Запах пряных трав, заваренных в котле, заполнял собой помещение. Поленья, вяло догорающие в камине, освещали двоих, сидящих за столом. Их причудливо вытянутые тени замерли на стенах. Приземистый седой мужчина со взъерошенной головой и болезненными глазами вертел в руках железную кружку, наполненную терпким варевом. Его собеседник был высок, сутул и скуласт. Он потихоньку потягивал напиток из такой же кружки, боясь поднять глаза.

– Как ты сказал, эта дрянь называется? – возобновил разговор седой, с явной неприязнью поглядывая на жидкость.

– Чай, – робко ответил второй, – это очень полезно для здоровья, не знаю, правда ли, во всяком случае так говорят, – взбодрился он, желая развить мысль, но как только встретился с глазами собеседника, снова приуныл, уставившись в пол.

– Чай? Это больше похоже на ослиную мочу, а не на чай, – ответил седой и утробно засмеялся, вылив содержимое кружки в огонь. На миг стало ещё темнее, но после огонь заиграл с новой силой. – Ты мне лучше ещё раз скажи, точно всё проверил и никаких следов его трупа нет? Ну, может, он раненный скончался где-нибудь недалеко? – С этими словами старик наклонился вперёд, вытаращив глаза.

– Я всё там осмотрел.

– И ничего?

– Только трупы наёмников – и всё, зрелище там не самое приятное! Наша цель знает своё дело, их тела изрядно потрепали падальщики, но руку мастера видно сразу!

– Руку мастера, говоришь… – Седой задумчиво потёр подбородок. – А ведь я предупреждал: они половины не стоили от запрошенной цены.

– Так список пойманных ими людей впечатлял!

– И что с него? Я половину тех имён не знаю, а вторая, возможно, жива и ходит, потешается.

– Хорошие рекомендации были и…

Седой яростно ударил кулаком по столу, так что кружки слетели:

– Да что ты заладил – список! Рекомендации!

Сутулый вжался в стул, сливаясь с ним в единое целое.

– Наша цель – это не просто бандюга или убийца какой – это опытный наёмник, хладнокровный, безжалостный и смертоносный! К нему нужен особый подход! – Старик поднял указательный палец, словно указывая на незримую цель.

– Имеется новый план?

– Да. На этот раз мне снова нужен ты. Только прошу тебя, сделай всё, как надо.

– Всё, что прикажете, – оживился сутулый, хотя глаза его не выражали особого энтузиазма.

– Вот и прекрасно, поплывёшь прямиком в Тихую бухту.

– Куда? – Голос сутулого задрожал, становясь почти писклявым.

– Оглох совсем? Говорю же: в Тихую бухту, и передай это, сам знаешь кому. – Седой достал из-за пазухи изрядно потрёпанный и дурно пахнущий свёрток.

– Повелитель, подобное будет дорого стоить!

– Верно, поэтому возьмёшь с собой ещё и это. – Седой достал увесистый мешочек.

Сутулый жадно схватил золото по привычке озираясь по сторонам.

– Поскачешь в порт, тебя уже ждут.

– Когда прикажете приступить?

Седой, не реагируя на слова сутулого, полностью ушёл в свои мысли.

– Всё будет выполнено! – прохрипел сутулый и стремительно кинулся к выходу.

Седой встал и подошёл к окну, всматриваясь в своё отражение в стекле безумными глазами. Его губы беззвучно зашептали что-то пустоте.

Сутулый выехал в ночь, врезаясь острыми костями в тощие бока лошади, и помчал её в галоп. Путь ему предстоял не близкий, но не опасный. Так что к утру следующего дня он должен был оказаться в нужном месте.

В порту стоял извечный запах плесени и гнилой древесины. Возле корчмы лежал местный пьяница, уснувший вечным сном. В тёмном углу бродяга уплетал рыбные отходы, озираясь по сторонам, глубоко посаженные глаза, не зная покоя, испугано бегали из стороны в сторону. Местный колорит нарушил всадник, влетевший на уставшей кобыле, доживающей свой короткий век. Он спешился, кутаясь в накидку, защищающую худосочное тело от холодного морского воздуха. Поняв, что его прибытие никого особо не заинтересовало, сутулый всадник оставил лошадь конюху, после чего отправился в доки. По дороге он на мгновение задержал взгляд на бродяге, с чего тот чуть не подавился, усердно запихивая отходы в рот. Сутулый поёжился увиденной картине и пошёл дальше.

