— Пребэн, я на суде? — шепчу я.

Он пожимает плечами уклоняясь о моем здесь статусе.

— Каковы мои права?

На губах Пребона появляется мрачная улыбка.

— У тебя нет никаких прав, — торжественно отвечает он, не глядя на меня, но смотря перед собой.

Такое ощущение будто он ударил меня под дых.

— Даже в Женевской конвенции есть правила обращения с военнопленными, — шепчу я и вижу, как он хмуриться.

— На нашей войне, редко встречаются заключенные, и у них есть только одно право; право молить о смерти, — говорит он.

— Тфу. Почему я не родилась чистокровным человеком? В моей следующей жизни я настою на этом. Больше никакой развивающейся хрени. Никто не слушает тебя и думают, что ты зло. Это очень утомительно, Прэбэн, — устало говорю я и вижу, как он улыбается, находя мои разглагольствования комичными. — Прэбэн, знаешь, что я ненавижу больше всего? — спрашиваю его я. Его серые глаза искрятся и он качает головой. — Я ненавижу, когда все ребята смеются надо мной, когда я говорю какую-то шутку. Это не смешно.

Несколько охраняющих меня Воинов начинают смеяться, но Прэбэн пытается сдержать улыбку, которая появляется в уголках его губ. Я решаю больше не задавать вопросов. Это бессмысленно в любом случае. Они не собираются мне ничего говорить. Я все еще слышу рычание, доносящиеся сверху, пока я сканирую Арену в поисках Рида, но его там нет. Я уверена. Хотя, я уверена, что он близко. Он должен знать, что я здесь. Наверное, он тоже меня чувствует. Интересно, о чем он сейчас думает.

Я закрываю глаза и сосредотачиваюсь на порхании внутри меня. Когда прилетают несколько ангелов, чтобы занять свое место у скамейки передо мной, на балконе происходит перезвон ангельских голосов. Это происходит так быстро, в одну секунду они там, а в следующую уже сидят и смотрят на меня. В такой ситуации я жду перед собой пожилых мужчин и женщин, которые будут судить меня за мое преступление. Но вместо этого, я вижу перед собой молодые, красивые лица ангелов, и это меня действительно поражает. Они больше похожи на элиту, популярную группу студенческого совета, которые собрались, чтобы обсудить декорации для выпускного вечера, чем теми, кто будет решать являюсь ли я Нефелимом и частью армии Падших, или кем-то еще. Ну, это не совсем так, потому что на студентах обычно больше одежды, а не саронг. Сидя напротив меня в полотенцах, они больше похожи мужскую элитную команду по заплыву. Я считаю всех судей, их девять. Судя по их крыльям, которые имеют все оттенки серого, коричневого и зеленого, все они Воины. О них ясно одно: не один из них не выглядит скучающим.

Я шепчу Прэбэну:

— Кто они?

Он перестал улыбаться и стал предельно серьезным. Взгляд Прэбэна пробегается по трибуне слева на право, и он говорит:

— Это военный совет.

— Как их имена? — спрашиваю я. Прэбэн хмурит брови — не зная, должен ли он говорить мне их имена.

— Лучшее, что ты должна позволить им, это задавать вопросы. Просто старайся быть спокойной пока они говорят с тобой, — бормочет он, словно я ребенок, который испытывает его терпение.

— Отлично, — хмурюсь я. — Посмотрим, помогу ли я при следующим испытании, — ехидно отвечаю я, наблюдая за тем, как он подавляет еще одну улыбку.

Он думает о том, о чем я спросила его и пожимает плечами.

— Первый с лева — Есан, — говорит Прэбэн — Следующий за ним Андор, а потом Алвар, — говорит он.

Эти два человека выглядят почти одинаково. У них обоих длинные светлые волосы и глубокие карие глаза. У их оливково-зеленых крыльев есть полосы цвета хаки, придавая им вид камуфляжа. Поэтому я думаю, что они незаметно скрывались в лесах, где я обычно тренировалась с Расселом. Вы никогда не заметите их приближение, и, возможно, в этом и есть замысел. Если бы я не знала, что они создаются, а не рождаются, не рождаются как люди… как родилась я, я бы подумала, что они близнецы.

— Следующий Урсус, — без стеснения продолжает Прэбэн.

Урсус — большой как медведь, в честь которого и назван. У него темная кожа, но такая гладкая и идеальная, что держу пари, другие ангельские существа завидуют его красоте. У основания его крыльев мягкого серого цвета и за несколько сантиметров от края они становятся темно-серыми, что создает потрясающий контраст между его крыльями и кожей.

— Затем Гуннар и Киллиан, — говорит он. Прэбэн останавливается и смотрит на правую сторону стола и продолжает: — Это Рейган, затем Шоу, и наконец Рио.

