Воин наклонился к воде– из неё на него смотрело лицо опытного убийцы. Измождённое и суровое, оно было так же отмечено меткой зверя. Он омыл раны, привёл себя в порядок, вдоволь напился, а затем продолжил путь на опасную, охраняемую территорию, смертельно опасную даже для него.

Лес ожил. Зашептал. Он сообщал о прибывшем незванном госте, и воин об этом знал. В просветах меж плотно нагромоздившимися деревьями мелькали силуэты животных. Из кустов навстречу вышел большой волк, его шерсть играла в едва пробивающихся лучах солнца. Хищник обнажил клыки и, опустив голову, издал тихий рык. Воин сел напротив, не моргая и не отводя взгляд. Глаза двух охотников встретились. Волк сделал нерешительный шаг вперёд, жадно нюхая воздух. Он ещё немного постоял, заскулил и скрылся из виду, буквально сливаясь с тенью одного из деревьев. Спустя некоторое время, не званный гость заметил присутствие хозяев леса – его окружали как дичь, сжимая кольцо со всех сторон. Возможно, из-за ран его чувства притупились, быть может он давно не ходил в этих местах, и отвык от проворности местных жителей. Круг плотно замкнулся, в этом нет сомнения. В землю у ног воткнулось несколько стрел, тоже самое произошло сзади. Понимая предупреждение, воин медленно потянулся за оружием и положил его под ноги, слегка толкнув в сторону.

– Я пришёл с миром, когда-то давно хозяева леса были моими друзьями. – Он поднял руки в стороны, сделав плавный оборот вокруг себя, тщательно исследуя непроглядную зелень леса.

Ответом было лишь молчание. Тишину нарушал только стон деревьев, словно, мучающихся от своих невероятных размеров.

– Я пришёл к Хозяйке леса, если она пожелает, пусть примет меня. Если нет, я уйду, не нарушая вашего покоя впредь.

– Ты знаешь, нарушителям границ обратной дороги нет. С незваными гостями мы разбираемся особым, не всегда одинаковым, но обязательно изящным способом. Это позволяет жить в мире и гармонии c собой в нашем доме. Вдали от вашего грязного мира, где жизнь бежит так скоротечно и обрывается часто, не успев начаться. Бывает не без нашей помощи.

Этот голос сложно спутать с чьим-либо другим, сколько бы времени ни прошло – пусть хоть целая вечность. Воин сглотнул, когда увидел говорившую, плавно отделившуюся от дерева. В голову ударило так, что он едва устоял. События давно минувших дней всплыли в памяти с новой силой так, словно всё случилось вчера. Ночь, когда он владел ей. Ночь, когда они были вместе. Возможно, лучшая ночь в его жизни.

– Я скучал.

– В тебе всё ещё больше от животного, чем от человека. И хоть твой род по большей части свиньи, ты превзошёл их даже в этом – как всегда во всём стремишься быть первым.

Он молчал, давая ей возможность выговориться.

– Ты действительно считаешь, что можешь вот так просто прийти, сказать, что скучал, и всё сразу станет на место? Думаешь я возьму и забуду, как ты ушёл ничего не объяснив, растаяв, как утренний туман?

– Я виноват перед тобой, но так было нужно, и ты это знала. Жизнь в лесу не для меня, хоть он и дорог мне, как родной дом.

– Цель поисков того стоила, я полагаю? – она подходила всё ближе, ступая плавными кошачьими движениями на ветки и листья.

– Возможно, это мне ещё предстоит выяснить, поэтому я здесь.

Амазонка подошла ещё ближе, выставляя на обозрение всю свою красоту. Златовласая отличалась от своего племени цветом волос, с чего и получила второе имя. У остальных амазонок они были каштановые или чёрные. Лёгкая набедренная повязка почти ничего не скрывала, напротив, даже больше подчёркивала изгибы манящего тела. Прозрачная накидка, вызывающе облегала торс. Её диковинная красота граничила лишь со смертоносностью, таившейся в этом грациозном сильном теле.

– Мы бы с радостью отправили тебя обратно, к сожалению, госпожа другого мнения. И мне ничего не остаётся, как проводить гостя до её покоев.

– Мне жаль, что так вышло. – Он сам удивился тому, как эти слова сорвались с губ.

