Мне оставалось только покачать головой.

 - Ничего себе у тебя навыки появились.

Тим с гордостью заулыбался.

 - Ага. Жалко только, что они не сохранились.

«А у меня, поди, еще и штрафы за то, что я погиб, - подумал я. - Как было у Боггета, пока их с него не сняли. Надо бы расспросить об этом Кифа».

 - Кстати, Киф сейчас там, не знаешь? - я кивком головы указал на крышу.

 - Думаю, да, где ж ему еще быть. Хочешь сходить к нему?

 - Ага. Пойдешь со мной?

 - Нет, я постреляю еще. Может, попозже к вам поднимусь.

 - Ладно, - я поднялся. - Тогда до встречи.

Пересекая двор, я про себя удивлялся тому, что Тим ни словом не обмолвился насчет Риды. Он ведь был в курсе того, что Рида собирается стать жрицей. Боггет говорил, они даже поссорились из-за этого. Значит, Тим понимал, чем закончится наша встреча.

При мысли о Риде и у меня снова начало щемить сердце. Я был готов повернуть и пойти к храму. Толку от этого, разумеется, не было бы никакого. Ну, побродил бы я вдоль ограды, постоял, вцепившись в решетку ворот, и все. Да даже если бы я пробрался на территорию, ничего бы это мне не дало. А вот если бы я смог увидеть Риду, если бы я только смог еще раз увидеть ее, поговорить, объяснить...

Я остановился посередине пролета черной лестницы, по которой поднимался. Пахло сыростью, деревом, пылью, паутиной. На подоконнике небольшого, едва пропускающего свет окна в надтреснутой керамической вазочке стоял засохший букет цветов, рядом лежал крошечный кусочек мыла. И все это - запахи черной лестницы, волокнистое дерево под моей ладонью, темные точки на лепестках засохших цветов - было так реально, что Безмирье со всеми его чудесами казалось наваждением. На какой-то миг у меня возникло чувство, что вот я сейчас поднимусь на крышу, а никакого Кифа там нет. Сгинул, развеялся, как привидение, со всем миром, из которого он пришел. Да и не было никакого Безмирья, было только какое-то сбивчивое, яркое, но пустое сновидение. Только мои чувства к Риде были настоящими... Да. Но Рида оставила меня. И сейчас, пусть я все еще думал о ней, но шел-то я к Кифу. Что я буду делать, если его и правда там нет?.. Ладно, поднимусь на крышу, там и выяснится, существует ли Киф. А сейчас чего гадать-то?

Я собрался с силами и продолжил подъем. Полутемная лестничная площадка перед последним пролетом, ведущим на чердак. Здесь мы с Ридой однажды целовались... Ярость вдруг нахлынула на меня, и я со всей силы шарахнул кулаком о стену. Чтоб это чертово училище провалилось! Оно не должно, оно просто не имеет права существовать, когда между мной и Ридой все кончено! Все... Или же все-таки - еще нет?..

Я заставил себя успокоиться, перевел дыхание. Боггет был прав: вся моя жизнь вращалась вокруг Риды. У меня не было друзей, с которыми я проводил бы времени больше, чем с ней, - скорее, у меня были приятели, вроде Глефа и Томмана, с которыми мы сблизились, потому что учились вместе, и только. У меня не было увлечений, которым я мог бы предаваться. Я просто старался примкнуть к кому-то, кто был бы сильнее меня, и Рида была сильнее. Может, она как девушка уступала мне физически, но характер у нее всегда был очень сильный, это точно. И в нашей паре она всегда была главной. Меня это устраивало. И мы были вместе так долго, что все просто не могло вот так закончиться. Да... Вот только после нашей памятной охоты, с которой все началось, когда на нас пало проклятье из-за уничтоженного второго сердца монстра, и потом, когда Рида выбрала себе в спутники для экспедиции в Безмирье не меня, а Рейда и Вена, - даже с учетом того, что она думала о моей безопасности, она слишком легко отказалась от меня. Слишком легко. А когда мы все оказались в Безмирье, многое изменилось. У меня появились друзья - сначала Селейна и Тим, потом Рейд. Еще раньше моим другом стал Киф. И Боггета, хоть он и был старше и играл роль наставника, я тоже мог бы назвать своим другом. И дело было не в том, что мы все оказались вдали от дома и были вынуждены работать сообща, чтобы чего-то добиться, - не только в этом. Общие переживания, победы и неудачи сблизили нас. Рида была по-прежнему важна для меня. Но она больше не была единственным важным для меня человеком. Думаю, она это понимала. И это тоже повлияло на ее решение.

