Вторым делом Изяслава II было поймать бояр, сидевших в Киеве, в лояльности которых новый Великий князь не был уверен. «Изоимаша Данила Великого, и Гюргя Прокопьча, Ивора Гюргевич Мирославля вноука» и многих иных. И «на искоупе поустиша» этих бояр.

Спустя четыре дня после занятия Изяславом II Киева в болоте «емше» несчастного Игоря Ольговича. Изяслав II отправил князя в монастырь на Выдобиче. Тут Игоря заковали и повезли в Переяславль, где всадили в поруб в монастыре св. Иоанна.

Пока шли события, связанные со сменой власти, киевляне и дружинники Изяслава II творили свой суд. Они грабили имения Ольговичей в Киеве и в окрестных землях.

Счастливо избежавший гибели Святослав Ольгович приехал в Чернигов, но, не чувствуя себя в безопасности, оставил в городе посадника «Къстяжка» и уехал подальше от Киева и поближе к степи в Курск, а оттуда в Новгород-Северский.

Половцы, узнав о случившемся в Киеве, по обыкновению послали к Изяславу II «мира просяче».

Между тем несчастья Святослава Ольговича не закончились, а лишь начались. Из Чернигова от «Коснятко» к князю прислали сказать, что его двоюродные братья Давыдовичи «доумають о тобе хотять яти» и ездить к ним не следует. Святослав Ольгович и ранее догадывался о корыстолюбии родни, и веские доказательства скоро были представлены.

По здравому размышлению Святослав понял, что опереться ему можно не на двоюродных братьев, а на дядю великого князя, считавшего, и не без оснований, себя обделенным киевским столом, Юрия Владимировича Долгорукого, потихоньку обживавшего Северо-Восточную Русь.

Вскоре из Новгорода Северского в Суздаль помчался гонец с приглашением Долгорукому прийти «в Роускоую землю».

Одновременно к Новгороду Северскому стали сходиться все, считавшие себя обделенными на Руси. Из Старой Рязани приехал Владимир Святославович, внук Ярослава Святославовича Рязанского, в свое время изгнанного Всеволодом II из Чернигова.

Подошел к Новгороду Северскому с полком и знакомый нам Иван Ростиславович Берладник, изгой галицкого княжеского дома. Отозвались на призыв Святослава Ольговича половцы. Их ханы доводились родственниками по матери Святославу Ольговичу, и взаимопонимание между Ольговичами и степью было полным.

Так на берегах Десны и Сейма собралась сила, которой в Южной Руси не было места и с которой Изяславу II пришлось бороться.

Для того чтобы число врагов день ото дня не множилось все более, Изяслав II дал Святославу Всеволодовичу «Боужьскыи и Межибожье» и пять иных городов. При этом Владимир-Волынский, столицу края, великий князь у Святослава Всеволодовича отобрал.

Не успел Изяслав II уладить дела, как пришлось вспомнить о дяде Вячеславе Владимировиче, сидевшем в Турове. Бояре напомнили Вячеславу, что именно он старший среди Мономашевичей. Князь приободрился и занял все города, которые ранее у него отнял Всеволод II Ольгович. Занял Вячеслав и Владимир Волынский и посадил в нем сына своего покойного брата Андрея Ярополка.

Изяслав II не мог мириться с действиями дяди и снарядил в поход на Туров брата Ростислава Мстиславовича и Святослава Всеволодовича. Туров у дяди отняли и увели из города епископа Акима и посадника Жирослава Яванковича, а в городе оставили сына великого князя Ярослава Изяславовича.

Вячеславу Владимировичу велели сидеть в волынском городе Пересопнице или Дорогобуже.

В то же время Изяслав II обратил взор на Восток от Днепра. Великий князь приехал на «снемъ» с Давыдовичами и велел им идти на двоюродного брата Святослава Ольговича. В помощь Давыдовичам Мстислав II дал сына с переяславцами и берендеев.

Поход вылился в грабеж богатого имения Святослава Ольговича. Первым делом посланники великого князя убили «Дмитра Жирославича и Андрея и Лазоревича» и стали у «Мелтекове селе». Тут-то и начался разгром имения. Пришедшие стали в «лесе в Порохни». Рядом паслось громадное стадо Ольговича, состоявшее из трех тысяч кобыл и тысячи жеребцов. Скоро запылали окрестные села и затрещало пламя над дворами и полными убранного жита амбарами.

