Читаю на лицах из первого ряда чистую ненависть и бесстрашие. Худые ручонки, что удерживаю топоры и мечи, кажутся слишком слабыми, чтобы представлять реальную угрозу. Первая линия мужской обороны встретится с кажущейся смехотворной опасностью уже через десять секунд.

Территория учебки раз за разом освещается разноцветными вспышками. Игроки используют друг на друга бафы, активируют ауры.

- Срезай! – орет лидер выстроившихся за танками ддшников.

Слышу множественные спуски тетивы. Издавая короткие писки и протяжные стоны, амазонки из первых рядов падают, катятся кубарем по земле, но по сравнению с непрекращающимся объемом, что лезет в дыру, десять подстреленных целей – капля в море.

Одна из первых женщин, вступивших в ближний бой, уклоняется от удара полуголого толстяка и выпускает из левой руки розовую вспышку.

Пока пухлые ладони, обхватив голову, пытаются избавиться от жжения в глазах, девчонка заныривает в тыл и подбирает позу для удара. Обух топора впечатывается в висок, тюфяк, колыхаясь жировыми запасами, кренится, будто подрубленный ствол дерева. Заваливается мордой в землю, углубляясь на пару сантиметров в замешенную пол ногами грязь.

Боевые кличи, что помогают выплескивать лишние эмоции, сменяются звоном железа. На землю льется кровь...

Первый ряд обороны смыли, будто песочный замок. Из десяти широкоплечих защитников лишь один отправил на респ амазонку. Тактика лобового столкновения, что выбрали мужики, плохо работает против изворотливых амазонок. Девчонки отвлекают с помощью разнообразных фокусов и стремятся забраться в тыл.

Мельтешащая ярко-красными частями тела армия растекается по территории учебки, будто стая ловких обезьянок.

- Желтые! – тоненький голос возвышается над кровавой бойней. – Смещаемся влево! К обозу!

Из общей массы амазонок выделяется группа. Участницы отличаются цветом выкрашенных тел – носят желтое.

Глядя на то, как спецотряд вырезает вставших на пути и двигается к цели акробатическими кульбитами, я вспомнил о том, что я тоже особь с членом. И если, до этого самого момента с любопытством наблюдал за происходящим, предвкушая эпичный финал, то сейчас стоит задуматься.

У любой войны есть конфликт. Если амазонки пришли в учебку с боем, то у них должны быть на то причины, не так ли? На вряд ли девчонки решили просто от скуки поковыряться в чужих кишках. Хорошо, что я не имею к этому никакого отношения, но... кто об этом знает? И будут ли разбираться?

- ПИТЕРЦЫ! – ведущий снова орет в рупор. – КАЖДОМУ, КТО ПОМОЖЕТ ЗАЩИТИТЬ ОБОЗ, ПЛАЧУ ПО СТО КУСКОВ!

Сработало, мужики стягиваются к телеге. Бросаю жалостливый взгляд на запряженного коня. Неистово ржет и брыкается, пытаясь свалить из этого ужасного места, но его сдерживают сразу двое охранников.

Рука нащупывает стрелу. Отступаю трусцой, не выпуская из виду наседающих девчат. Нужно найти выход или занять правильную позиции. Что там с гостевым домом?

Очередь уменьшилась вдвое, но давка не прекратилась. Игроки лезут к спасительному выходу теперь и через окна. Толпа медленно перетекает в дом и, будто тающий снег, что открывает весенние секреты, обнажает оставшиеся лежать на земле тела.

Беспрепятственный проход к дому откроется только через пять-семь минут, ровно к тому времени, когда амазонки прикончат девяносто пять процентов, находящихся на территории.

Уши разрезает тонкий свист. Напоминает звук рассекающего воздух снаряда, что слышат солдаты, пережидающие бомбардировку в военных фильмах. Все, как один, задираем головы.

В сумеречном небе светится огненный шарик. Объект размером с пуговицу сначала увеличивается до теннисного мяча, а вскоре разрастается до баскетбольного. Комета, за которой тащится хвост, мчится на территорию учебки. По моим прикидкам конечной целью станет гостевой дом.

