Раздались детские голоса и топот множества ног.

— А, это всего лишь твои ученики, а я‑то думал… — Парень снова попытался выбраться на волю, но Эля вцепилась в него мёртвой хваткой.

— Как это всего лишь?! Что они обо мне подумают, если увидят, как я вылезаю из‑под стола с оборотнем. Моя репутация учителя!!!

— Не майся дурью! Тебя интересует мнение каких‑то малявок? — Прошипел, оборотень, отпихивая её в сторону.

Девушка отчаянно дёрнула его за плащ.

— Это мои ученики! Нет ничего важнее их мнения!

— Идиотка! Не могу же я тут весь день сидеть!

Поняв, что сейчас случится что‑то интересное, Мила отошла подальше от ругающегося и ходящего ходуном стола. Послышался треск. Стол накренился и рухнул. Наступила гробовая тишина. Все дети как по команде уставились на поднимающихся над грудой обломков учительницу и незнакомого парня в чёрном плаще и камзоле.

Обозрев ошарашенную аудиторию, Эля натянула на лицо улыбку и выдавила.

— А теперь, дети, вы видели, как НЕЛЬЗЯ играть в прятки.

В летнюю пору дом бы сгорел за считанные минуты, но морозный воздух уже несколько дланей студил помещения, заставив доски отсыреть. Когда парень выломал дверь и ворвался внутрь, потолочные балки только занимались. Пламя осторожно лизало их поверхность, с каждым мгновением чувствуя себя всё увереннее. Шторы, колыхались у открытого окна чадящими лохмотьями. От жара воздух становился зыбким и густым.

Посреди комнаты лежал он… Глаза цвета расплавленного золота были широко распахнуты и устремлены в потолок. Белое как снег лицо не выражало никаких эмоций. Только побледневшие губы были упрямо сжаты. Вокруг расползался красный неровный ареол, в котором танцевали блики огня. Мало отдавая себе отчёт, в том, что он делает, Эйнар рухнул рядом с ним на колени, одной рукой пытаясь, зажать рану на груди друга, а другой нащупывая пульс в сонной артерии. Пульса не было.

Оборотню показалось, что его со всего маху ударили по голове, разом вышибив все мысли и чувства кроме одного — неизмеримого, всеобъемлющего ужаса.

— Гис… Ты что… Пожалуйста… Пожалуйста…

Он обхватил его лицо руками, и тут же в ужасе отдёрнул их, заметив, что размазывает по щекам друга его собственную кровь. Уставившись на ладони Эйнар медленно, будто в оцепенении, вытер их о свой белый, с серебристой вышивкой камзол.

— Нет. Нет. Так не должно быть. Это глупо. Ты сильный, ты умный. Ты лучший. Ты куда больше меня подходишь на роль императора. Зачем тебе умирать вместо такого ничтожества, как я? Это несправедливо. — Его голос сорвался на шёпот, будто он боялся разбудить заснувшего рядом оборотня. Положив его голову себе на колени, принц закрыл мертвецу глаза и провёл рукой по рыжим, непослушным волосам, которые теперь казались потускневшими.

— Ты лучший, кого я знаю. Ты заслуживаешь большего. Холодный как лёд. Идеальный. Без изъяна. Эмоциональность и рациональность. Сегодня я поступлю по — твоему. Ты достоин королевских похорон. Ты будешь погребён как короли древности. Они разожгли это пламя для тебя, но сами в нём сгорят.

Сняв с шеи амулет, а с пальца перстень с фамильным гербом, Эйнар положил их на грудь Гиса. Поднявшись на ноги, он зло рванул фибулу плаща и бросил её здесь же. Затем вышел, на краткий миг обернувшись на пороге. Дом пылал, превратившись в огромный погребальный костёр.

Эля вернулась домой поздно — перед самым комендантским часом. Миссис Бергер уже спала. Споткнувшись всего четыре раза, девушка добралась до лестницы и, подобрав юбки, стала подниматься наверх, гадая, свернёт она себе что‑нибудь (например, шею) в темноте или нет. Открыв дверь мансарды, девушка прошла внутрь, и облегчённо вздохнув, стащила с ног сапоги. Нашарив старые, разношенные домашние туфли, она обулась и направилась к столу за свечой. Ориентиром служил более светлый квадрат окна. Девушка зажгла свечу и аккуратно поставила её на столешницу, подальше от книг. Комнату залил мягкий тусклый свет, неспособный разогнать темноту в углах. Внезапно, боковым зрением, она узрела какой‑то лишний элемент в обстановке комнаты. Сердце пропустило пару ударов. Вместо того, чтобы с воплем повернуться и швырнуть в нечто стулом, девушка остолбенела.

