Слезы брызнули из глаз прежде, чем нервные окончания донесли болевой сигнал до мозга.

«Долбаный ты перламутр!!!»

Дыньки приоделись в светлые шубки благодаря моей шкурке, а я посмотрела вниз, чтобы проверить, какой прогресс достигнут южнее экватора. К счастью, несмотря на неумелость, мне удалось удалить большую часть растительности. Помимо нескольких отдельных волосков, все, что там оставалось – небольшая полоска щетины прямо посередине.

‒ Не так уж плохо, ‒ пробормотала я, но потом присмотрелась внимательнее и бросилась к зеркальной дверце шкафа.

 Так и есть! Такую же полоску волос я видела на страницах исторических книг и в документальных фильмах.

Усики Гитлера.

Усики Гитлера прямо над моим клитором.

«Клитгит!»

Бросившись в ванную, я наложила воск на возмутительную область, прижала футболку, вздохнула и дернула.

В этот раз слез было больше, а вот результат значительно хуже. На футболке остался только воск и несколько волосков, а остальные упрямо остались на месте, делая полоску еще более похожей на злополучные усики.

Вновь взглянув на часы, я поняла, что геноцид над собственным телом занял больше времени, чем я думала, а мне еще предстояло уложить волосы, сделать макияж и одеться. Натянув леггинсы и рубашку, я принялась за дело, и спустя несколько минут прическа и макияж выглядели превосходно. Больше я не могла откладывать проблему с Клитгитом. Пришло время уничтожить его.

Вытащив из холодильника початую бутылку вина, я налила себе бокал – мне хотелось подкрепить свое мужество чем-то покрепче, но Мэгс в свой последний визит исчерпала весь запас ликера – и вернулась в ванную, чтобы встретиться со своим заклятым врагом.

Заглотив вино, я отставила пустой бокал, и попыталась осторожно стянуть леггинсы со своего гиперчувствительного острова фантазий, но те не двинулись с места.

Они прилипли!

Странно, но я была на удивление спокойна, когда сначала прошла к холодильнику, чтобы глотнуть вина прямо из бутылки, а затем обратно в ванную. Лерой все еще сидел на крышке унитаза, поэтому я обратилась к нему за моральной поддержкой.

‒ Ну, что? Есть какие-нибудь идеи?

Лерой молча отвернулся от меня, и я поняла, что осталась в одиночестве.

У меня было всего два варианта: либо носить леггинсы всю оставшуюся жизнь, либо закончить начатое. Сначала я склонилась к первому варианту и уже начала планировать, что буду носить в офис на следующей неделе, но затем засомневалась, что ресторан, который выбрал Коул для нашего первого свидания, будет приветствовать клиента в потрепанных леггинсах.

Итак, мне остался только второй вариант.

Вытащив из стаканчика зубную щетку, я зажала ее ручку зубами, как при операциях времен гражданской войны между Севером и Югом.

Я планировала досчитать до трех, но дернула леггинсы вниз на счет два, надеясь застать себя врасплох.

Я заорала, Лерой убежал, леггинсы упали на пол.

«Увидимся в аду, Клитгит!»

Дожидаясь приезда Коула, я сидела на диване с пакетом льда под платьем, а расположившийся напротив Лерой смотрел на меня с осуждением. Для кота, у которого был всего один глаз и длиннющий коготь на лапе, заставляющий его прихрамывать при ходьбе, он был чересчур самодовольным.

‒ Знаешь, Лерой, у тебя такая легкая жизнь. ‒ По привычке я, было, закинула одну ногу на другую, но тут же съежилась от боли, и вернулась в прежнюю позу. ‒ Ты целыми днями только и знаешь, что ешь, спишь, вылизываешься и волосатеешь. Пожалуй, в следующей жизни я буду кошкой.

Взгляд Лероя каким-то образом сумел отразить его скептицизм относительно моей способности стать членом рода кошачьих.

‒ Можешь не верить, но мы еще посмотрим, кто прав. Я сделаю это тебе назло и…

Из-за стука в дверь я не смогла произнести решающий аргумент в свою пользу и выиграть спор. Выдохнув, я пошла к входной двери, по дороге занеся пакет со льдом в холодильник.