Кручу головой в поисках виновника. Взгляд останавливается на той же ведьме, что разрушила ворота. Стервочка подняла руки к небу, запрокинула голову и закрыла глаза, ладони испускают голубое пламя, которое смешивается в огненную сферу. Мячик вращается и постепенно увеличивается, подобно тому, что падает с небес.

БУМ!

Огненный камень размером с колесо самосвала врезается в крыльцо. В стороны разлетается микс биологического материала, щепок и песка. Землю вокруг посыпают горящие частицы, огонь охватывает гостевой дом.

Ну это уже слишком! Нахожу в толпе симпатичное личико ведьмы, пальцы отпускают тетиву! Перемещаюсь в стрелу, взмываю над головами сражающихся.

Нападение озверевших девиц напоминает затопление земельного участка. Единая масса обнаженных бедер растекается по периметру учебки. Отдельные возвышенности сопротивляются, но поднимающийся уровень скрывает их под собой. Бушующий поток копит силы, для того чтобы обрушится финальной волной на самый неприступный берег – обоз.

Идеально рассчитал поправку на ветер и смещение, что зависит от силы притяжения. Снижаюсь. Прицел лежит точно между глаз колдуньи.

За миг до столкновения обращаю внимание на стоящую рядом девушку с курносым носом и голубой повязкой на лбу. Держит глаза закрытыми, пальцы на руках оттопыриваются в стороны, ладони смотрят в сторону колдуньи.

До цели оставалось не больше двух метров, когда прозрачный кокон, похожий на плотный полиэтилен, вырвался из ладоней и обволок мага. Врезаюсь. На магической оболочке остается лишь крошечный след, будто кто-то поставил жирный отпечаток на чистом стекле. Это было бы слишком просто...

Оглядываюсь в поисках пути для отступления. Из образовавшегося от падения метеорита кратера поднимается каменное создание. По строению похоже на одного из стражей, что охраняли пещеру к троллю, вот только из щелей между частями тела наружу прет пламя, а вместо копья, камнеголовый орудует двумя здоровенными кулаками, напоминающими боксерские перчатки.

Огненный голем вытягивается на высоту двух с половиной метров, разводит в стороны руки и начинает колотить стоящих рядом. Для чудища, сотворенного из камня, булыжники развивают очень даже приличную скорость. Полет кулака сопровождается трепетом развивающегося на ветру огня. Неудачники, подвернувшиеся под удар, загораются и разлетаются на десятки метров, будто снаряды осадных орудий.

Последствия развернувшейся возле гостевого домика трагедии можно сравнить едва ли не Хиросимой... Потерпевшие орут о помощи, кто-то умоляет, чтобы добили свои.

- Ну, нахрен! – восклицает дядька с седой бородой. – Совсем озверели, куры!

Оборачиваюсь. Обнаруживаю себя и копошащегося во внутреннем кармане мужика почти отрезанными от обоза. С одной стороны хозяйничает камнеголовый, с другой уже приближаются амазонки. Путь к обозу стремительно закрывается, нужно бежать...

- Пошли вы в жопу! – достает из кармана пузырек с коричневой жидкостью. – Хрен вам!

Я нашел такую же бутылочку в ознакомительной локации, а потом ее отжали те странные чуваки. Один из них сказал, что это...

Дядька опрокидывает пузырек, кадык проталкивает жидкость в желудок. Потрескавшиеся губы растягиваются в широченной улыбке, мужик вытягивает в сторону амазонок руку и оттопыривает средний палец. Монумент, посылающих ситуацию в задницу, стоит пять секунд, после чего на лице появляется кривая, как при инсульте, улыбка. Дядька перестает дышать и падает замертво. Это был яд...

Из-за гостевого дома выбегает широкоплечий мужик, кричит что-то оскорбительное, руки сжимают полутораметровую рукоять молота. Голем не обращает внимания, он преследует парня, который все еще настроен проскочить в дверь горящего дома...

ХРУСЬ! Железный параллелепипед, размером с обувную коробку, врезается в спину. На землю вместе с осколками черного камня летят огненные капли, напоминающие брызги раскаленного железа. Голем опускается на колено. Пользуясь моментом, мужик заносит молот за спину и опускает горящему на плечо. Беспалая рука, весом восемьдесят килограмм, раскалывается на три части под хруст из каменоломни.

- Получил ублюдок?! – огненные брызги отсвечиваются в опьяненных глазах. – Еще хочешь?!