмотрела на пламя, игриво касающееся моих длинных пальцев.

Мысли закружились в голове огоньками, каждый из которых был ярче предыдущего. Я вспомнила свой горящий дом и мольбы родителей, вспомнила Чаннинга и его улыбающийся взгляд. Все это в один миг осталось далеко за горизонтом. Только сейчас я поняла, в какой заднице оказалась. Зажженное Арауном пламя в душе осталось единственным козырем. Меня лишили и этого, лишь единожды щелкнув пальцами.

Я оказалась загнанным зверем в капкане отчаяния, чувствуя страх каждой клеточкой кожи. Мне и раньше доводилось испытывать это жалкое чувство, но тогда у меня был выбор, а сейчас… Сейчас я стала никем. Марионеткой. Пустышкой. Красивая оболочка для огня, принадлежащего королю. Мне хотелось избавиться от пламени, выдрать его с корнем, но оно въелось в кровь и растеклось по венам. Адский огонь стал моей сущностью, а не отдельной частью сознания. Когда мне стало понятно насколько неразрывна эта связь, я ужаснулась от того, на что способна и как далеко может зайти человек имеющий безграничную власть над моей новой силой.

Кажется, я облажалась. В который раз. Придется действовать хитрее, но я выберусь. Должна! Только так и ни как иначе!

– Великолепно! ― воскликнул король.

Он встал с трона и подошел ко мне. Его теплые пальцы крепко сжали замерзшую от страха ладонь, после чего он добавил:

– Теперь я смогу создать новый мир. Без войн и насилия. И ты, Кейт, мне в этом поможешь.

– А если я откажусь? ― слетел мертвенно-бледный вопрос с моих губ.

– Не сможешь, ― спокойно ответил он. ― Ты сама видела силу перстня, и потом, разве тебе никогда не хотелось стать частью истории? О тебе будут слагать легенды…

– Владычица огня, что разрушила миллионы жизней, дабы тиран взошел на свой чертов трон, ― закончила я за него. ― Думаете, о такой славе я всю жизнь мечтала?!

– Нельзя построить, не разрушив.

– Я не палач!

– Мы все приходим в этот мир, не зная кем нам суждено быть, но ты рождена в огне Беля. Пламя выбрало тебя задолго до твоего появления на этот свет, так не дай ему угаснуть, не выполнив предначертанное.

– Я не верю, что сила мне дана для того, чтобы вы поработили земли Астерии.

– Это твое право, Кейт, ― сказал король. ― Но как бы там ни было, ты здесь в моем королевстве и подчиняешься моей воле. Тебе не удастся покинуть замок, пока я не велю, а Дрого проследит за тем, чтобы мой приказ был исполнен.