Пролетели годы. Он постарел, изменился, ожесточился… А она была всё такой же прекрасной как в день их первого знакомства.

— Поймал… Я тебя поймал… Но почему ты снова ускользнула? Почему ты умерла?..

— А вы уверены, что извозчик не заблудился?

— Нет — нет! Я положительно узнаю ту ёлку.

Эля почти прилипла носом к окну, пытаясь понять, какую из тысячи абсолютно одинаковых елей, Марленихт имеет ввиду.

Наёмная карета уже несколько часов катила по лесной дороге. За эти несколько часов учительница выяснила, что дочь канцлера просто одуванчик — милый, пушистый, трепещущий и очень пугливый. То, что подобные одуванчики встречаются и среди оборотней, её изрядно удивило…

"Наверно, автор того трактата о расах общался только с какими‑то неадекватными оборотнями… Как, впрочем и я до этого момента. Бывают же исключения… И как эта лапушка умудрилась влюбиться в ту рыжую глыбу льда? Хотя, возможно любовь — это такая форма безумия".

— Уже очень скоро. Я точно помню — вот сейчас повернём и потом ещё раз и мимо луга и всё.

Марленихт сидела напротив Эли и старательно теребила носовой платок — в двух местах тонкий батист уже был надорван.

Внезапно карета остановилась.

— Какой, однако урожайный день. — Раздался чей‑то радостный возглас. — Эй, следите, чтобы этот не сбежал!

— Что, что, что? Что случилось?! — Дочь канцлера испуганно округлила глаза.

Эля выглянула в окно. К карете направлялось несколько не очень мирного вида оборотней. Один из них уже подхватил под уздцы упряжных лошадей, не давая возможности кучеру развернуться. Чуть дальше ещё несколько окружили всадника — из‑за отсутствия очков, девушка не могла как следует их разглядеть, однако расплывчатое пятно на четырёх ножках определённо было всадником.

— Ну всё, приехали… Грабители… — Сообщил побледневший кучер.

Дверца кареты распахнулась.

— А кто тут у нас? — Игриво осведомился разбойник заглядывая внутрь. — Надеюсь, не очередная обморочная тушка.

Марленихт заголосила и забилась в угол кареты. Эля подумала было упасть в обморок, но не получилось. Схватив за руку умирающую от страха спутницу, она толкнула вторую дверцу и вывалилась наружу, на утоптанный снег дороги.

— Что ты здесь делаешь?! — Раздался чей‑то злобный рык.

— Что? — Подслеповато щурясь, девушка посмотрела в сторону всадника — судя по всему вопрос исходил от него.

— Ты дура? Я тебя спрашиваю!

Разбойники удивлённо уставились на мужчину, который решительно слазил с лошади, кажется позабыв, что его собирались грабить.

— Этот голос… Назад! Назад! — Эля стала судорожно запихивать только вылезшую на свет Марленихт обратно в карету.

— Что?! Что?! Что?! — Та отчаянно не понимала кого ей бояться и что делать. Эля забралась вслед за ней внутрь и захлопнула дверцу, но она, впрочем тут же снова распахнулась.

— Выходи. Или мне тебя вытащить?

— Эй, давайте вы сначала отдадите нам все свои ценности а потом будете устраивать разборки. — Попросил разбойник, стоящий с противоположной стороны кареты.

Губы Эли задрожали от обиды и унижения.

— Это тот самый Вальдр Ярдар. — Объяснила она своей спутнице. Марленихт ойкнула.

— Ты уже рассказываешь обо всём каждому встречному? — Прошипел оборотень. — Не знаешь, что болтливые долго не живут?

— Это мисс Кольбьорн, она и сама многое знала. — Девушка вылезла из кареты и стала возле юноши, вжав голову в плечи.

— Кажется я недооценил твои физические способности и переоценил умственные.

В миллиметре от щеки Элиан пролетела тяжёлая сумка.

Вальдр, обладавший хорошей реакцией, поймал её прямо перед своим лицом. Поэтому руки у него были заняты, когда из кареты на парня выпрыгнуло вопящее злобное существо, повалившее его на землю и сразу попытавшееся придушить.

— Мерзавец!!! Бегите Элиан! Я его задержу!!!

