Госпожа Орше открыла стоящую на столе большую деревянную шкатулку, и, доставая оттуда сверкающие вещицы, продолжала:

– Дорогая, к твоему наряду так пойдет это колье! Сейчас я достану еще серьги и браслеты... Ой, я совсем забыла про броши!.. Милая, а где диадема? Ах, я забыла, ты же держишь ее отдельно от остальных украшений!..

Надо сказать, что при виде этих драгоценностей архиепископ Петто только что рот не открыл. Да уж, такого он никак не ожидал – ценности, которые не так давно были украдены из его дома, и за возвращение которых он только что требовал у королевы огромные деньги – эти украшения на самом деле ей уже вернули! Похоже, семейку ди Роминели кто-то уже опередил... Теперь архиепископу становятся понятными и резкие слова королевы и ее с трудом скрываемая неприязнь, а уж его недавние утверждения о том, что драгоценности он только что видел своими глазами – это выглядит, по меньшей мере, непорядочно, если не дать более резкого названия! Его Высокопреосвященству только и осталось, что стоять на месте, и с недоумением хлопать глазами, мечтая задать королеве Эллен множество вопросов. Что ж, кое на какие из них можно и ответить.

– Тетушка, вы не могли бы пойти в мою гардеробную, и принести веер?.. – спросила королева.

– О да, разумеется!.. – закивала головой тетушка. – А какой именно тебе нужен?

– К этому платью прекрасно подойдет веер из слоновой кости с золотой отделкой, или же с серебристым кружевом...

– Дорогая, я сейчас принесу оба, и мы подберем нужный... – госпожа Орше направилась в гардеробную. – Через минуту вернусь!

Как только госпожа Орше скрылась в гардеробной, королева Эллен холодно произнесла:

– Ваше Высокопреосвященство, кажется, вам здесь больше делать нечего.

– Но... – архиепископ все еще не мог придти в себя. – Но откуда...

– Если вы говорите о тех драгоценностях, которые будто бы собираетесь мне передать, то это верх цинизма. У вас, как и у тех людей, кого вы представляете – у них ничего нет, ни совести, ни чести, ни моих драгоценностей, ни украденных документов. Вы просто грубо и нагло вновь пытаетесь меня обокрасть. Неужели вам было мало того, что вы уже получили?

– Ваше Величество, я не имею ко всему происходящему никакого отношения!

– Позвольте усомниться.

– Я всего лишь хотел...

– Что касается моих драгоценностей, тех, что вы сейчас видите... – продолжала королева. – Я уже сообщила вам ранее, что за их возврат мною уже заплачено, точнее, я отдала половину той суммы, о которой мы с вами договаривались ранее. Что же касается бумаг, то, как мне пообещали эти люди, я также получу их в самое ближайшее время в обмен на вторую половину оговоренной суммы.

– То есть бумаги эти люди вам пока что не вернули?.. – выдохнул архиепископ, надеясь, что для него еще не все потеряно. Раз у королевы все еще нет бумаг, то для заговорщиков еще есть шанс держать королеву в своей власти.

– Возвращение документов – вопрос всего лишь нескольких дней... – полжала плечами королева. – Так что отныне не рассчитывайте получить с меня хоть одну ломаную монету! Надеюсь, мне более не придется повторять вам эти слова.

– А... Когда...

– Это произошло несколько дней назад. Мне предложили их выкупить, что я и сделала, причем, в отличие от вас, эти люди вели себя честно.

Разумеется, когда мы отдали королеве ее драгоценности, то ни о каких деньгах и речи не шло. А сейчас надо дать понять архиепископу, что среди заговорщиков далеко не все гладко, и кто-то из них решил вести свою игру – конечно, интересы семьи крайне важны, но в первую очередь не помешает позаботиться и о собственном кармане. Пусть подумают и о том, что некто из благородной семейки ди Роминели пожелал заработать, обчистив сейф своего родственника. В этом случае кража драгоценностей может быть рассмотрена под совсем другим углом... Хотя, если вдуматься, в заговор должны быть втянуты и иные люди, кроме той, излишне благородной семейки, так что ди Роминели вполне могут предположить, что некто из привлеченных чужаков мог решиться на то, чтоб провернуть весьма рискованную операцию, и остаться в немалом выигрыше. Ну, что тут скажешь? Понятно, что господам заговорщикам надо срочно искать паршивую овцу в своем стаде, а иначе неизвестно, чем все может закончиться. К тому же этот кто-то забрал себе те денежки, которые семейка ди Роминели уже считала своими! Непорядок, в этом вопросе надо быстро разобраться!

