Примерно так же прервали свое участие в наркобизнесе еще одиннадцать бригад сборщиков. Только на полях у Ички и Сармантая потрудились и вертолеты. Монстры там превосходили по размерам мамонтов, и участникам операции показалось, что быстрей и легче расстрелять их из пушек и забросить за перевал.
*
Три дня жители поселков – поставщиков недоумевали, но каждое утро наркотический голод гнал их в поле. Наконец, ходить на сбор урожая стало некому. Поток дервишей к опиумному складу иссяк, и командир базы Торабаб полковник Цай распорядился повесить огромный замок и выставить двух часовых на входе в весовую. Он не понимал, куда исчезли люди, устраивал допросы, высылал дозоры. Все было напрасно. Еще через три дня его часовых с ножами в спине обнаружил патруль. Склад вычистили, не оставив никаких следов.
В поселке оставалось еще десятка два жителей. Их арестовали, устроили пытки и казни, но найти грабителей не смогли. Последний из них вознесся на небо с блаженной улыбкой и благодарностью тем, кто его туда отправил.
Вскоре командира и еще пятерых офицеров морской пехоты нашли в коме, с зачатками рогов на голове и выдающимися клыками. Все они признавали только чистый героин, но «домашних» запасов не хватило надолго. Спасти их не сумели. В Пентагоне решили ликвидировать базу Торабаб.
*
Пришел приказ из Москвы – присвоить звание Героя России сержанту спецназа Рогожину Сергею Анатольевичу за проявленные мужество и самоотверженность в борьбе с наркодельцами. До утра позвякивала большая пятиконечная звезда в стакане с небольшим сколом.
*
Селения опустели, и только в пустыне объявились страшные существа. Днем они грабили торговые караваны, ночью паслись в наделах, поедая растения целиком без какой-либо обработки.
Вместе с тем, трудно было найти лучшие мишени для отработки ударов для поступивших К-50 и К-52. Экипажи МИ-26 «Ночной охотник» и мечтать не могли о более серьезной подготовке. Во время учений бойцы спецназа устраивали засады и облавы. В-общем, наркомутанты приносили не только вред.
К осени перебили всех. Повседневная учеба не шла в сравнение с летними играми. Именно тогда генерал Сердюков приказал Сержанту Рогожину явиться в штаб.
- Сергей, прости меня, старого лиса. Утаил я кое-что от тебя.
Рогожин в недоумении посмотрел на генерала.
- Еще летом закончился твой контракт. А ты его и в глаза не видел. Я его продлил немного. Но теперь решай сам. Хочешь домой к хозяйству – пожалуйста. Хочешь послужить еще – я не против. Да и без крайней нужды сдергивать тебя с должности разведчика-диверсанта в твоей же деревне тоже не собираюсь. Ну, как решишь? Денежное довольствие увеличим, «спутник» новейшего образца получишь. Интернет там, все такое прочее. Оружие при тебе, опять же… Что?
Сергей не обиделся, не удивился. Долго не думал.
- Согласен, товарищ генерал. Только копия контракта на сей раз должна быть и у меня.
Глава 7
*
На сей раз генерал расщедрился и отпустил Рогожина на тридцать суток. И вертолет дал. Встреча с родным поселком повторилась один в один.
Сергей не выходил из дома два дня. На третий день, сытый, выспавшийся и довольный пошел после обеда осматривать хозяйство. Оно разрослось, превратившись в настоящую ферму. Две коровы, телята, штук пять поросят, козы, гуси, куры. В отдельном свежесбитом сарае стоял жеребец, рядом телега. Больше всего удивился и растрогался, когда между яблонь с крупными наливными плодами разглядел два улья. Постоял, полюбовался и пошел обратно в дом.
- Ну, ты даешь, - только и вымолвил, садясь за стол.
- Медку хочешь, - лукаво спросила Оля.
- Конечно, хочу, - Сергей в растерянности откинулся на спинку стула.
Тут же перед ним появился липовый туесок, заполненный прозрачным, пахучим медом. Сергей взял ложку, но, изображая специалиста в этих делах, погрузил в нектар только самый ее кончик, положил на язык, почмокал, принюхиваясь. Нахваливать не стал, только протянул: «Да-а-а».