Кучер и разбойники переглянулись, чтобы удостовериться, что это не одним им мерещится. Кучер попытался всем своим видом показать, что не имеет никакого отношения к тем, кого везёт.

— А я думал все леди добрые. — Пробормотал самый младший грабитель.

Эля испуганным зайчиком прыгала вокруг сцепившихся оборотней, пытаясь понять, как отцепить Марленихт от Вальдра — дочь канцлера уже примеривалась откусить ему ухо.

"А с виду такая милая. Одуванчик взбесился".

— Так его! То есть… Мисс Кольбьорн! Не нужно! Он же вас убьёт! Помогите! — Запищала учительница, пытаясь вклинится между Марленихт и Вальдром.

— Кому? — Осведомился кучер. — По моему эта девица и самостоятельно его сейчас прибьёт.

— Они, что разыгрывают сценку из какого то любовного романа или вроде того? — Грабитель раздражённо захлопнул дверцу кареты.

Элиан схватила Вальдра за ногу и стала тянуть, не очень соображая, что она делает.

— Вы должны спасти принца! Я не позволю убить его ещё раз! — Дочь канцлера горела жаждой мести.

Разбойники синхронно вздрогнули.

— Так, всё, пошли отсюда. — Главарь сплюнул на землю. — Будь то привидения или правящие дома — лезть в их дела не следует.

— А уж привидение из правящего дома… — Поддакнул кто‑то из его шайки. — И вообще, зря мы сюда сунулись. Может, откочуем поближе к Энтее — наверно там народ поадекватнее.

Мужчины согласно загудели и направились в глубь леса.

— Куда же вы?! — Жалобно вопросил кучер — оставить свою карету он не мог, хотя очень хотелось.

— Так, всё. — Вальдр кое как поднялся на ноги и, схватив Марленихт в охапку, запихал её в карету. С Элиан он поступил точно также. Девушки тут же попытались выбраться, но он каким то образом заклинил дверцы.

— Вези их в город. К дому канцлера и сдай на руки госпоже Кольбьорн. За дочурку она заплатит ещё. Вот деньги.

Зафыркали лошади. Поскрипывая, карета стала разворачиваться.

— Почему он такой сильный? Нас же двое. — Шмыгнула носом Марленихт, рассматривая порванный рукав.

— Это просто мы слабачки. — Печально констатировала учительница.

— И что теперь?

— Да ничего… Он забыл, что в карете есть окна… И они открываются.

Девушки переглянулись.

Черездва три часа к старому поместью рода Кольбйорн вышли два снеговика. Снеговики были в платьях, стучали зубами и еле переставляли ноги.

— Я — я… Ж — же г — говорила, что знаю где это. — Светловолосый снеговик сиял от гордости.

— Д — да… — Эля с благоговением рассматривала выступающий из‑за деревьев фасад.

— М — мы здесь летом часто бываем.

Мощные каменные стены, составленные из целых булыжников, навевали мысли о древности. Добравшись до двери, больше напоминающей ворота, они замялись, раздумывая что делать дальше. Дверь распахнулась.

— Юная леди, у вас будут неприятности.

Поймав серьёзный взгляд дочери, канцлер посторонился, пропуская их внутрь.

— Думаю, чтобы устранить недопонимание я должен многое рассказать…

За окном завывала вьюга. В камине жарко горел огонь. Отблески пламени скакали по стенам, оббитым деревянными панелями. Эля и Марленихт молча разглядывали сына канцлера. Тот старательно делал вид, что его здесь нет, и даже не смотрел на сестру — его взгляд был устремлён на отца, сидящего в кресле у камина.

— Приготовь мою карету к отъезду. — Наконец не выдержал канцлер. Гиннар с явным облегчением удалился.

— Это кто его так? — Жалостливо спросила Марленихт. — Братик же никогда не дерётся.

Эля поёжилась — Разбитые губа и нос свидетельствовали о том, что Гиннар Кольбьорн не только редко, но и плохо дерётся.

— Принц, когда сбегал…

— Эйнар?! Он же и мухи не обидит!

— Довести можно любого — уж поверьте мне. Но в основном синяки из‑за Вальдра — его он встретил, когда добирался до поместья пешком. Его карету украли. Хоть в чём то братья сошлись…

"Вальдр! Нужно было оставить его на съедение… утопление русалкам!"