Он услышал тихий удар, затем жалобный скрип закрывающейся металлической двери и короткий треск закрываемого замка. Затем снова раздались слабые шаги, становившиеся все громче, словно возвращаясь из прошлого. Вольский глубоко вздохнул, сердце забилось чаще. Внезапно раздался резкий, приглушенный, но все же различимый звук удара, и что-то гулко упало на пол. И тишина… Нет! Не тишина… Другой звук шагов, скрип сухой кожи по холодному бетону и жесткие удары каблуков… Там был кто-то еще! Вольский услышал какой-то глухой шорох, и его глаза широко раскрылись. Он сразу понял, что это значило. Кто-то тащил тело по бетонному полу! Раздался еще один металлический стук, жужжание замка-молнии, кто-то хрюкнул от напряжения. Затем Вольский услышал, как закрылась металлическая дверь и раздались удаляющийся шаги.
Тишина…. Мертвая зловещая тишина…
Вольский подождал, но уже понял, что случилось. Он медленно повесил трубку и потянулся к другому телефону, ощущая, как сердце забилось чаще.
— Дежурный, — раздался голос.
— Говорит адмирал Вольский. Отправьте пятерых морских пехотинцев в мой кабинет немедленно.
— Так точно… А что случилось, товарищ адмирал?
— Пришлите пять человек, немедленно.
— Так точно, товарищ адмирал.
* * *
Они стояли в тишине в очень темной комнате, скованные внезапным ощущением холода. Звук, который они слышали, достиг пронзительного крещендо и стих, а тени вокруг начали медленно обретать форму. Сирены призывали их на берег, и, к удивлению Федорова, похоже, что один из них не пережил смертельной приманки.
Он посмотрел на плотную пожилую женщину, осевшую на потертый диван. Ее всклоченные седые волосы и ошалевший взгляд выдавали крайний шок. Было понятно, что она сидела за столом, на котором стояла еще дымящаяся чашка чая, когда посреди комнаты внезапно появились четыре человека. Должно быть, ее буквально до смерти шокировало их появление в ее доме. Она могла стать первый жертвой их вмешательства, подумал он с некоторым опасением. Она была уже слишком стара, чтобы иметь детей, но кто знает, что еще она могла сделать за остаток жизни. Никто не мог этого знать.
Четверо? Он оглянулся. Где Букин? Трояк и Зыков были рядом, но четвертого члена группы нигде не было видно. Сержант коснулся кнопки на воротнике, настроил наушник и тихо вызвал Букина.
Тем временем Зыков, высокий, широкоплечий блондин с мощными руками и точеным лицом, уже обследовал помещение небольшим ручным ИК-сканером, ища признаки жизни. Трояк посмотрел на Федорова.
— Букин не отвечает, — категорично сказал он, осматривая стальными глазами углы.
— Похоже, что 12-й стержень в испытательном реакторе не развил достаточной мощности, — сказал Федоров. — Мы трое были перенесены, но Букин нет. Слишком большая масса.
Трояк кивнув, внутренне перенастраиваясь на поставленную им задачу. Ни один план не переживал первой встречи с противником, это он знал достаточно хорошо.
— Очень хорошо, товарищ полковник, — улыбнулся сержант. — Пойдемте.
Федоров потратил немало времени накануне на то, чтобы найти старую форму времен Второй Мировой войны у торговцев армейскими излишками во Владивостоке. Ему удалось найти знаки различия полковника НКВД, и, покопавшись, он даже узнал, что форма принадлежала во время войны офицеру НКВД по фамилии Федоров. Его тезка был заместителем начальника Главного транспортного управления Народного комиссариата обороны[113], дослужившимся впоследствии до генерал-майора. Федоров даже добыл Орден Красной Звезды, который прикрепил на правой стороне груди за Орденом Отечественной войны 1-й степени[114], как это полагалось по уставу. Красная эмалевая пятиконечная звезда с прямыми лучами на заднем плане и скрещенными саблей и винтовкой сверкала в свете одинокой лампы на столе. Трояк и Зыков также были одеты в форму НКВД с черными Ushankas. Они изображали личную охрану Федорова.
- Мы должны перебраться через залив к пункту материально-технического обеспечения флота, — он потянулся к карману, с облегчением обнаружив, что ключ все еще при нем. Дубликат он передал адмиралу Вольскому, чтобы проверить склад и найти письмо, которое будет лежать в конверте в нагрудном кармане шинели. У них было два варианта: добраться туда на машине или лодке, в зависимости от того, какой потребует наименьших усилий.
