– Репортерам? – Перед глазами всплыла бардовая физиономия Гордона, орущего в трубку телефона:

«Если кто-нибудь разнюхает, твоя тощая задница может распрощаться с удобным креслом и со службой вообще. Ты меня знаешь – я слова на ветер не бросаю. Мы справимся своими силами. Нам не нужны здесь эти чертовы федералы, понял? Засунь этому вонючему чистоплюю Грейбсу в задницу его гребаную статью, вместе с его законами…»

Джек вспомнил, откуда слышал о репортере Джонатане Грейбсе – из уст шерифа, в день после аварии…

– Господину шерифу есть что скрывать, – задумчиво протянул коп. – Впрочем, как и нам всем.

– Так значит, сэр, шериф перекрывает утечку информации на любых уровнях, – констатировал Джек, глядя детективу прямо в глаза. – Почему вы говорите мне все это?

Детектив поднял взгляд на Джека, задумался, всматриваясь в его лицо, будто видел впервые.

– Почему разбился самолет на борту которого находился Грейбс – репортер, пообещавший предоставить на пресс конференции сенсационные разоблачения? Разоблачение неких официальных лиц одного из городов штата Орегон… Файерлейка? – Даже не спросил, а констатировал факт Джек, но вместо ответа детектив бросил на стол пять долларов, проигнорировав вопрос.

– Помните, вы говорили о звонке Пола в ту роковую ночь… Вы взяли распечатку с моего телефона? – Джеку безумно захотелось пить, но чашка с кофе была пуста.

– В этом городе твориться черти что! – Буркнул коп. – Да, я взял распечатку, которую ты видел. Но в другой распечатке говориться, что звонок поступил к тебе… лишь через сутки! Джек, только не спрашивай, что это означает. Похоже, ты не обманывал, когда говорил о звонке, но, черт возьми, будь я проклят, если понимаю как такое вообще возможно!

– Другая распечатка? А не мог ли, допустим, некто изменить данные в главном компьютере? – Он с нетерпением ждал ответа. Но Бекс, вытерев губы салфеткой, скомкав, бросил на стол и поднялся.

– Мы договорились. Пока забудь и живи дальше! Это дело не для человека, оканчивающего в этом году школу. Сделаю, что должен и повторяю, найду тебя, когда все будет позади, – он вышел из кафе, быстро пересек улицу и исчез за массивными дверями полицейского управления.

Джек так и остался сидеть с раскрытым ртом, даже не успев попрощаться. Он растерянно смотрел на противоположный конец улицы и на силуэт, исчезающий в здании управления, переваривал только что услышанное, и сердце начинало колотиться быстрее. Вопросы, словно растревоженный рой лесных пчел, возникая один за другим, жалили все сильнее. У него не было ответа даже на один.

– Я был прав, черт возьми! Пола убили. Но за что? Что он сделал или что он видел? Возможно, случайно стал невольным свидетелем? Оказался не в том месте, не в то время? И зачем Бэксу находить меня, когда закончит расследование? Почему именно меня?

Предположим, в аварии замешан шериф, а это, несомненно. Устранить, как Пола, он меня не сможет, ведь Рейчел придется уйти в дом «Плача». Такого Гордон не допустит. А если процессом руководит рыбка намного крупнее шерифа? Тогда на что шериф пойдет ради спасения любимой дочери?

Репортер Грейбс – какое странное совпадение и совпадение ли?! Если предположить, что Джонатан собирался раскрыть информацию об управлении Файерлейка пошел бы Гордон на устранение? Ему есть, что скрывать – так сказал Бекс! – Джек дрожащей рукой вытер вспотевшее лицо.

– Бекс намеренно вставил ключик и завел, провоцируя меня на определенные действия. Он не мог не понимать, что я непременно проглочу наживку и не оставлю дело, пока сам не докопаюсь до истины. Для чего?

Это более чем странно. А перевод детектива в другой штат? Это уже выше компетенции Гордона. Не из-за того ли, что старания в деле Бекса кому-то как кость в горле? Гордону – естественно. Но есть некто, обладающий более влиятельной властью. Наверняка, перевод его рук дело.

