Им совсем необязательно знать, что сумка с вещами убрана под кровать и тщательно накрыта мороком.

      Настало время покончить с тем дерьмом, которое я раньше называла своими родителями.

      Если не я, то кто?

Глава одиннадцатая. Второе видение

В ведьминском, да и, пожалуй, во всем волшебном мире, дискриминация по магическому признаку — большой порок, за который можно получить так называемый "срок".

      Будь ты ведьмой или магом — перед законом равны все.

Отрывок из книги "Волшебные права и обязанности. Как выиграть в волшебном суде и сделать вид, что это получилось случайно".

***

      Вещи, упакованные в сумку, стояли около двери. Кровать пугала своей белизной и этакой холодной отстраненностью типичных номеров отелей класса „люкс“. Все белое, стерильное, идеально оформленное. Обои в цвет штор, пыли нет и никогда не было. Последний взгляд на окно — и вперед.

      Я думала о всем, о чем угодно, кроме того, что буду говорить девочкам. Мое практически двухнедельное отсутствие наверняка должно выбить их из колеи. Я припустилась к центру, обходя слишком медленных сегодня пешеходов.

Родителей посадили. Наследство разделили на три части. Одна - мне, другая — Анне, третья — государству в счет уплаты задолженностей по налогам. Поганая семейка.

      Анна даже не явилась на суд, просто забив на это все. Где же ее пыл? Где ее яростность? Это в очередной раз подтверждает то, что Анне плевать на тех, кто рядом. Ей нужны люди только для достижения своих корыстных целей, а дальше и трава не расти.

      Грязные улочки шумного мегаполиса приносили фоновый шум, который лично мне помогал лучше думать и даже просто ориентироваться в ситуации. Поэтому я не сразу заметила знакомого парня, погруженная в свои мысли.

      — Участница Диких Игр? Кажется, Владислава, — я обернулась на голос и встретилась с серыми, словно серебро, глазами Марка.

      — Так и есть. Прошу простить, мне надо спешить, — я попыталась его обойти, на что он лишь выставил руку, преградив мне дорогу. Я как раз хотела свернуть в темный, не тронутый снегом проулок.

      — Не хотите позавтракать? — его вполне дружелюбный вопрос вызвал у меня стаю мурашек на спине. Голос Анастасии в голове вопил об опасности и о том, что я дура.

      — Прошу простить, но портал открывается в одиннадцать, — я бросила взгляд на часы и разочаровалась. Восемь минут девятого. Черт.

      — Оу, не знал, что до него так долго идти, — я перевела взгляд на здание Волшебного Министерства Передвижений за его спиной, скрытое за мороком старой канцелярской лавки, и еле сдержалась от стона.

      — Я согласна, — он подставил мне свой локоть и взмахом руки приманил мою сумку. Мерзавец.

***

      Темное кафе на углу улицы притягивало запахом кофе и булочек с корицей. Пропустив меня вперед, Марк придержал дверь и вообще вел себя как джентльмен.

      Видимо, кафе было для министерских работников, раз открывалось так рано. Действительно. Марк шепнул что-то сонной официантке, и та быстро отвела нас в темный коридор со множеством дверей. Доведя до середины коридора, официантка открыла одну дверь и запустила нас внутрь.

      Кабинка с приглушенным светом и окном, которое можно было увидеть только изнутри. Снаружи, со стороны улицы, его вообще не было видно. Лампа висела над небольшим резным столом из дерева с милой скатертью. Окно было во всю стену, и это не смущало, так как я просто знала, что снаружи нас не видно. Милый букетик посередине стола лишь добавлял комнате уюта и такого утреннего ленивого спокойствия, когда просто не хочется никуда идти. Вот только компания очень неподходящая.А вот с девчонками я бы сюда сходила, да.

      Я села на мягкий диван и положила сумку с телефоном рядом. Нервы были натянуты до предела. Марк сел напротив, глядя на меня насмешливо и с долей некого ехидства.

      Наконец, в воздухе материализовалось меню. Я знала, как это все работает, поэтому просто записала, что хочу, на специально приложенном листике.

      И снова спрятала глаза за меню, разглядывая цены кофе. От окна немного тянуло холодом, поэтому я поежилась. В кабине тут же стало тепло.

      — Прекрасная сегодня погодка, правда? — он откинулся на спинку сидения и поправил манжет черной рубашки.

      — Действительно, — я нахмурилась, разглядывая белесые тучи за окном. Из них вот-вот и повалят тонны снега, а у него "прекрасная" погода!

      — Ты слишком серьезная, — он рассмеялся таким довольным смехом, что мне тут же захотелось его ударить по лицу.

      — Не помню того, чтобы разрешала Вам переходить на „ты“, — даже мой самый холодный тон его не остудил. Он так и продолжал быть ехидным засранцем.

      — Прошу простить мне мою фамильярность, — его ситуация забавляла, меня же выводила из себя. Если раньше я и могла помыслить об отношениях с ним, то теперь же все мечты и надежды рухнули. Да и сдался мне он?

      Эта мысль расслабила, дала нужное успокоение.

      — Как прошел судебный процесс Ваших родителей? — он сложил руки на груди, продолжая за мной наблюдать.

      — Вам правдивую версию или ложную? Мне без разницы, что обо мне подумает общественность, — чашка с кофе появилась прямо из воздуха, заставив меня напрячься. Я вдохнула запах лимонных пирожных и слегка повела плечами, чувствуя себя не в своей тарелке.

      — Это похвально, но очень опасно. Вы в курсе? — я повернула голову в его сторону, слегка сощурив глаза.

      — В курсе, — он лишь прикрыл глаза и чуть опустил голову, продолжая рассматривать меня исподлобья.

      Я примерялась к пирожным, примерно представляя, как и где их куснуть, чтобы съесть больше крема за раз, предварительно в нем не измазавшись.