Откровенно говоря, я и сама была не в восторге от своей нынешней работы. После того как я вычислила Антона, мне стало скучно. Если у моей клиентки и были какие-то проблемы, то психологического характера. Так что телохранитель ей был, скорее всего, без надобности. 

Напряженность в отношениях супругов Родионовых никак не повлияла на их распорядок дня. Антон не отказался от утренней пробежки, а Светлана — от сладкого утреннего сна. Завтрак всем пришлось готовить себе самостоятельно, потому что Серафима не пришла. Уже перед выходом на работу Света обнаружила в своем телефоне эсэмэску от домработницы, в которой та сообщала, что ее сыночек заболел, поэтому она берет отгул.

— На каком-то этапе она упустила сына, — заметила Светлана. — Жалко ее, хорошая женщина, трудолюбивая, а сынок из нее тянет и тянет деньги. Надеюсь, с ним ничего серьезного, и завтра Серафима выйдет на работу. Евгения, а вы дали ей рецепт лазаньи?

— Да, — кивнула я, но реакцию домработницы передавать не стала.

Та взглянула на рецепт и пробубнила себе под нос: «Ага, конечно, буду я сама листовую лапшу и соус делать! Куплю готовые, да и фарш магазинный для начинки сгодится». Моя тетушка поперхнулась бы от таких кощунственных слов. Я же для себя решила, что даже пробовать не стану ту лазанью. Еще не успев ее приготовить, Серафима отбила у меня аппетит напрочь.

По дороге на работу я как бы между прочим спросила:

— Света, а почему вас так задело, что Антон Михайлович без вашего ведома отправил организаторам выставки вашу фотографию?

— Вот именно, без моего ведома. — В моем вопросе, оказывается, таилась подсказка. — Я хотела сама подобрать фотографию.

— Но ведь это же не повод, чтобы ссориться, — высказалась я, рискуя впасть в немилость.

— Все гораздо серьезнее. Антон меня совершенно не понимает, — Светлана вполне лояльно отнеслась к тому, что я вторглась в сферу ее личной жизни. — Он до сих пор не верит, что мне кто-то угрожает.

Значит, она все-таки не в курсе, что букет с одуванчиками — это дело рук Антона! Света подошла к двери в комнату сына, когда самое важное было уже сказано. И про одуванчики, и про пиццу. Жаль, если бы она все слышала с самого начала, то было бы проще разрулить ситуацию. А теперь получается, что я, едва ли не подобно Петру, тяну из Родионовой деньги, зная, что никакой угрозы для ее жизни нет. Мало ли что ей привиделось в парке и по дороге в ресторан, у страха глаза велики. Я не знала, как выйти из этой непростой ситуации. Сколько можно держать Светлану в состоянии мнимой опасности? Может, предложение Родионова о том, чтобы подстроить нападение и предотвратить его, не такое уж и плохое? Конечно, можно самой рассказать Свете о проделках ее мужа, и пусть она решает, что делать дальше. Но если честно, то оба этих варианта мне не нравились.

Когда мы подъехали к Центру, Родионова посмотрела в сторону «Лексуса», на котором приехал сюда ее муж, и сказала:

— Мы с Антоном женаты уже пятнадцать лет. Периодически у нас в отношениях наступает кризис, иногда даже повода для ссоры нет, просто хочется немного отдохнуть друг от друга. Мы ведь еще и работаем вместе. Вы меня понимаете, Женя?

— Да, — поддакнула я и осознала, что не имею право усугублять этот кризис своими рассказами о кознях ее супруга.

Примерно в середине дня Светлана вспомнила, что забыла дома эскизы, и попросила Нику за ними съездить.

— Я же говорила тебе, что она самодурка, — стала жаловаться мне Ника. — Сама бы таскалась по такой жаре на общественном транспорте! Не понимаю, почему Антон Михайлович не может съездить домой?

— У него вроде какая-то важная встреча, — подыграла я Светлане, которая не разговаривала с мужем, а потому не могла обратиться к нему с просьбой.

— Слушай, Женя, а может, ты меня отвезешь?

— Я ей предлагала свою помощь, когда выяснилось, что эскизы остались дома, но она решила поручить это дело тебе, потому что я ей здесь зачем-то очень нужна.

— Вот в этом она вся! Между прочим, могла бы и на такси деньги дать, — возмущалась секретарша, подкрашивая губы лиловой помадой.

— Ника, ты еще здесь? — спросила Родионова, выглянув из кабинета в приемную. — Евгения, зайдите, пожалуйста, вы мне нужны.

Я сознательно вышла из кабинета, оставив ее там наедине с мужем. Похоже, они так и не обмолвились друг с другом ни словом. Он как сидел с планшетом у стены, когда я вышла, так и остался там.

— Женя, помогите мне выбрать платье, — попросила меня Светлана. — Завтра состоится благотворительный аукцион, а я не знаю, что мне надеть. На полноценный шопинг времени совсем нет, приходится прибегать к покупкам on-line. Я заглянула на сайт Риты Скворцовой, эта наш тарасовский модельер. Мне понравились два ее платья, но я никак не могу решить, какое именно выбрать. А вам какое больше нравится?

— Даже не знаю, оба по-своему хороши, — сказала я, кликая мышкой то по одной, то по другой картинке, рассматривая платья со всех сторон.

Родионов кинул на нас беглый взгляд, в котором так и читалось: «Спелись!» Не в состоянии вынести такое единение наших душ, он стремительно вышел из кабинета.

— Вот и я не знаю.

— По идее, надо мерить.

— Нет проблем, можно попросить, чтобы сюда доставили оба платья, примерить их и на месте определиться с покупкой. Евгения, вы, конечно же, тоже пойдете на этот аукцион. Так что можете и себе что-нибудь присмотреть. Все расходы за мой счет.

— Это лишнее. У меня есть подходящее для такого случая платье.

— А будет еще одно. Женя, не сопротивляйтесь, я хочу сделать вам приятное.

Я для приличия полистала электронный каталог и, несмотря на то что одно платье мне очень понравилось, сказала:

— Это не мой стиль. Пожалуй, ни в одном из этих платьев я не буду чувствовать себя уютно.

— Как знаете, а я закажу оба.

— Антон Михайлович пойдет на аукцион? — поинтересовалась я.

— А как же иначе? — обреченно вздохнула Светлана. — Все уже привыкли, что мы всюду бываем вместе. Так что если я появлюсь на таком значимом для города мероприятии одна, пойдут ненужные пересуды. Та же Гордиенко напишет что-нибудь едкое… Еще надо будет маникюршу сюда пригласить. Совершенно нет времени ходить по салонам. Женя, а вы всегда нюдовый маникюр делаете, или что-то поярче тоже себе позволяете?

— В зависимости от обстоятельств. Если я на работе, то предпочитаю не слишком выделяться. Для меня завтрашнее мероприятие будет такой же работой…

— Это так, — подтвердила Светлана. — Людей на благотворительных аукционах бывает много. Мало ли кто может там оказаться. Вам, Женя, предстоит непростая работа.

— Я справлюсь, — заверила я Родионову, решив для себя, что надо еще пару-тройку деньков понаблюдать за происходящим вокруг моей клиентки. Если все будет тихо и спокойно, тогда можно будет как-то сворачивать свою охранную деятельность.

Тем более вчера мне звонила тетушка Мила и спрашивала, надолго ли я занята. Ее приятельнице вдруг понадобилась охрана, точнее, даже не для нее самой, а для ее дочери.

Примерно через час после того, как Ника уехала, Светлана Игоревна вспомнила о своей секретарше:

— Где же она пропадает? Она специально, что ли, время тянет, я не пойму?

— Общественный транспорт не очень хорошо ходит в это время, — стала я защищать Нику.

— Интересно, она хоть туда добралась? — Родионова стала звонить секретарше. — Странно, ее телефон вне зоны доступа. Вот паршивка! Мало того что даже не подумала поторопиться, так еще и мобильный отключила! Как я вообще могла ей довериться после того, как узнала, что это она отравила пиццу?

— Неопровержимых доказательств этого нет, — заметила я.

— Не Антон же все это устроил? — произнесла Светлана и на миг задумалась над собственным вопросом. — Бред какой-то! Зачем ему это?

Вскоре из салона Риты Скворцовой доставили два платья. Мы с девушкой-курьером вышли в приемную, чтобы дать Светлане возможность переодеться. Минут через десять она позвала нас. Дизайнерское платье в винтажном стиле с контрастными кружевными вставками очень шло Родионовой. Недаром я сравнила ее в день нашего знакомства со звездой немого кино Аллой Назимовой. Света покрутилась перед зеркалом и сказала: