— Неплохо, но для завтрашнего мероприятия не годится. Примерю другое.

Мы снова вышли в приемную. Ника все еще не вернулась. Ее задержка выглядела как вызов. За это время уже можно было пешком сходить туда и обратно, но Ники все не было.

Второе платье выглядело более праздничным и эффектным за счет блестящих пайеток, нашитых вдоль линии выреза. Лично мне больше понравилось первое, поскольку я видела Свету именно в винтажном образе, но ей самой больше приглянулось второе. Впрочем, у нас, женщин, всегда так — чем сумрачнее на душе, тем ярче хочется одеться.

В итоге Светлана купила оба платья, решив, что на благотворительный аукцион она пойдет в том, что с пайетками, а то, что с кружевами, наденет как-нибудь в другой раз. Шопинг Родионову приободрил, и она хотела тут же заняться творчеством, но для этого ей нужны были эскизы, которые она набросала вчера вечером дома. Светлана выглянула в приемную, но Ники все еще не было. Она снова стала ей звонить, но телефон секретарши по-прежнему был отключен. За два с лишним часа по-любому можно было доехать до Гагаринской набережной, взять в квартире блокнот с эскизами и вернуться обратно. Разве что Ника действительно решила позлить Родионову. Или же по дороге с ней что-то случилось. Кажется, мысль о том, что с секретаршей мог произойти какой-нибудь несчастный случай, пришла нам со Светой в голову одновременно. Мы посмотрели друг на друга и, не сговариваясь, взяли свои сумки, чтобы отправиться на поиски Ники.

— Ключи, — вспомнила Родионова, вернулась и взяла из сейфа запасные ключи от квартиры.

В коридоре нам встретился Антон Михайлович, но Света не поставила его в известность, что Ника пропала, а мы едем ее разыскивать. По пути домой Родионова несколько раз набирала номер своей секретарши, но та так и не вышла на связь.

— У меня плохое предчувствие, — произнесла Светлана, когда мы заехали во двор.

Прежде чем выйти из машины, я внимательно оглядела придомовую территорию и детскую площадку. Никого подозрительного нигде не было, но возникло ощущение близкой опасности.

— Светлана, может быть, вы подождете меня в машине? — предложила я. — Я поднимусь к вам одна и все проверю.

— Нет-нет, я лучше пойду с вами.

Я вылезла из машины, подошла к задней дверце, открыла ее, выпустила Родионову и, прикрывая ее собой, довела до подъездной двери. Когда мы поднялись до третьего этажа, наверху послышались шаги, которые вдруг затихли. Кто-то немного спустился вниз и остановился. Я инстинктивно нащупала в сумке пистолет. Шаги возобновились.

— Светлана, здравствуйте! — поприветствовал Родионову сосед. — Вы знаете, у нас тут несчастье произошло.

— Какое несчастье? — спросили мы в один голос.

— Анна Семеновна обнаружила в подъезде девушку. Сначала она даже решила, что та мертва, но потом она зашевелилась. Анна вызвала ей «Скорую». Вот такая история.

— А где именно она обнаружила девушку? — поинтересовалась я.

— Так на четвертом этаже, прямо посередине площадки.

— А во что она была одета? — спросила Родионова.

— В какое-то пестрое платье, — ответил ее сосед. — Так вы знаете ее? Это к вам она могла приходить?

Прежде чем Светлана успела что-то ответить, я незаметно от соседа дотронулась до ее руки, давая понять, что не стоит давать этому человеку лишнюю информацию. Родионова поняла, что именно я хотела сказать этим жестом, поэтому ответила:

— Вряд ли.

— Не знаю тогда даже, что думать, — с этими словами сосед стал спускаться ниже.

На площадке четвертого этаже не было никаких признаков того, что здесь произошло что-то экстраординарное. Света поднесла руку с ключами к замку, но никак не могла решиться вставить ключ в замочную скважину.

— Вы позволите? — Я взяла у нее ключи, открыла два замка и дернула дверь на себя.

Из квартиры пахнуло чем-то терпким. Такой запах остается после использования газового баллончика, но концентрация удушливых газов была уже не опасной. Войдя в квартиру, я первым делом обследовала ванную и невербально дала Родионовой понять, чтобы она закрылась там, пока я не проверю всю квартиру, а если быть точнее, то две совмещенные квартиры.

