Княжение в Киеве Владимир начал с установления кумиров на дворе, вне двора теремного.

Летописец называет кумиров: Перуна деревянного с серебряной головой и золотыми устами, Хорса, Даждьбога, Стрибога, Семаргла и Макоша. Этот шаг князя оказался последним лучом заходящего солнца древнейшего духовного учения славян. Эпоха язычества на Руси доживала последние десятилетия. И тем помпезнее были действия власти спустя восемь лет, принявшейся крушить кумиров и преследовать им поклонявшихся.

На север, в Новгород, был отправлен ангел-хранитель Владимира, его дядя Добрыня. В Новгороде Добрыня установил кумир Перуна. Очень скоро Добрыня продемонстрировал, что идеология для власти лишь средство управления. Впрочем, из любого правила есть исключения.

А Владимир, по выражению летописца, был побежден похотью женской. У князя было несколько жен, и каждая оставила несколько наследников.

Рогнеду полоцкую поселили под Киевом, в селе Предславине на реке Лыбедь. Она родила Владимиру сыновей Изяслова, Мстислава, Ярослава, Всеволода и двух дочерей.

Гречанка, бывшая в прошлом монахиней и, как мы помним, отнятая Владимиром у Ярополка, родила Святополка.

Была у Владимира жена чешка. Она родила князю Вышеслава. Еще одна жена родила Святослава и Станислава. А жена болгарка родила Владимиру первых русских святых Бориса и Глеба.

Кроме того, у Владимира были сыновья Судислав и Позвизд. В пригороде Киева Вышегороде Владимир держал триста наложниц. А в селе Берестово, под Киевом, жили двесте княжеских наложниц. В крепости Белгород, охранявшей западные подступы к Киеву, Владимир держал триста наложниц.

Летописец замечает: «И бе не сыт блуда, приводя к себе мужеския жены, и девицы ростлевая».

Весной 981 г. Владимир вывел рать из Киева и двинулся на запад, в земли Червонной Руси, на рубежи с Польшей.

В 966 г. Польша приняла крещение, и в 981 г. ею правил Мешко.

Князь Владимир занял центр Червонной Руси город Червень и город Перемышль, стоящий в верховье реки Сан. Кроме того, Русь заняла другие «грады» на своих западных рубежах.

А летом или осенью 981 г. Владимир совершил поход в землю вятичей и возложил на непокорных славян дань от плуга, какую брал Святослав.

На вятичей ходили Олег и Святослав. Более того, уже в XI в. Владимир II Мономах также ходил смирять князя вятичей Ходоту.

В VIII–XI вв. вятичи имели не только обширные территории и собственное государственое устройство, но и независимые от Киева экономику и торговлю.

Дон, Ока и Волга позволяли вятичам самостоятельно торговать с Булгаром и всем востоком и югом. Тут невольно вспоминается обилие восточных монет VIII–X вв., которое находят в районе Старой Рязани.

Подчинение Киеву для вятичей означало конец торгово-экономической независимости. Вятичи не так остро нуждались в днепровском речном пути, как древляне, дреговичи, кривичи и северяне.

Борьба продолжалась в 982 г. Владимир вновь пошел в поход на вятичей.

Невольно приходит мысль о том, каким образом Киев закреплял власть на землях славянских союзов. До прихода киевских князей каждый союз имел собственное княжение. Из летописей мы знаем Мала и его город Малин, знаем, как Владимир расправился с Рогволодом и Старым Полоцком. Видимо, подобная участь постигла и Тура, сидевшего в городе Турове. Археология указывает на то, что на рубеже IX–X вв. активно отстраивавшийся Чернигов имел собственных князей. По преданию одним из них был князь Черный. Вятичи имели своих князей (и жупанов) как минимум до рубежа XI–XII вв. (Ходота).

По-видимому, Киев в IX–X вв. смещал местных князей, а подчас творил с ними расправу, подобную полоцкой. В центры славянских союзов в X в. стали сажать наместников. Святослав, а вслед за ним и Владимир в те центры посадили сыновей. Оба раза это закончилось кровавой драмой. И тем не менее Ярослав Мудрый закрепил традицию и раздал сыновьям города и земли, которые в VIII–X вв. отчасти еще подчинялись местным князьям, имен которых киевские летописцы либо не знали, либо из политических соображений не упоминали.