Святослав Ольгович со стороны наблюдал над занявшимся над его волостью заревом и не имел сил вступиться. Князь лишь послал к Долгорукому гонца с мольбой о помощи.

Как только Изяслав II узнал, что Долгорукий выступил походом в северские земли, он тотчас послал гонца к рязанскому князю Ростиславу Ярославовичу, и тот принялся воевать волости Северо-Восточной Руси.

Юрий Долгорукий стоял в Козельске, когда узнал о действиях рязанского князя. Долгорукому пришлось вернуться в Ростово-Суздальскую землю, а в помощь Ольговичу отправить сына Ивана.

А в северской земле продолжился разгром имений и волостей Ольговичей. Силы великого князя подошли к селу, принадлежавшему сидевшему в заточении Игорю Ольговичу. И «бе оже тоу готовизни много, въ бретьяничахь и в погребех вина и медове и что тяжкого товара, всякого, до железа и до меди, не тягли бяхоуть от множества всего того вывозити».

Активно участвовали в дележе Давыдовичи. Они велели добро «имати на возы собе и воемъ и потомъ повелеста зажечи дворъ и црквь стго Георгия».

Близилось Рождество Христово. Стояла глубокая зима, и сани Давыдовичей, едва влекомые лошадьми от обилия товаров, скрипя полозьями, ехали к Путивлю. В городе стоял Изяслав II с «силою Киевьскою».

Пришел великий князь в Путивль не случайно. Под городом располагалась усадьба Святослава Ольговича, и едва она уступала богатством двору Игоря Ольговича. Киевляне мстили Ольговичам за годы правления Всеволода II Ольговича и разоряли их гнезда.

Имение Святослава Ольговича было обильно «немочно двигноути». Погреба усадьбы скрывали пятьсот «берковьсковъ медоу». Там же стояло восемьдесят корчаг вина. В княжеской церкви Вознесения «облупиша съсуды серебреныя… и книгы и колоколы». Скоро в имении «не оставиша ничто же». В довершение поделили челядь, которой в усадьбе было семьсот человек. Не забыли поделить скот.

Святослав Ольгович оказался не просто ограблен, но был лишен возможности существования в собственной волости, ибо у него «нетоуть ни жита ни что». И князь повернул коня на север, в леса вятичей, где еще его отец Олег и дед Святослав искали спасения от потомков Всеволода Ярославовича. Те леса давали защиту, куда более надежную, нежели стены городов Северской земли.

Святослав Ольгович от Новгорода-Северского уехал к Карачеву. Часть дружины пошла за князем, часть осталась, сев по дворам и усадьбам. Ехали за Святославом и дружинники его брата Игоря. Ехали с князем жена и дети.

Стоял январь 1146 г. (январь 1147 г. по новому летоисчислению). Вслед за Святославом Ольговичем на север двинулись великий князь, Давыдовичи, берендеи и Святослав Всеволодович — родной племянник гонимого князя. Шли среди глубоких снегов, под высоким морозным небом, от Путивля «на Севьско» (г. Севск) и далее на «Болдыжь». Это был кратчайший путь на Карачев.

Святослав Ольгович, узнав о идущих к Карачеву, выехал в дремучие брянские леса и, не теряя времени, пошел «оу Вятиче».

С волостью Святослава Ольговича поступили так. То, что принадлежало Игорю Ольговичу, отошло Изяславу II, а то, что было за Святославом Ольговичем, Изяслав II поделил с Давыдовичами.

Зимой, сидя в холодном порубе в Переяславле, разболелся Игорь Ольгович. Он послал к Изяславу II просить постричь его. Поруб разобрали, принесли полуживого от холода и болезни Игоря в келью и постригли. Вслед за тем Игоря Ольговича перевезли в Киев, в монастырь св. Федора.

А в вятичских землях, среди снегов и стужи, продолжали ходить князья с дружинами. Стаи волков с удивлением наблюдали из-под еловых лап за сытыми конями, пар от дыхания которых застилал глухие лесные дороги.

Изяслав и Владимир Давыдовичи подошли к Брянску, а Святослав Всеволодович приехал в опустевший Карачев, где все говорило о недавнем присутствии дядиной дружины. Улицы города и посада были устланы клоками сена и конским навозом. А дорога, уходившая на север, за лес, к Козельску, была укатана санями и истоптана множеством копыт.