У причала уже ждало вполне примечательное, одномачтовое судно, лениво раскачивающееся на волнах. Команда заканчивала погрузку. Капитан высокий и плечистый томился в ожидании, выковыривая ножом грязь из-под ногтей.

– Ты опоздал, – сказал он, сплёвывая сутулому под ноги.

– Спешил, как мог. Ночью дул сильный ветер, пришлось переждать.

– Плевать. – Капитан в подтверждение своих слов плюнул ещё раз, угодив сутулому на башмаки.

– Я бы попросил тебя…

– Ой, да ладно, гнида, будешь вякать, скормлю тебя морским тварям, а седому скажу –, мол сгинул в урагане. Ему всё равно, одним гадом больше, одним меньше. Ясно? – Капитан схватил сутулого за грудки и поднял над землёй.

Сутулый взмолился дрожащим голосом, истерично пытаясь найти опору под ногами:

– Всё ясно, Борз, отпусти!

– Ладно уж, – ухмыляясь, буркнул капитан, отпуская бедолагу. – Отплываем!

Мощная фигура Борза скрылась на судне, слышны были только крики раздаваемых им команд. Корабль плавно и слегка поскрипывая вышел в открытое море, и вскоре ветер понёс их по волнам к берегам означенного места – Тихой бухты.

Лучи солнца едва освещали остроконечные пики скал, меж которых рваной раной расположилось ущелье, тихое и безжизненное место. Животные приходили сюда умирать, ища на исходе дней тишину и прохладу. Мертвецкую тишь нарушало недовольное фырканье огромного медведя, животное беспокоил запах гниющей плоти, доносимый порывами ветра, так редко заглядывающего сюда. На медведе верхом восседала женская фигура, скрывающая внешность под чёрной накидкой. Она периодически склонялась к единственному целому уху медведя, что-то шепча и хлопая того одобрительно по спине. Животное насторожённо продвигалось вперёд, прислушиваясь к каждому звуку. Спереди раздался шелест сотни крыльев, медведь поднялся на задние лапы и принялся яростно отбиваться от стаи взбесившихся ворон. Его мощные удары проходили сквозь чёрное пятно птиц, не причиняя им заметного вреда. Женщина, плавно соскользнула со зверя, выхватила кинжал отошла в сторону, занимая выжидающую позицию.

Когда птицы успокоились, рассаживаясь на острых каменных выступах, на их месте возникла фигура старца. Он был приземист и широк в плечах, весь с ног до головы покрытый непроницаемой тканью, сливающейся с окружающим миром, что делало его почти невидимым. В правой руке старец держал посох – кривую палку, заканчивающуюся подобием когтистой лапы птицы.

Хозяйка леса убрала оружие.

– Великий, – она склонила голову, опускаясь на одно колено, – ты хотел видеть меня?

Старик немного помолчал, а когда заговорил, голос, казалось, исходил от всего, что было вокруг – от скал, земли и воздуха. Хозяйке леса почудилось, словно, сам мир говорит с ней. Лицо Рейвена застыло, как маска, рот оставался неподвижен.

– Ответь мне лучше на один вопрос: я обманывал тебя?

– Нет… – Она прикусила губу.

– Разве я не наделил тебя силой? Не сделал могущественной наравне с собой?

– Всё так, как ты говоришь.

– Тогда будь честна со мной – что ты ему сказала?

– Правду, такой, какая она есть.

– Он поверил? Поверил каждому слову?

– У него не было выбора, жажда мести управляет им. – Теперь женщина говорила уверенней.

– Это всё, что я должен знать?

– Обряд был свершён, теперь он хранитель д. ха, – Хозяйка леса почувствовала стиснувшие её горло невидимые тиски, под ногами зашевелилась земля.

– Он что…? Что ты наделала идиотка? – От его спокойствия не осталось и следа.

Одного взмаха руки хватило, чтобы женщину прижало к камню. Медведь кинулся на помощь хозяйке, но стая ворон плотной стеной загородила ему путь, до крови заклёвывая со всех сторон.