"Ой, пожалуйста, пусть это будет не монстр из‑под кровати. Но это точно не Вальдр. Мы с ним недавно виделись. Может, если не обращать внимания, оно обидится и уйдёт? Как же меня достали неожиданные визитёры!"

Судорожно сглотнув, девушка заставила себя повернуть голову. Шея будто одеревенела и не желала слушаться.

Возле кресла прямо на полу сидел парень с белыми, как снег, волосами. Рядом стояла бутылка — судя по всему, из личных запасов миссис Бергер. Эйнар медленно повернул голову в сторону учительницы.

— Забавно, правда? — Хмыкнул он. Эля едва узнала его голос — он был безэмоциональным и хрипловатым.

— Что забавно? — Осторожно спросила девушка, не спеша двигаться с места — оборотень казался странным. Даже более странным, чем обычно.

"Чтобы я пришла домой и не обнаружила у себя оборотня? Да быть того не может! Им тут мёдом намазано? Может, стоит замуровать окно?"

— Я наследник империи. Все заискивали предо мной, старались урвать толику внимания, уверяли в своей дружбе. Но… как оказалось, сейчас мне абсолютно некуда пойти. Некуда и не к кому… Больше не к кому…

Он тихо засмеялся и отхлебнул прямо из бутылки. Эля заметила на его белом камзоле пятна, которые ни с чем нельзя было спутать.

— Вы ранены? — Она подалась вперёд, пытаясь получше рассмотреть парня.

Эйнар опустил взгляд на свою одежду и вздрогнул.

— Это не моя кровь… — Еле слышно прошептал он.

Учительнице стало по — настоящему жутко. Она стала медленно пятиться к двери.

— Что же случилось? — Как можно мягче осведомилась она.

Оборотень взъерошил и без того всклокоченные волосы и подтянул колени к груди.

— Они убили его… Хотя хотели убить меня.

"Он просто пьян?" — Подумала девушка.

Но тут Эйнар поднял голову и посмотрел ей прямо в лицо. Его взгляд был полон такой беспросветной тоски и отчаяния, что Эля застыла на месте, забыв о желании оказаться подальше отсюда. Казалось, из голубых глаз кронпринца выпили всю жизнь и счастье, оставив лишь печаль и пустоту, изменив самого юношу до неузнаваемости.

— Кто‑то умер? — Робко спросила учительница.

Мужчина провёл ладонью по лицу и снова отхлебнул из бутылки. Его речь становилась путаной и дрожащей.

— Тот, кто ни за что не должен был умирать. Больше, чем друг… Больше, чем брат… Просто недостающая половина меня. Он был осмотрительным за меня. Я был безрассудным за него. Говорили, что нам надо было поменяться внешностью. Этот придурок просто рыжая ледышка.

Девушке показалось, что за шиворот ей плеснули воды. Пьяный бред вдруг стал обретать смысл.

— Ваш друг Гис?.. — Она резко замолчала, вспомнив красивого оборотня с холодными глазами необычного золотого цвета. Одним своим видом он внушал к себе уважение и даже лёгкий необъяснимый страх. Поверить, что его нет в живых, было очень сложно. Эля растерянно опустила руки, жалея Гиса и одновременно не зная как помочь сидящему перед ней принцу, который в данный момент и не был наследником престола — для неё он был потерянным, одиноким мальчишкой, захлёбывавшимся в скорби.

— Мне никогда ещё не было так плохо. — Эйнар сжал рубашку на груди так, что у него побелели костяшки пальцев. — Я не могу дышать. Такое ощущение, что сейчас умру. Ты же разбираешься в лекарствах. Сделай что‑нибудь.

Девушка медленно подошла к нему и села в кресло.

— У меня нет такого лекарства. Я бы дала вам снотворное, но вы выпили. После этого нельзя. — Мягко сказала она. — Просто поспите. Во сне не больно. Только во сне.

Некоторое время они просто молча сидели в полумраке комнаты, не двигаясь и, казалось, забыв друг о друге. Эйнар сделал ещё несколько глотков из бутылки и откинулся назад, облокотившись о Элины ноги. Медленно запрокинул голову, положив её на колени девушки и прикрыл глаза.