Но тут же на ум пришел другой образ — вечер, когда он вытолкнул ее из своей машины и из своей жизни, поэтому она с раздражением посмотрела на него.

— Что ты здесь делаешь? — прошипела она. — И, пожалуйста, не говори мне, что ты внезапно стал поклонником марафонов на длинные дистанции, потому что я не поверю тебе.

Ник усмехнулся.

— Не очень зрелищный вид спорта, судя по тому, что я вижу. И не такой захватывающий, как баскетбол или теннис, а? На самом деле, я встречался с клиентом, у которого есть дом в Стинсон-Бич, и возвращался от него. И подумал, что мог бы также взглянуть на марафон, раз уж я в этом районе.

Она еще выпила воды, настороженно изучая его.

— Почему-то я не верю ни единому твоему слову? Но, эй, у нас свободная страна, не так ли? А теперь, если ты меня извинишь, мне нужно переодеться в сухое.

Но, к ее огорчению, Ник пропустил мимо ушей ее замечание, направившись вместе с ней к ее машине. Когда она открыла дверь, чтобы вытащить свою сумку, он с восхищением провел рукой по капоту ее Toyota 4Runner.

— Хорошие колеса, — прокомментировал он. — Вижу, ты наконец обновила свою старую колымагу, на которой колесила.

Она кивнула, потянувшись к сумке за полотенцем и чистой футболкой.

— Время пришло. Сделала себе подарок, когда стала партнером Барбары.

Ник поморщился.

— Как, черт возьми, ты мирилась с этой стервой? Из всего, что я слышал о ней, она была безжалостной, ядовитой, как змея, и не позволяла никому встать у нее на пути.

Анжела засмеялась, быстро вытирая руки и лицо.

— Звучит ужасно, но она вела себя так же, как и большинство мужчин, которых я встречала в этом бизнесе, включая тебя. И только потому, что Барбара была женщиной в мужском мире, все называли ее сукой за то, что она много трудилась и хотела получить то, что хотела. Знаешь, как называют мужчину, который делает то же самое? Успешный.

Ник поднял руки, признавая поражение.

— Я знаю, знаю. Я говорю, как самый заядлый шовинист. Но я дискредитировал не амбиции Барбары, а ее как личность. Я даже не могу себе представить, каким оскорблениям и тирадам ты подвергалась.

Она пожала плечами, снимая влажную повязку с головы.

— Ее истерики меня особенно не беспокоили. Я знала, что в большинстве своем это было шоу, поэтому я просто пыталась блокировать…

Его резкое шипение прервало ее, и она нахмурилась, заметив, что он в шоке уставился на нее. Он немного побледнел, несмотря на свой загар, остановив свой взгляд на ее верхней части тела, одетой в черный бюстгальтер.

— Господи Иисусе, — воскликнул он. — Сколько, черт возьми, ты потеряла в весе? Я могу даже пересчитать твои гребаные ребра, Анжела.

Ее щеки покраснели от гнева, она резко вытащила чистую футболку, прикрыв свое костлявое тело.

— Оставь меня в покое, Ник, — сердито сказала она. — Тебе это не составит труда. На самом деле, я бы сказала, что ты очень в этом хорош, а?

— Ангел. — Он потянулся, желая взять ее за руку, но она отпрянула от него.

— Не называй меня так, — рявкнула она. — Я говорила тебе, не смей называть меня этим именем. И перестань притворяться, что тебе не наплевать, когда мы оба знаем, что, на самом деле, это не так. Ты совершенно четко дал мне понять, что я тебя не интересую, и я поняла твое сообщение, сказанное громко и ясно.

На этот раз она не смогла быстро увернуться от него, и он заключил ее в свои руки, его темные глаза с яростью поблескивали.

— Мне не все равно, я хочу знать, почему ты решила, что морить себя голодом было хорошей идеей? — проревел он. — Ты должна понимать, что выглядишь нездоровой, как…

— …как скелет. Или анорексичка. Да, я знаю, что выгляжу именно так, — парировала она. — В конце концов, все постоянно мне об этом напоминают. И я не пыталась похудеть. И у меня нет зависимости, что я толстая или что-то в этом духе. Просто мне тяжело есть. — Последнее слово она произнесла шепотом, от чего Ник поморщился.