Я обошла всю жилплощадь, заглянула во все шкафы, под кровати и за шторы, заодно открыла окна, чтобы проветрить помещение. Посторонних в квартире не было, но свидетельства того, что после нас тут кто-то побывал, присутствовали. Где-то стулья стояли не так, где-то портьеры были задернуты иначе. Вряд ли все это было делом рук Ники. Я вообще не была уверена, что она сюда попала.

Вернувшись в прихожую, я увидела на стене след от лиловой помады. Именно таким тоном Нина накрасила губы перед тем, как отправиться сюда за эскизами. Значит, она все-таки была в квартире, но что произошло дальше, пока было непонятно.

— Светлана, выходите! — сказала я, постучавшись в ванную комнату.

— Вы что-нибудь обнаружили? — спросила она, с опаской выходя в прихожую.

— Ника была здесь. — Я указала на след ее помады на стене.

— Вы думаете, она наткнулась тут на кого-то, он принял ее за меня и… — Света прикрыла рукой перекошенное от ужасной догадки лицо.

— Возьмите себя в руки, мне кажется, я догадываюсь, на кого здесь могла наткнуться Ника.

— На того, кто хочет меня убить, — Родионова побледнела.

— Светлана, вам надо присесть. — Я взяла ее под руку, привела в гостиную и усадила на диван.

— Он ждал здесь меня, а пришла Ника. Если бы я знала, что так случится, я бы ни за что не послала ее за эскизами. Что же я наделала?!

— Светлана, вы когда-нибудь приезжаете домой в разгар рабочего дня?

— Очень редко, — сказала она, еле шевеля губами.

— Вряд ли вас стали бы караулить днем в вашей же квартире. Я думаю, Ника наткнулась здесь на сына Серафимы.

— На Анатолия? С чего вы это взяли?

— Понимаете, в первую же ночь я услышала шаги и поняла, что в квартире находится посторонний. Это был мужчина, он покашливал, точнее, кряхтел, и это явно был не ваш муж. Потом зазвонил мобильный Антона, и звонок спугнул незваного гостя. Помните, звонила вневедомственная охрана, потому что в одном из окон Центра ночью горел свет?

— А почему вы мне ничего не сказали об этом?

— Я успела поймать незваного гостя уже в дверях, но Антон Михайлович сказал, что он сам с ним потом разберется, и попросил, нет, даже потребовал его отпустить и ничего не рассказывать вам о случившемся. Утром пришла ваша домработница, я нашла в ее лице общие черты с тем человеком, которого поймала ночью. Серафима за завтраком постоянно твердила о своем сыночке. Помните, я еще уточнила у вас, сколько ему лет? — спросила я, и моя клиентка согласно закивала. — Вы сказали, что Анатолию под сорок, и он сильно пьющий.

— Так и есть.

— Я поговорила с Серафимой и выяснила у нее, что она очень крепко спит по ночам. Услышав это, я уже не сомневалась, что Анатолий, воспользовавшись этим обстоятельством, взял у матери ключи и пошел сюда на промысел. Он выходил с пакетом, а из бара, как мне показалось, пропала бутылка виски.

— Она действительно пропала. Я не могла понять, когда Антон успел ее выпить. Это на него так не похоже!

— Хоть ваш муж и обещал сам разобраться с ночным воришкой, я взяла на себя смелость поговорить с Серафимой о случившемся. Она сначала встала в позу — такого не может быть и все! А потом, как мне показалось, прозрела. Уж не знаю, общался ли Антон Михайлович с Анатолием или нет, но чтобы впредь подобного не случалось, я каждую ночь стала закрывать обе ваши двери на задвижки. Не понимаю, почему вы раньше этого не делали?

— Как-то забывали. Странно, что Антон решил скрыть от меня этот факт. — Светлана задумалась. — Хотя я, кажется, догадываюсь, в чем здесь дело. Муж просто не хотел меня расстраивать. Это ведь я сама предложила Серафиме работать у нас и была ею очень довольна. Женя, значит, вы думаете, что Ника наткнулась здесь на Анатолия?

— Скорее всего.

— Но ведь он болен, поэтому Серафима и взяла сегодня отгул, — вспомнила Света.