Наверняка эти мысли пришли в голову архиепископа, потому что он поинтересовался:

– Эти драгоценности... Кто вам их продал?

– А вот это вас не может касаться никоим образом, и вы не имеете никакого права задавать мне подобный вопрос. Во всей этой истории вы проявили себя далеко не лучшим образом, во всяком случае, у меня создалось впечатление, что вы действовали на стороне моих недругов.

– Ваше Величество!.. – только что не взвыл архиепископ, который, судя по всему, почувствовал себя весьма неуютно. – Ваше Величество, я просто решил оказать вам добрую услугу, доказать свое расположение трону и королевской семье, а потому рискнул взять на себя непростую обязанность посредника! Мне жаль, что у вас невольно создалось иное впечатление о моем участии в столь сложном деле!

– Да, надо признать: во всем происходящем вы выглядите весьма неприятно, причем даже сейчас лжете мне в глаза! Кто мне только что клялся, что несколько минут назад своими глазами видел эти драгоценности за дверью, в чужих руках!

– Ваше Величество, поверьте: я – ваш искренний друг и преданный слуга, и мое участие в этом деле было совершенно бескорыстным! По мере своих сил и возможностей я пытался помочь вам, но, похоже, моим доверием воспользовались непорядочные люди, о чем сейчас мне остается только сожалеть! Что же касается драгоценностей, то, каюсь, я поверил на слово тому человеку – монаху, которому в свое время оказывал покровительство, в чем сейчас искренне раскаиваюсь!

– У меня есть все основания сомневаться в вашей искренности.

– Как это ни горько признать, но обстоятельства сложились так, что вы, и верно, можете думать обо мне далеко не лучшим образом, но я готов сделать все, что пожелаете, лишь бы получить ваше прощение, и чтоб вы изменили столь негативное мнение обо мне!

А ведь архиепископ, кажется, немного струхнул. Он должен понимать, что королева вовсе не собирается сдаваться без боя, да и позиции семейства ди Роминели не настолько прочны, как выглядели совсем недавно. К тому же сейчас королева вряд ли поддастся жесткому шантажу, ведь главные инструменты воздействия на Ее Величество у заговорщиков уже утрачены. В таких случаях предусмотрительные люди делают все возможное, чтоб или усидеть на двух стульях разом (что требует немалой ловкости и умения), или все же выбирают тот стул, который выглядит попрочней. Ох, боюсь, как бы ты, святоша, не грохнулся ненароком на пол, когда один из тех стульев, на которых пытаешься пристроиться, выбьют из-под тебя весьма некуртуазным образом!

– Ваше Высокопреосвященство, мне сейчас не до долгих разговоров о преданности и всепрощении... – сухо произнесла королева. – Наш с вами разговор и без того тянется непозволительно долго. Скоро начнется прием, и я должна на нем присутствовать. Что касается ваших слов и клятв о своей будто бы непричастности к шантажу... Скажу честно: в этом у меня есть серьезные сомнения. Тем не менее, я склонна давать людям шанс оправдаться, и потому согласна принять вас позже, скажем, завтра. Предупреждаю сразу: вам придется употребить все свое красноречие, чтоб убедить меня в обратном, то бишь доказать искренность и бескорыстность ваших намерений.

– О, Ваше Величество! Благодарю вас!.. – только что не рассыпался в благодарности архиепископ. – Думаю, я сумею вам доказать свою непричастность к этому неприятному делу!

– Тогда более я вас не задерживаю, можете идти.

– Могу ли я задать вам вопрос?.. – выдохнул архиепископ, который явно не желал уйти, не выяснив кое-что.

– Это зависит от самого вопроса... – чуть нахмурилась королева.