Зыков быстро осмотрел дом и окрестности. Федоров тем временем обнаружил на столе газету. 22 сентября 1942 года — идеальная точность! Он оторвал кусок страницы с датой в качестве доказательства и сунул его в конверт. Он запечатал его, и они двинулись вперед.
Они вошли в испытательный центр ровно через семьдесят девять лет — 21 сентября 2021 года. До даты, указанной — 30 сентября — в которую Орлов, согласно своему письму, находился в Кизляре, оставалось еще много времени. Тем не менее, тратить его попусту было нельзя. Им предстоял долгий путь по Транссибирской магистрали, и что угодно могло их задержать.
В доме больше никого не было, а ночь была холодной и тихой. Они тихо шли по затянутым туманом темным улицами спящего города, направляясь вниз по склону к гавани. В это время в 2021 году на небе стояла полная луна, а сейчас было новолуние. Только туман был все тот же. Зыков шел впереди в разведке, за ним Федоров и Трояк замыкающим. Достигнув набережной, они нашли и присвоили маленькую шлюпку. Вокруг бухты Золотой Рог им нужно было идти три или четыре километра, и никаких доступных транспортных средств в их распоряжении не было. Лодка позволит им легко сократить это расстояние вдвое.
Несколькими минутами спустя они подошли к причалам Дальзавода на северном берегу залива и тихо сошли на берег. Корпуса транспортных кораблей мягко покачивались на воде у причалов в унылом ночном тумане, а у одного из причалов стоял старый эсминец. Растворившись среди рядов ящиков и старых бочек с нефтепродуктами на набережной, они услышали вдали стонущий звук туманного горна. Вскоре они добрались до города и вышли на улицу Светланскую, которая была гораздо более узкой, чем в 2021 году. Оттуда они свернули налево, к зданию пункта материально-технического обеспечения флота, выполнявшему эту роль еще до Второй Мировой войны. Путь до здания составлял чуть больше километра — это была короткая прогулка. Затем они смело вошли через передний вход.
Подойдя к внутренней двери, Фежоров испытал странное ощущение и дотронулся до письма, лежавшего в нагрудном кармане. Ему показалось, что какая-то тень выскользнула из здания когда он открыл дверь, что заставило его вздрогнуть. Они вошли, разбудив ночного сторожа, который неуверенно поднялся на ноги, увидев троих сотрудников НКВД, которые были хорошо вооружены и смотрелись очень угрожающе.
— Все в порядке, — сказал Федоров. — Спите дальше. Мы просто проверим груз и выйдем через задний выход.
— Так точно, товарищ полковник, — человек был более чем счастлив позволить этим троим удалиться, а сам вернулся в свое кресло, закутавшись в тонкое шерстяное одеяло[115].
Оказавшись в подвале, они быстро нашли нужное складское помещение. Федоров достал письмо и вытащил из кармана карандаш, написав записку адмиралу, что четвертого члена группы с ними не было. Он надеялся, что Букин благополучно остался в испытательном центре в будущем. Это сняло бы у меня с плеч хотя бы один грех, подумал он.
Он открыл чемодан и сунул новый белый конверт в нагрудный карман шинели своего деда. У него снова возникло странное ощущение, что в холодном пустом подвальном коридоре прямо сейчас, но через восемьдесят лет находится офицер морской пехоты, ожидая телефонного звонка от адмирала Вольского. Добрынин, должно быть, только что сообщил Вольскому, и тот вскоре должен был ему позвонить.
Чего он не мог себе представить это того, что в помещении ждал своего часа еще один человек — низко пригнувшись в тени под лестницей на верхние этажи, с глазами волка и пистолетом, стреляющим дротиками с транквилизатором. Настоящий пистолет принес бы слишком много проблем. Как объяснить кровь? Никак. Он поджидал человека Вольского, и вскоре тот оказался совершенно недееспособен. Он внимательно следил за морпехом, увидев, как тот что-то берет со склада и направляется обратно. Он встал и нажал на спуск, щелчок выстрела эхом отразился в пустом коридоре. Он не знал, что выстрел слышал по телефону кто-то еще, находящийся в нескольких милях в Фокино, и вскоре этот выстрел породит сотни вопросов.