— Сколько ты потеряла и когда? — подталкивал он.

Она закатила глаза.

— Боже, некоторые вещи никогда не меняются, да? Ты все еще требуешь ответов, но ничего не даешь взамен. Может тебе стоит не обращать внимания на то, что тебя теперь не волнует, Ник. На меня.

Он слегка ее встряхнул, его рот превратился в тугую, сердитую линию.

— Я беспокоюсь о тебе. Итак, я спрашиваю снова. Сколько точно в весе ты потеряла, и самое важное почему?

Анжела пыталась вырваться из его рук, но его хватка была похожа на кандалы у нее на предплечьях. Она разозлившись набросилась на него:

— Хорошо, если ты настаиваешь. В общей сложности я потеряла тридцать фунтов, но я набрала почти десять в последнее время. И я похудела, потому что еда не казалась мне столь нужной и важной. — Она закрыла глаза, отчаянно стараясь остановить слезы, которые готовы были появиться у нее на глазах. — Мне не многое казалось не важным в течение очень долгого времени.

Ник низко выругался, потом с осторожностью ее отпустил.

— Из-за меня, — категорически заявил он. — Ты перестала есть, когда мы расстались. Поэтому, — он посмотрел на ее очень тонкое тело, — это все моя вина.

Она нахмурилась.

— Не льсти себе. Знаю, тебе трудно не льстить себе, но хотя бы постарайся. Я всегда говорила, что была худой и не отличалась особым аппетитом. Когда мы встречались, ты практически заставлял меня есть. Я всего лишь вернулась к своему естественному весу.

Он отрицательно покачал головой.

— Э-э, нет… э-э. Я не куплюсь на это. Конечно, тогда ты поправилась на десять фунтов, когда мы были вместе, и выглядела фантастически. Но ты никогда не была такой худой. — Его взгляд упал на ее крошечную талию и вогнутый живот, потом опустился ниже к ее узким бедрам и длинным тощим ногам. — И у тебя никогда не было этого. Я заметил ее, когда ты заканчивала гонку.

Она протестуя вскрикнула, когда он поднял подол ее футболки и щелкнул по синей стрекозе, пирсинге на ее пупке. Она шлепнула его по руке и дернула футболку обратно.

— Ты что возражаешь? — с возмущением спросила она.

— Да, вообще-то, — протянул он. — Я не уверен, что мне нравятся разные пирсинги и не думаю, что тебе это подходит. И зачем ты сделала нечто подобное?

Она начала натягивать тренировочные штаны.

— Импульсивное желание, — призналась она. — На самом деле, пьяный вызов одной из моих подруг.

Ник скрестил руки на груди и покачал головой.

— Дай угадаю… печально известная Лорен. Из всего, что ты рассказывала мне о ней, это могла сделать только она. Она тоже сделала себе пирсинг на пупке?

— Не той ночью. Но у нее появилась еще одна татушка.

Его глаза опасно сузились.

— Пожалуйста, скажи мне, что твоя так называемая подруга не уговорила тебя сделать тату, как и пирсинг? Честно говоря, чем больше я слышу об этой женщине, тем меньше она мне нравится.

Анжела ухмыльнулась.

— Вот и хорошо. Потому что ты ей очень, очень не нравишься, хотя она даже не знает твоего имени. Ты должен молиться, что никогда не повстречаешься с ней лично, потому что обычно она носит с собой финку.

— Хорошая компания, ничего не скажешь, — саркастически произнес он.

Она открыла сумку с коктейлями для восстановления сил, которые заставляла себя употреблять после каждой тренировки. К сожалению, шоколадный был не вкуснее ванильного.

— Лорен может иногда и бывает резкой, но она лучшая подруга, которую можно только желать, — честно ответила Анжела. — Она держала мою голову над унитазом много раз, поэтому доказала свое право так называться.

Она произнесла это как шутку, немного с сарказмом, но Ник, по-видимому, не посчитал ее слова шуткой, поэтому его глаза мрачно заблестели.

— И ты много пила, не так ли? — спросил он почти угрожающе. — Я думал, что мы разобрались с этой проблемой, Ангел.

Она открыла крышку коктейля и сделала глоток, приказывая себе не бояться его, напоминая, что он больше не имеет на нее прав, и не имеет права вмешиваться в ее личную жизнь.