Последний пролет упирался в люк, запертый на амбарный замок. Этот замок висел тут, сколько я себя помнил, и никогда не открывался. Чтобы попасть на чердак, нужно было аккуратно вытащить из косяка пару гвоздей и металлическое ушко, в которое была продета дужка замка. За учебный год от частых походов через чердак косяк превращался в труху, его приходилось менять. Но починку поручали студентам, так что еще ни разу чердачный люк не был заделан достаточно надежно. Совсем скоро я оказался на крыше. Порыв прохладного ветра толкнулся в лицо и грудь.

 - Привет, Сэм! - услышал я голос Кифа. Забавно: у меня отлегло от сердца - как будто бы Киф и правда мог исчезнуть без следа, оставшись только в моих сбивчивых воспоминаниях, как это бывает в сказках.

Поискав своего друга взглядом, я обнаружил его сидящим перед небольшим, но добротным шалашом, устроенным между печными трубами. Киф махал мне рукой. Я махнул ему в ответ. Приблизившись, я обнаружил, что Киф обзавелся не только шалашом, но и маленьким хозяйством. Когда-то, оказавшись на крыше Главного городского храма, я увидел нечто подобное.

 - Как тебя отсюда еще не согнали? - спросил я, присаживаясь рядом.

 - Ну, магия для отвода глаз не зря же придумана. Да и кому я тут мешаюсь?

 - Никому ты не мешаешься. Но это нарушение правил училища.

Киф поморщился, отмахнулся.

 - Пока погода хорошая, буду жить тут. Потом посмотрим. Ты перекусить, случайно, не принес?

 - Нет, прости. Не подумал.

 - Ничего! Подумаешь об этом в следующий раз.

Я нехотя усмехнулся.

 - Да у меня столько всего, о чем следует подумать, что в голове каша.

 - Ты о чем?

 - Хотя бы о том, что я вернулся с того света!

 - А... Ну, и как оно?

 - Предпочту не повторять.

Киф хохотнул.

 - Да кто бы сомневался! Но ты не переживай так. Подумаешь, умер разок...

 - Легко тебе говорить! Ты-то к такому, наверное, давно привык.

 - Хочешь сказать, что я настолько нуб, что мобы меня через раз выносят? - возмутился Киф. В голосе его отчетливо прозвучала обида. - Как бы не так!

 - Я не это имел в виду, - сказал я примирительным тоном. - Но ты сам говорил, что у вас с Ариэлом и Норой было много сложных квестов. Наверное, иногда погибать для настоящих безмирников нормально. И заново появляться на свет в ином теле - тоже.

 - А, вот ты о чем... - Киф отвернулся, ненадолго замолчал. Потом произнес: - Сэм, ты на меня сильно обидишься, если я скажу, что наврал тебе?

Я насторожился.

 - Зависит от того, в чем именно ты наврал.

Киф дернул головой, задорно тряхнул челкой. Его черные глаза сверкнули.

 - Вообще-то, я еще ни разу вот так не умирал.

Я нахмурился.

 - В смысле? Ты же говорил, что ты безмирник.

Киф удивился.

 - Я такое говорил? Может быть, не помню... Дело не в этом. Вообще, да, я считаю себя безмирником. Просто после гибели меня ни разу не выносило ни в какой другой мир. Я всегда воскресал в Безмирье. И тело при этом всегда было мое, прежнее. Так получалось, даже если оно было полностью уничтожено. Меня даже сожрали один раз. Здоровенный такой дракон, - Киф развел руки в стороны. - Ариэл его почти сразу же после этого убил, так что не думай, что я восстал из драконьих экскрементов. Я появился живой и невредимый, довольно быстро, хоть и с кучей штрафов, в пещере, где жил раньше. Я так первый раз очнулся и жил, пока не встретил Ариэла и Нору. И там я всегда воскресаю, если меня убить. А так, как ты, я еще ни разу не умирал и, прости, не планирую. Я думаю, чтобы быть безмирником, умирать вовсе не обязательно, - он подмигнул мне. - Ну, ты на меня не обижаешься?

За что я должен был на него обижаться? За то, что ему не приходилось умирать так же, как и мне? Большую глупость сложно было бы придумать: где бы ты ни воскресал после смерти, сам факт смерти и все, что в связи с ней приходится переживать, это не отменяет... Забавно: а ведь моя последняя мысль перед смертью была именно о Кифе.