Но ее длинные волосы подметали пол, размазывая по нему кровь, которая впиталась в них. Видимо, она лежала в луже крови. Оплошность быстро исправили, а кровавые следы вытерли.

      Вот так и оказываешься посреди смерти людей, даже не замечая этого.

***

      Субботнее утро встретило меня серым небом и холодом в квартире. Окно на кухне закрыть забыли. Холодный паркет раздражал, хотелось поскорее согреть ноги, но я где-то посеяла тапочки.

      Неделю меня таскали по допросам, буквально вытаскивая с занятий с лордом директором, на что тот лишь морщился, но отпускал, каждый раз с издевкой спрашивая, что я, такая красивая, успела натворить. Но я лишь отмалчивалась, прекрасно понимая, что ему уже доложили обо всем.

      Кухня у нас была такой холодной, словно царство Снежной Королевы. Иронично, особенно принимая во внимание тот факт, что Анастасия — единственная из триады, кто умел готовить. Снежное Царство для Снежной Королевы.

      Кофе в белой чашке, белые шторы, белый холодильник. Свет я не зажигала принципиально, желая не нарушать тот утренний зимний полумрак, который меня всегда привлекал. Именно в нем можно подумать о чем угодно. А можно просто насладиться горьким кофе без сахара и молока — все как любит Бажена.

      Было лень вставать и закрывать окно, поэтому я мерзла, думая, что именно в эту секунду нужно встать. Но не вставала. Короткий звонок в дверь разрушил очарование раннего утра, заставив встать меня с прогретого стула и вместе с чашкой двинуться прихожую.

      Бажена выползла из спальни, кивнув мне, приветствуя. Я отдала ей чашку с кофе и прошлепала к двери.

Меня мой вид не смущал. Короткие шорты, майка и растрепанные волосы. Чего наши утренние гости ожидали от девушек в восемь утра? Короткий щелчок замка, и я открываю дверь. Люди за ней были весьма примечательными. Точнее, саламандры.

      — Доброе утро, девушка, — я кивнула головой, осматривая мать Анастасии с ног до головы. Длинные рыжие волосы, неброский макияж, скромный, но явно дорогой костюм. Мужчина был платиновым блондином с твердым взглядом и слишком кустистыми бровями. А еще Анастасия была очень на него похожа. Просто до ужаса.

      — Можно? — баритон у отца Анастасии оказался грубым, словно у… моего отца.

      Я растерялась и дала ответ только спустя десять секунд.

      — Да, конечно, проходите.

      И так стыдно стало за то, что я в пижаме, с растрепанными волосами и не выгляжу так же сиятельно, как эта парочка. А еще за то, что я начала бояться отца Анастасии. Из-за его голоса.

Глава девятнадцатая. Букет, брошенный в снег

Ведьмы вольны сами выбирать себе пару. Единственное, от чего может зависеть их выбор — это личная привязанность.

Если ведьму попробуют выдать замуж насильно, то на этого человека сразу же откроется охота.

Отрывок из книги «Ведьмоведение. Все о ведьмах для магов».

***

      Свет проникал в комнату, освещая наши матрасы, родителей Анастасии и саму Анастасию.

      — Что вам надо? Как узнали адрес? — Анастасия сложила руки на груди и слегка покачала головой.

      — Спросили у лорда директора. Замужество — твой прямой долг перед семьей, — мать Насти сразу перешла к делу, не желая больше тянуть кота за все подробности.

      — У меня нет долга перед вами. Я — не часть вашей семьи, — я слегка сжала руку Бажены, стараясь забыть своих родителей и их последний осуждающий взгляд на вынесении приговора.

      — Ты, мелкая девчонка, не понимаешь, что городишь! Немедленно домой! — находиться посередине семейного скандала — то еще удовольствие.

      — Не вернусь в дом, в котором меня продали! — обстановка накалялась.

      Спустя десять минут взаимного обмена «любезностями» я встала с дивана и расправила плечи.

      — Прошу вас покинуть наш дом. Ваш визит затянулся, — мать Насти повернула ко мне голову и также расправила плечи. Отец продолжал сверлить Крах осуждающим взглядом.

      — Тебя, сопля, никто не спрашивал, — я ухмыльнулась и перевела взгляд с лица матери на лицо отца.

      — И это один из влиятельных родов саламандр. Никакого воспитания. Немедленно покиньте наш дом, — я угрожающе сощурила глаза и вытянула руку с огнем в руке.

      — Я — саламандра! — мать выпрямилась, словно нависая надо мной, и выгнула губы в язвительной усмешке.

      — А это — мертвый огонь, приятно познакомиться, — мать отшатнулась от моей руки и вышла из комнаты, а позже вообще хлопнула дверью квартиры. Отец последовал ее примеру.

      Анастасия последовала за отцом и, как только он вышел за порог, хлопнула дверью, из-за чего со стены отвалилось несколько кусочков штукатурки.

      — Серьезно, мертвый огонь? — мертвого огня саламандры боялись, так как он просто высасывал из них их внутреннюю «искру», из-за чего саламандры умирали спустя три-четыре дня.

      — Нет, конечно, иначе нас бы уже повязали. За мертвым огнем строго следят, сама знаешь, — я пожала плечами и прошлепала босыми ногами на кухню.

      Настя села напротив, и я сунула ей чашку с кофе, на что она лишь поморщилась.

      — Настя, наплюй, — Крах покивала, но пара соленых капель все равно сорвались в горячий напиток. Я приобняла ее, прекрасно понимая.

      Родители-мрази сближают.

***

      В строй адептов мы вернулись довольно-таки быстро. В нашей Академии начинали травить Белую Академию. За излишнюю заносчивость. Ну и за Анну тоже, кстати. Та позорно затихла, словно планируя что-то.

      Учеба продолжалась в том же темпе, что и раньше. Тренировки, тренировки, тренировки. Учеба, множество учебы и постоянные подколы лорда директора по теме статьи.