Дочка пока у Маргариты сидела: та обращаться с детьми тренировалась и попутно проверяла экзаменационные ведомости. Нянька из ректора была как из Алоиса, но тот и вовсе ругался, когда я пыталась оставить ему внучку. На руки ни разу не взял, вся забота ограничивалась заклинаниями, чтобы не уползла, не взяла. Маргарита, конечно, тоже не сюсюкалась, но хотя бы разговаривала с ребёнком, чем-то поиграть давала. Но у неё через полчаса четверогодники, так что пора забирать Марицу.

Дочку застала посреди маргариток: она жевала лепестки. Ректора это ничуть не волновало: поставила сеть, и довольно.

Маргарита, хмурясь, сидела за столом и что-то яростно чиркала.

— Агния, окно открой: мне душно, — не поднимая головы, с порога попросила она.

Я проигнорировала просьбу: простудится. И Марицу застудит. А духота мнимая, из-за беременности.

Животик, небольшой ещё, Маргарита прятала под платьями и юбками с завышенной талией, передвигалась так же быстро, порывисто и решительно, как раньше.

— Теперь все меня игнорируют? — она вопросительно подняла брови. — Хорошо, до паралича мне ещё полгода, сама сделаю.

— А почему паралича? — осторожно поинтересовалась я, забирая Марицу. Хотя, признаться, последние недели беременности сама провалялась в лазарете. Параличом бы я это не назвала, хотя без посторонней помощи в некоторых случаях было не обойтись.

— А как ещё назвать огроменный живот с двойней, с которым из дома не высунешься? Прощай, подвижность, колдовство, прощай, Школа, верховая езда. И, здравствуй, неуклюжесть, зависимость от Алоиса, садик, вечерние прогулки, вышивание и сидение на кухне. Ужас! — передёрнула плечами Маргарита. — Тебе-то что, ты и до этого тем же занималась, а мне-то каково? Совсем беспомощной и ненужной стану.

Я улыбнулась и промолчала. Уверена, найдёт Ксержик, чем занять неуёмную энергию жены. Сдаётся мне, и родит она не дома, а в ректорском кабинете. И преподавать будет. Не магию, конечно, а что-то из теории. И возражений Алоиса слушать не станет. Да и сам он не дурак, чтобы отправить супругу за вышивание на кухне: самому же хуже будет.

Так что таких паралитиков, как Маргарита, на девятом месяце будет ещё поискать!

— Ладно, пока я ещё не бурдюк с вином, пойду экзамен принимать, — посидев ещё минут пять, ректор убрала бумаги и заторопилась к выходу. — Буду поздно, мне ещё по делам нужно смотаться.

Кивнула и поспешила за дверь. Вслед за мной падучей звездой вылетела в коридор ректор, заперла кабинет и скрылась из виду. А мы с Марицей потопали на кухню: дочка проголодалась.

В итоге в Студенческий дом Марицу я не взяла, а отнесла Шаолене Гвитт. Та уложила её спать и обещала присмотреть, пока Ксержик или Маргарита не засобираются домой. Догадываюсь, что не обрадуются перспективе нянчиться с ребёнком весь вечер, но должна же и я отдыхать?

На четвёртый этаж развесёлого Студенческого дома Школы иных поднялась сама, но дальше стеночки с Уставом и жизнеубивающей надписью идти не решилась: ученики праздновали сессию. Кто-то уже сдал все экзамены, кому-то оставался один, но будущих некромантов, алхимиков, предсказателей и метаформологов это не волновало.

По воздуху летали подушки, оборачивавшиеся петухами и кукарекавшие. По полу растеклась жидкость странного вида и запаха, напоминавшая кровь. Но я-то знала, что это проделки алхимиков, так что не визжала, а гадала, из чего они её сотворили.

Каждой твари по паре играло стенка на стенку в мяч. Управлявшие скелетами и зомби некроманты гоготали, передавая по кругу бутылку.

Предсказатели катали хрустальные шары и загробными голосами пророчили всем смерть от обжорства и пьянства.

Метафорфологи пытались перещеголять друг друга брачным оперением птиц и умением летать под потолком.

Как весь этот кавардак не погрузился во тьму, понятия не имею, потому что огонь в таких условиях гореть бы отказался.

Кроме меня, были ещё девушки. В основном некромантки и предсказательницы. Последние, разумеется, видели в шарах судьбы только любовь. А заглянувшие на праздник жизни ведьмы лихо крутили бутылочку и, на радость поклонникам, дарили поцелуи. Иногда и не людям — студенты любили пошутить и подсунуть вместо себя морок или какую-нибудь гадость с кладбища, спасибо, хоть чистую, без трупных ядов и иных прелестей.

Потом Ксержик объяснил, что из могил свои создания редко кто выкапывал, как бы ни хвастался: либо выкрадывали из смотровой, либо модифицировали магией умерших своею смертью домашних животных. И За то, и за то, к слову, больно давали по ушам. Вплоть до исключения, если заиграются.

— Агния, пойдём! — неожиданно рядом возник Магнус и увлёк в десятый круг царства демонов. Кстати, о демонах: со Шкваршем перед отъездом нужно попрощаться.

Я с опаской двигалась вдоль стеночки, надеясь, что в случае чего спина некроманта защитит от шального заклинания или поднятой не упокоенной твари. Приходилось то и дело смотреть под ноги, чтобы не споткнуться или не наступить на кого-нибудь.

— У вас всегда так? — я покосилась на открытую дверь чьей-то комнаты с пробитым потолком. Сколько же энергии в удар вбухали? Кто-то плохо учил 'Строение материального и нематериального мира', основы которого умудрилась недавно сдать. Невольно проснулась гордость: пусть потенциал у меня слабенький, зато теорию знаю лучше. Хотя бы могу рассчитать, как должно быть, а уж практика… В крайнем случае другим буду заклинания высчитывать. Или преподавать.

Хихикнула, представив себя у доски. А всё возможно — Общеобразовательный факультет учителей готовит, другое дело, что меня сия стезя не прельщает.

От мыслей о светлом прекрасном будущем отвлёк крик: 'Ложись!'.

Не думая, брякнулась на пол, уловив протяжный, тонкий свист.

— Вконец оборзели? — А этот голос мне не знаком. — Сейчас прикрою вашу лавочку и разгоню по домам. С вещами.

Судя по тому, как стало тихо, человек этот пользовался авторитетом.

Магнус, присевший рядом со мной, досадливо прошипел: 'Гедеш! Нанюхался, теперь пришёл нам настроение портить'.

Решив, что нечего вытирать платьем пол, встала и обернулась, чтобы узнать, кто же навёл шороху на развесёлых учеников. Дежурный преподаватель.

Колоритная личность, однако! Брюнет с густыми бровями и бледно-серыми глазами, высокий, плечистый, с блокнотом в руках. Перо уже само строчило отчёт о неподобающих буйствах.

Интересно, что же этот субъект преподаёт? Явно маг и явно не предсказатель. Некромантия на Алоисе, хотя наверняка у него помощники есть, раз Ксержик — старший преподаватель.

Брюнет повёл носом и начал совершать обход. Скользнул по мне равнодушным взглядом и ловко выудил через запертую дверь зомби, которого попытались спрятать ученики. Раз — и тот вспыхнул, превратившись в груду пыли. Силён! И явно не младший преподаватель.

А брюнет между тем, будто видя сквозь стены, направился к следующей комнате и провёл зачистку там.

Как заправский охотничий пёс, он находил всё противозаконное. Разрушенный потолок тоже не укрылся от его внимания. Брюнет сначала нахмурился, потом склонил голову набок, задумчиво рассматривая края дыры.

— И? — он перевёл взгляд на притихших учеников. — Признавайтесь, не больно будет.

Студенты почему-то так не считали, ручейком утекая к лестнице: мол, на улице гулять приятнее, даром что темно, холодно и пурга метёт. Но уйти никому не удалось: брюнет что-то там наворожил.

— Хорошо, я подожду, — он сел на кровать, повертел в руках стакан, понюхал и подманил себе по воздуху бутылку из рук оторопевшего предсказателя. — Пить вредно, а то одни зелёные змии видеться будут. Кстати, глянул бы в шарик, сказал, кто тут выиграл долгую дорогу и казённый дом.

Предсказатель тут же юркнул за чужие спины.

— Так, что тут у нас? — брюнет откупорил бутыль. — Хорошо живёте, однако. На семи травах, не самогон. Ну, за ваше здоровье!

Он плеснул себе полный стакан и залпом выпил. Даже не поморщился.

— А это кто? — шёпотом поинтересовалась у Магнуса.