Коул выглядел безумно аппетитно в своем костюме, и у меня появилось желание отменить свидание и сразу потащить его в спальню, которое усилилось когда он, переступив через порог, обнял меня за талию и прошептал на ухо:

‒ Добрый вечер, красавица.

Мои трусики определенно обуглились наподобие тоста, но прежде чем притягивающий луч смог вырваться из моей облысевшей зоны и захватить его, Коул отпрыгнул назад.

‒ Ничего себе! Ты похожа на ледышку. Может тебе накинуть пальто, прежде чем идти?

‒ Я в порядке. Произошел несчастный случай, ‒ беря сумочку, ответила я и мысленно добавила: «В результате которого замерзло и мое либидо, и мое безволосое тело».

‒ Несчастный случай с карбонитной заморозкой, как в «Звездных войнах»? ‒ усмехнулся Коул, закрывая дверь, пока я искала ключ в сумочке.

‒ Я не в настроении говорить об этом прямо сейчас, ‒ отрезала я и Коул, тихо рассмеявшись, согласился оставить эту тему.

_________________

Такси ждало нас внизу. Конечно, это был не самый романтичный транспорт, но кареты, запряженные лошадьми, не ездили за пределами Центрального парка.

‒ После вас, миледи. ‒ Открыв для меня дверь, Коул низко поклонился.

‒ Спасибо, милорд.

Я сделала неуклюжий реверанс, прежде чем погрузиться в сосновую эссенцию, которой пропах салон такси.

Водитель прокричал что-то Коулу на ломаном английском, и я догадалась, что он спрашивал про место нашего назначения.

‒ Речное кафе. Бруклин, ‒ ответил Коул и взял меня за руку.

«Ого!»

Кафе располагалось под Бруклинским мостом, не рядом с водой, а прямо на воде, и отзывы о нем были фантастическими.

‒ Никогда там не бывала. ‒ Меня бросило вперед, когда таксист ударил по тормозам, чтобы резко свернуть направо. ‒ Но слышала, что оттуда открывается прекрасный вид.

‒ Так и есть, – подтвердил Коул, совершив такой же маневр, что и я. – И кухня превосходная. Надеюсь, тебе понравится.

Спустя три удара лицом о спинку водительского сиденья, одно столкновение головами с Коулом и четыре внушительных столкновения с боковым окном мы прибыли к ресторану.

Но набитые шишки были меньшей из моих проблем.

Стыдно признаться, но и в самый лучший день у меня возникали трудности с доставкой еды с тарелки ко рту, и я немного волновалась, как смогу справиться с этим на раскачивающемся на волнах переоборудованным под кафе речном пароходе. Вероятно, мое платье покроется пятнами еще до того как нам принесут основные блюда.

Однако все проблемы, включая злосчастный Клитгит, были забыты, стоило мне заметить захватывающий вид на Манхеттен. Я прожила в Нью-Йорке достаточно долго, чтобы взгляд успел замылиться, но увидев город со стороны, я не могла не восхититься его тихим величием с горделиво возвышающимися небоскребами.

Да и сам вечер не мог быть более восхитительным. Коул то заставлял меня смеяться над забавными историями, то задыхаться от желания под его страстными взглядами.

Мы как раз сражались за последний кусочек карамелизированного яблочно-миндального пирога, когда он вдруг сбросил на меня бомбу.

‒ Я хочу, чтобы ты встретилась с моей семьей.

Вилка вырвалась из моей руки и с грохотом приземлилась на соседний столик. Я вскочила, чтобы вернуть ее, одновременно выкрикивая извинения нашим соседям, но зацепила каблуком стул и свалила его. Коул, не имея таких проблем с моторными навыками, быстро подскочил ко мне, поднял стул и снова усадил меня на него.

‒ Сиси, твою реакцию на мой вопрос можно трактовать по-разному. Не могла бы ты уточнить какую именно имела в виду? Ты хочешь встретиться с моими родителями? Я поеду к ним в следующие выходные, и был бы рад, если б ты поехала со мной.

 Хотела ли я? Казалось, что все двигается слишком быстро для двух людей, застрявших вместе в лифте. В этом была некая ирония, но, в то же время, я чувствовала, что так и должно быть.

Мне очень нравился Коул, и, наверное, даже больше, чем просто нравился, поэтому я хотела сделать сознательное усилие, чтобы преодолеть свои страхи.