Златовласая взглянула в его глубокие вечно зелёные глаза.

– Если это действительно так, то не стоит. К чему ворошить прошлое…. Ты сделал выбор…. Мы оба сделали.

– Действительно? И каков он?

Рошах подался вперёд, запах такой знакомый и такой давно забытый, окутал его смерчем воспоминаний, унося в мир грёз, туда, где кажется было всё возможно – утраченная другая жизнь.

– Ты выбрал погоню за химерой, я – служение великому лесу, всё так, как должно было быть.

Она отступила назад, борясь с желанием шагнуть навстречу.

– Нам необходимо идти, Хозяйка ждёт, – Златовласая на краткий миг потеряла самообладание, но тут же взяв себя в руки и отстранилась ещё на шаг.

– Тогда веди! – Рошах сделал вид будто ничего не заметил.

Из укрытий стали появляться другие амазонки, их оказалось около десятка. Каждая из их рода поражала своей красотой, грацией и той лёгкостью, с которой они двигались. Амазонки были вооружены луками из чёрного дерева, растущего где-то в глубине лесной чащи, прочнее и легче этой древесины было не сыскать. За спиной каждой висело по увесистому колчану, набитому ядовитыми стрелами.

Рошах, сопровождаемый самым дивным и смертоносным эскортом, углублялся в заколдованный лес. Деревья здесь становились всё больше, их мощные кроны плотно смыкались наверху, полностью закрывая дневной свет. Глаза быстро привыкли к сумеречному свету, и пробираться было не сложно, следуя за амазонками, передвигающимися так, словно, ноги сами их несли, идеально выбирая путь. Лес представлял собой живой лабиринт, в котором было легко заблудится. Пахло сыростью и плесенью. Стон деревьев изредка нарушался звуками невиданных существ, идущих временно следом, а после исчезающих во тьме. Тропа часто петляла, лишая всякой возможности запомнить дорогу назад.

Златовласая шла рядом, украдкой поглядывая на Рошаха. Всё в её нутре пылало от желания кинуться воину на шею, вновь оказаться в этих сильных руках, слушать биение его мощного сердца, и быть доступной лишь для него одного. Внутренний голос настойчиво твердил ей обратное, заставляя каждый раз отводить взгляд, болезненно впиваясь ногтями в ладони. Рошах двигался уверенно, хромота почти прошла, темп амазонок не угнетал его. Он был рад увидеть Златовласую вновь, пусть через столько лет, пусть они больше не будут вместе, но она здорова и всё так же прекрасна, эта мысль согревала его изнутри, разгоняя кровь по телу.

Амазонки жили по своим правилам, изолированные от всего внешнего мира. Никогда не покидающие границ леса, столетьями оттачивая своё мастерство, столетьями яро защищая свои земли. Они жили так же долго, как стоял лес, дарующий им бессмертие, питающий и наделяющий их огромной силой в своих чертогах. Заколдованный лес хранил много тайн – он образовался на стыке двух эпох, тогда зло и добро ещё имели точные определения и были легко отличимы друг от друга. За долгое время своего существования лес оброс несметным количеством легенд и небылиц, рассказываемых в трактирах и у ночных костров. Одну из таких историй Рошах припомнил, следуя за неутьомимыми амазонками.

В далёкие времена жил тиран, завоевавший многие земли, собрав их все их под свои знамёна. Он создал огромную империю, искренне веря в её долгое процветание. Из наследников король имел лишь дочь, которая при всей отцовской любви оставалась женщиной и была не способна управлять его землями. День за днём правитель искал избранника для неё, способного достойно править и не привести империю в упадок. Вопреки ожиданиям отца, дочь полюбила обычного воина из его личной охраны. Воин был статен и хорош в военном деле, но на роль наследника не годился. Злобный правитель обвинил его в предательстве и издал указ о казни. В роковой день, перед толпой зевак дочка вышла на место казни, смело смотря отцу в глаза, она призналась в сильных чувствах, испытываемых к воину, а также в том, что любовь их перешла порог невинности. Тщетно молила дочь отца о пощаде. Глаза тирана выражали бушующую в нём ярость, обуздать которую было не по силам даже ему самому. Опозоренный перед всеми, правитель приказал казнить и собственную дочь, а перед этим связать и наблюдать за смертью любимого.