Через три дня сыграли отложенную когда-то свадьбу. Приезжал архиерей, ребята из староверческих хуторов. С ними, Ольгой и старым священником Сергей сходил на берег, к могилам Леси и Волка.
Начались будни. Двоим было легче управляться с большим хозяйством, и Сергей каждый раз дивился, как Оля успевала одна. А ведь каждый день приходилось доить коров, отвозить его на возродившуюся ферму, где открыли пункт приема молока из личных хозяйств, чистить дворик, кормить всю эту ораву. А тут еще пчелы, регулярные поездки за кормами, да и дом протопить, воды наносить…
Молодые женщины не скучали. Вверху по реке, в километре от поселка, была прекрасная заводь с небыстрым течением и чистым песчаным обрывом. Туда в свободное время девушки ходили купаться. Оля часто присоединялась к большой веселой компании, когда удавалось выкроить часок-другой свободного времени.
Однажды после полудня Сергей засиделся с удочкой на берегу у поселка. Рыбалку он очень любил еще с детства. О деле тоже не забывал и, прихватив бинокль, осматривал противоположный афганский берег. Он отлично видел русло реки, просматривал плесо, растянувшееся километров на десять. Видел, как женщины, раздевшись донага, вошли в реку по колено и отчаянно плескались прохладной водой. Среди них оказалась и Оля – она не отличалась от молодых ни телом, ни быстрыми, ловкими движениями. Сергей не сводил с нее глаз, забыв про поплавок и, вообще, про все на свете: он тут же решил дождаться, когда они пойдут домой, чтобы схватить в сенях и утащить в постель еще прохладное чистое тело.
Но тут он заметил, как напротив купальщиц блеснуло стекло. Наблюдают – он привстал и уже собирался скинуть «гавайи» и переплыть реку, но быстро передумал: «Да пусть лыбятся, от нас не убудет». Сергей не был особо ревнив, но самым странным оказалось другое - он немного стеснялся того, что владеет такой женщиной, и никогда не говорил о ней в кругу друзей.
Через два дня Сергей опять отправился на рыбалку, только услышав, как женщины кличут желающих сходить к песчаному обрыву. Напротив обрыва опять блеснул окуляр. Ближайший населенный пункт на той стороне находился в пяти километрах от берега. «И не лень ему ходить»? – подумал отпускник, и на этот раз все же решился познакомиться с наблюдателем. Тихо вошел в воду, пронырнул чуть не до середины реки и, разводя руками, брассом быстро двинулся к кустам, облепившим откос иностранного берега.
Пройдя до нужного места, он остановился и стал ждать. Вот в стороне послышался шорох листьев – Сергей беззвучно двинулся на звук. Очень скоро между ветками он разглядел совершенно лысую голову с бородой. Приблизился еще. Тщедушный мужчина примерно его возраста, позабыв обо всем на свете, , разглядывал купающихся и с какой-то ненормальной страстью бормотал что-то себе под нос. Рогожин не любил ждать; на сей раз он не таился, просто подошел к мужчине, спросил:
- Тебя как зовут?
- Ислам, - ответил тот, немного растерявшись.
- Ислам, у вас что, баб нет?
- Есть, - уже спокойно ответил Ислам.
- Тогда зачем сюда ходишь? – спросил Сергей и взял бинокль из рук Ислама.
- Клянусь Аллахом, ничего плохого не думал, - ответил он, опустив голову и, видимо, предчувствуя наказание.
- Вот что. Еще раз замечу – утоплю. Если понял, иди, - скороговоркой выпалил Рогожин и забросил бинокль незнакомца далеко в реку.
- Клянусь Аллахом…
- Все. Расходимся, - перебил его Сергей и скрылся в кустах.
*
Через два дня пропали двое ребят десяти лет. Всем поселком прочесали мелколесье и предгорья. Безрезультатно. Ночью Сергей связался с базой по тревожному каналу.
- Савельич, у нас беда. Два пацаненка пропали. Что делать?
- Давно пропали?
- Со вчерашнего полудня их никто не видел.
- Высылаю пару «вертушек». Но лететь далековато, будут только к утру.
- Спасибо, Савельич. Конец связи.
Двое суток «Аллегатор» и «Ночной охотник» кружили по району. Результатов не было. И тут Сергея осенило. Он вновь вышел на связь с генералом:
