Он и представить не мог, что его деятельность в КБ-1 приобретет судьбоносный характер не только для него, но и для всей страны. Его научно-технические и конструкторские решения станут определяющими в защите Москвы, укреплении обороноспособности и безопасности страны и сохранении мира на протяжении многих десятилетий.
П. Н. Куксенко очень тепло встретил Александра Андреевича, поздравил с днем рождения и представил его присутствующим С. Л. Берии и Г. Я. Кутепову.
С Куксенко Расплетин был знаком с 1928 года, когда они встретились на I Всесоюзной конференции коротковолновиков в Москве, и наравне с А. Л. Минцем считал его учителем и наставником.
Затем была встреча во ВНИИ-108 в 1946 году, когда Расплетин вместе с ученым секретарем совета, кандидатом технических наук И. С. Джигит готовил материалы ученого совета по докторской диссертации И. Н. Куксенко. Он вспомнил, что письмо-ходатайство о защите диссертации Куксенко на соискание ученой степени доктора технических наук по совокупности выполненных работ подписал начальник КБ-29 НКВД Кутепов. Расплетин с любопытством смотрел на Кутепова. Несмотря на огромную власть над подчиненными ему людьми, он не производил впечатления высокомерного начальника. У А. А. Расплетина с Кутеповым впоследствии были ровные, деловые отношения. Что касается Сергея Берии, то он произвел впечатление человека воспитанного и тактичного. Он никак не старался подчеркнуть свое исключительное положение. Со временем между ними сложились очень добрые, доверительные, товарищеские отношения.
На что обратил внимание Александр Андреевич в кабинете П. Н. Куксенко — это на почтительное, уважительное отношение к нему и С. Л. Берии, и Г. Я. Кутепова. Это была одна слаженная команда, прошедшая через очень серьезные испытания по подготовке постановления правительства по тематике КБ-1, в которой лидером был П. Н. Куксенко.
Они ознакомили его с приказом Д. Ф. Устинова № 427 от 12 августа 1950 года. Вот полный его текст:
Приказ Министерства вооружения Союза ССР № 427 от 12 августа 1950 г.
1. Назначить:
а) зам. министра вооружения т. Герасимова К. М. начальником КБ-1 с освобождением в Министерстве от всех других работ, кроме работ, связанных с КБ № 1.
б) т. Кутепова Г. Я. первым заместителем начальника КБ № 1, оставив за ним руководство группой МВД СССР, работающей при КБ № 1.
в) т. Аухтун Н. И. начальником технического отдела КБ № 1 (с освобождением от должности главного инженера завода № 465 Министерства вооружения).
г) т. Кувшинова Т. Т. заместителем начальника КБ № 1.
д) т. Кобзарева А. А. заместителем начальника КБ № 1 по производству.
е) т. Кривоносова А. В. главным инженером КБ № 1 по производству.
ж) т. Михайлюка И. К. помощником начальника КБ № 1 по найму и увольнению.
з) т. Курицину Н. В. помощником начальника КБ № 1 по режиму и охране строений.
2. Утвердить следующий состав руководящих конструкторских и научных работников конструкторского бюро № 1:
а) по системе «Беркут» (в приказе слово «Беркут» вписано от руки. — Авт.у.
— главным конструктором разработки и осуществления системы «Беркут» т. Куксенко П. Н.,
— главным конструктором разработки и осуществления системы «Беркут» т. Берия С. Л.,
— заместителем главного конструктора по разработке системы «Беркут» и начальником радиолокационного отдела КБ № 1 т. Расплетина А. А.,
— начальником отдела автоматики и стабилизации КБ № 1 т. Митяшина И. Д,
— начальником отдела теоретических исследований КБ № 1 т. Пугачева В. С., члена-корреспондента Академии артиллерийских наук.
б) По системе «Комета»:
— заместителем главного конструктора по разработке системы «Комета-1» т. Ненартовича Э. В.,
— заместителем главного конструктора по разработке системы «Комета-2» т. Моисеева В. М.,
— заместителем главного конструктора по комплексным испытаниям системы «Комета» т. Шабанова В. М.
Министр вооружения СССР Д. Устинов.
Из приведенного в приказе списка специалистов Расплетин был знаком только с Н. И. Аухтуном, с которым в 1932–1937 годах работал в опытной лаборатории ОГПУ под руководством Л. А. Гаухмана над созданием коротковолновых радиостанций для полярных станций Главсевморпути и экспедиции Папанина на Северный полюс.
Оказалось, что и Л. А. Гаухман был в обойме Г. Я. Кутепова и курировал работы радиотехнического направления по линии НКВД. Если в 1930-е годы Л. А. Гаухман был начальником лаборатории ОГПУ, а Расплетин — студентом и консультантом в его лаборатории, то сейчас их служебные положения сильно изменились. Теперь А. А. Расплетин был главным по радиотехническим и локационным разработкам КБ-1, а Гаухман — его куратором. Но это ничего не значило. Дружба и взаимное доверие в новых условиях еще более окрепли. Встреча с Гаухманом произошла во время обеда. Удивительное дело — как же тесен окружающий нас мир!
Так состоялось первое очное знакомство с главными конструкторами разработок КБ-1 и заочное — с администрацией КБ-1.
Далее П. Н. Куксенко сказал, что постановление по «Беркуту» они готовили с привлечением всех специалистов СБ-1 в условиях особой секретности, и рассказал Расплетину о принятой идеологии построения системы ПВО Москвы.
Основываясь на опыте построения немецкой системы ПВО Берлина, главными конструкторами было принято решение, что основным средством обеспечения непроницаемости задуманной системы ПВО Москвы должны были стать два кольца ЗРК, расположенных на расстояниях 50 и 90 километров от центра города. Информацию о подлете самолетов должны были выдавать выдвинутые вперед радиолокаторы кругового обзора. Прорвавшиеся через оба кольца самолеты подлежали уничтожению ракетами «воздух — воздух», запускаемых со специальных самолетов-носителей. При этом московская система должна была обеспечивать равнопрочную оборону при массовых налетах авиации на столицу с любых направлений. В этой связи было решено, что на каждом 10— 15-километровом участке обоих колец будет обеспечиваться возможность одновременного обстрела до 20 целей.
Радиолокационные средства каждого из объектов должны были решать следующие задачи:
непрерывный обзор своей зоны ответственности и обнаружение всех находящихся в ней самолетов-целей;
«захват» отметок цели на индикаторах станции с помощью операторов и автоматическое сопровождение обнаруженных целей с точным измерением их координат;
автоматический «захват» сигналов ответчиков стартующих ракет и их автоматическое сопровождение на всей траектории полета до встречи с целью, с одновременным точным измерением их координат (одновременно до 20 ракет в каждом секторе).
Наиболее «простым» и очевидным решением этих задач казалось применение раздельных РЛС обзора и РЛС сопровождения с использованием в каждой из РЛС известных к тому времени традиционных технических решений, например конического сканирования для точного сопровождения по углам. Это решение было реализовано для первых американских ЗРК «Найк».
Создание таких узколучевых локаторов предполагалось поручить Тарановскому Вадиму Михайловичу, а проработку оснащения зенитной ракеты радиолокационной головкой наведения, как было принято в теме «Комета», должен был начать Николай Александрович Викторов.
Однако более подробная проработка с учетом заданной канальности выявила чрезвычайную громоздкость подобного лобового решения. Действительно, в этом случае в общем секторе должны были одновременно работать без взаимных помех секторная РЛС обзора и по двадцать РЛС сопровождения целей и ракет.
Для этого на двух «кольцах» требовалось разместить более тысячи ЗРК с двумя радиолокаторами в каждом. На вопрос Расплетина, как обеспечить управление боевыми действиями такой громоздкой системы, наладить ее непрерывную слаженную работу, ответ был такой: «Сегодня решения этой задачи нет. Это твоя задача, и ее надо решить незамедлительно».