Знать союзов славян востока Европы в IX–X вв. превратилась в многочисленное столичное и местное боярство и в борьбу за власть с Киевом и его правящим домом не вступала. Впрочем, примеры вятичей и хорватов заставляют иногда допускать обратное.

По-видимому, когда киевский князь или его воевода с дружиной вторгались в землю какого-либо союза славян, местной знати предлагалось выступить в роли наместников Киева. Так местная власть постепенно превращалась в служивое дворянство, чаще всего стремившееся поселиться в Киеве либо в крупнейшем городе области. Большинство бояр обзаводилось собственными усадьбами. Бояре устраивали гнезда на мысах приречных террас, над рекой, на наиболее оживленном торговом пути волости. Боярские усадьбы походили на крепости, ибо жизнь феодала была сопряжена с множеством опасностей. В дальнейшем мы рассмотрим несколько боярских городищ-усадеб.

С течением времени ширившийся слой боярства закрепощал, подчиняя своей власти, земледельцев, ибо нуждался в кормлении.

Но вернемся к Владимиру. В 983 г. князь выступил в поход против балтийского народа ятвягов, сидевших между Западным Бугом и Неманом. Поход 983 г. был продолжением кампании, начатой Киевом в 981 г. на западных рубежах государства.

Стремление Руси к обладанию землями на Западном Буге, Саноке и Немане, в 981–983 гг. вылившееся в походы на хорватов, волынян и ятвягов, могло быть продиктовано растущей потребностью государства в выходе на рынки центра и запада Европы.

Поход Владимира на ятвягов был удачен для Руси. По возвращении в Киев воины стали «творить требы кумирам». И тут летописец помещает сюжет о семье христиан варягов.

Старцы и бояре метали жребий. Он показал на юношу-варяга, и он должен был быть принесен в жертву. Отец его, христианин, вступился за сына, выхватил меч. И оба погибли.

История эта как бы исподволь показывает, что времена язычества на Руси доживали последние годы. Правда, на просторах Русской равнины эти годы затянулись на века.

В 984 г. князь Владимир предпринял новый поход. На этот раз киевская дружина выступила к северу от столицы, в долину реки Сож, в землю славянского союза радимичей. Летописец напоминает, что пришли радимичи из лях и привел их глава рода Радим, брат Вятко, приведшего из лях вятичей на Оку.

Вперед Владимир выслал воеводу, прозывавшегося Волчий хвост. Киевляне столкнулись с радимичами на реке Пищане и одержали победу. Вслед за тем на радимичей возложили дань.

Летописец говорит, что радимичи везут повоз в Русь и до сего дня, то есть до времени завершения создания «Повести временных лет». Это наводит на мысль о том, что старое полюдье X в. в XI–XII вв. могло смениться повозом, то есть добровольной регламентированной поставкой скоры, меда, брашна, воска и иного движимого добра в центр государства. На местах этот процесс отслеживали и регулировали наместники Киева. И кроме того, в последней четверти X в. слишком велика оказалась территория русского государства и у Киева едва ли хватило людей и ресурсов на ежегодные объезды земель хорватов, ятвягов, словен новгородских, вятичей и иных народов. Невольно вспоминаются поездка княгини Ольги на север и установление ею погостов и даней по Мсте и Луге. Это были вехи государственного строительства. Урок Игоря не прошел для Киева даром.

При Владимире власть центра расширилась территориально и одновременно несколько рассредоточилась. В провинциях в X в., и особенно в XI–XII вв., начался бурный рост городов, служивших местными центрами сосредоточения государственной власти.

Энергия князя Владимира была неуемна. В 985 г. Владимир выступил в поход на Болгарию. Память о походах Святослава в Киеве была свежа, и были живы многие участники славных дел.

Весной Владимир с верным соратником Добрыней посадил русскую рать на суда и устремился вниз по Днепру, к порогам. Берегом на лошадях за князем шли торки. Это был тюркский народ, посаженный Русью в бассейне реки Рось для обороны южных рубежей государства.