Рэйган и Шоу обладают каштановыми волосами со светло-коричневыми крыльями, но Рио меня поражает. У него черные волосы и ярко-шоколадные крылья, они даже немного темнее чем у Рида. У него темно-карие глаза и золотисто-коричневая кожа, указывает на то, что он Латинец или Испанец.

— Спасибо Прэбэн, — шепчу я, очень стараясь запомнить все имена ангелов из военного совета.

Совет ждет, пока в комнате станет тихо, и когда это происходит, ангел сидящий во главе стола, начинает говорить на ангельском языке. Я слушаю этот прекрасный перезвон, который он произносит своим мелодичным голосом, но и понятия не имею, о чем он говорит. Моя лихорадка усиливается, потому что я чувствую, как отключаюсь, словно я могу уплыть от всего этого и оставить все позади.

Небольшой толчок от Прэбэна заставляет меня посмотреть на него. Я хмуро смотрю на него, и получаю в ответ его хмурый взгляд. Прэбэн хмурится, а затем строго говорит:

— Киллиан спрашивает, как твое имя.

Я пытаюсь сосредоточиться на платформе перед собой, а затем прочищаю горло и говорю:

— Я прошу прощение за недоразумения, но я не говорю на вашем языке. Меня зовут Женевьева Клермонт.

Я сразу же вижу, что они думают, что я лгу. Они думают, что я понимаю их язык и могу говорить на нем, потому что Киллиан снова спрашивает меня на ангельском языке. Я слушаю, пытаясь хоть что-то расшифровать, фразу или слово которые я знаю, но для меня он звучит просто как музыка.

Я снова отключаюсь и получаю очередной толчок от Прэбэна. Когда я на него вопросительно смотрю, он говорит:

— Они хотят знать сколько тебе лет, и откуда ты пришла.

— О. Мне восемнадцать и я из пригорода Детройта, штат Мичиган… планеты Земля.

Все члены совета хмурятся.

Я сжимаю кулаки чтобы не съежиться. Они должны уважать меня, если сейчас я покажу им свою слабость, они раздавят меня, и тогда я никогда не смогу помочь своим ангелам.

Киллиан снова говорит со мной на ангельском языке, а во мне все больше растет разочарование, потому что я ненавижу, когда сверхъестественные существа думают, что я лгу. Я взглянула на Прэбэна, чтобы он перевел, но он ничего не говорит, Киллиан снова говорит на английском.

— Ты говоришь тебе восемнадцать? Восемнадцать чего? — со злостью спрашивает он.

— Восемнадцать лет, — отвечаю я, по выражению его лица я вижу, что ему тоже тяжело поверить в правдивость этого ответа.

Они думают, что я большая врунишка и, думаю, они обсуждают меня на ангельском языке. Другой член группы обращается ко мне на ангельском, но, посмотрев на его лицо, кажется, что он меня отчитывает. Однако язык настолько прекрасен, что я не могу расстроится из-за того, что он говорит.

Когда он заканчивает, я смотрю на Прэбэна, у которого мрачное выражение лица.

— Что он сказал? — спрашиваю я.

— Они сказали, что, если ты продолжишь им лгать, они будут вынуждены отобрать у тебя крылья.

Я мгновенно побледнела, чувствуя, как меня ударили в живот. Может быть я ошибалась, когда думала, что единственное, что ангелы могут сделать со мной, это убить, поморщившись думаю я.

— Как его имя? — как можно спокойнее спрашиваю я.

— Гуннар, — отвечает Прэбэен.

— Гуннар, вы можете забрать любую часть меня, какую только захотите, но сначала выслушайте, — сквозь зубы, говорю я. — Еще несколько месяцев назад я думала, что я обычный человек. Я выросла в маленьком городке, где никогда ничего не происходило. Я ходила в школу и однажды у меня начались кошмары… предчувствия, и тогда со мной начали происходить все эти ужасные вещи. Мои слух и зрение обострились, и я начала бегать со скоростью ветра. А самое удивительное, что произошло: у меня из спины вросли эти красные крылья. Я не знаю, откуда я появилась, у мня была только мать, которая умерла сразу после моего рождения, и замечательный дядя, который меня вырастил. — Я останавливаюсь на тот случай. если он захочет что-то сказать, но он молчит, поэтому я продолжаю. — Я встретила пару Божьих сынов, но они не захотели мне помочь. На самом деле, сначала, они хотели меня убить. Я не могла сказать им — кто мой отец, потому что никогда не встречалась с ним. Не знаю, потомок ли я Падшего, или кого-то еще. Они смотрели на меня… чтобы увидеть зло ли я. Они сказали, что никогда не видели никого похожего на меня. Может быть я архангел — что-то нечто новое. Я не знаю, что я такое. Вы должны решить кто я. Но в действительности, божьи ангелы, только защищали меня от Падших. Падшие действительно сочли меня опасной, а некоторым из них нужна моя душа.