«Уважаемому мистеру Гордону есть, что скрывать»!

Что если к этому делу причастен орден? Как глубоки корни организации, ведь я практически ничего о ней не знаю: туманные намеки, брошенные невзначай фразы. Меня словно безропотную овцу ведут на заклание, а я даже не пытаюсь сопротивляться!

Почему отец Сэмуил и мать Афения твердят, что я должен дождаться совершеннолетия, прежде чем они смогут меня посвятить? Что может измениться тогда? Зачем тянут время, чего выгадывают, что ждут? И почему молчит мать? Чем они могли так напугать ее, что спрашивая об этом, кроме страха, мгновенно вспыхивающего в ее глазах, я ничего не вижу?

Они твердят одно – я не пойму, не смогу принять, не смогу справиться! С чем? Возможно, это касается и Пола? Нет, уж! Я больше не намерен ждать, и когда Керол вернется, заставлю ее рассказать обо всем! – Джек с силой хлопнул по столу рукой, на миг забывая, где находиться. Впереди сидящий парень буквально подпрыгнул на месте, недоуменно глянув в его сторону.

– Извините, – бросил Джека.

Полный решимости он поднялся из-за стола, намереваясь сейчас же посоветоваться с ребятами и решить, что делать дальше, а затем до приезда матери, поговорить с отцом Сэмуилом и Афенией. Он бросил мимолетный взгляд в окно на полицейское управление: никто не выходил оттуда. Ливень шел, как из ведра. Холодные струи барабанили по окну, стекая ручьем. Мокрые стены зданий, деревья и даже та фигура человека напротив, казались размытыми из-за серой пелены дождя.

Джек отвернулся, расплачиваясь за кофе. Стоп! Будто пронзило током, все еще не веря глазам, он медленно поднял голову. Старый индеец стоял прямо перед ним за стеклом. Как он мог так быстро перейти дорогу и оказаться перед ним?

Черные глаза горят ненавистью, рот искривлен в презрительной ухмылке, обнажив ряд желтых кривых зубов. Джек узнал его. Он видел незнакомца тогда, в начале сентября, когда возвращался с друзьями с тренировки. Это было еще до смерти Пола. И вот теперь этот странный человек стоит прямо напротив, вызывая бурю эмоций: удивление, смятение, страх… Почему, страх?

Ветер безжалостно трепал цветные перья, но индеец, казалось, не замечает пронизывающего холода и ледяных капель. Он медленно поднял правую руку, ткнув в него указательным пальцем. Парень заметил тоже кольцо, длинные обломанные ногти. Старик с остервенением тыкал в него грязным пальцем, что-то крича через стекло, но из-за шума дождя Джек не мог расслышать ни слова.

Он оглянулся, надеясь, что странное видение обращается не к нему, но в пустом зале кроме него и впереди сидящего парня, никого не было. За стойкой одинокий бармен лениво крутил в руках стеклянный бокал, натирая полотенцем и совершенно не обращая ни на кого внимания. Официантка куда-то отлучилась.

Старик явно обращался к нему. И, похоже, индейца кроме него никто не замечал. Джек протянул вперед руки, показывая жестом, что сейчас выйдет, и пусть он его дождется. В ответ незнакомец сжал руку в кулак и потряс над головой, затем снова ткнул пальцем. Джек в ответ кивнул, и, что есть силы, бросился к дверям, на ходу нечаянно опрокинув стул. Бармен недоуменно поднял на исчезающего в дверях Джека сонные глаза и, пожав плечами, взял новый бокал.

Меньше трех секунд понадобились для того, чтобы оказаться на том самом месте. Джек был поражен и сбит с толку: никакого старика за стеклом не оказалось. Он бросился сначала в одну сторону, затем в другую, пожалев, что не взял машину, как делал всегда, когда шел дождь и, постепенно осознавая тщетность метаний, закричал:

– Да где же ты, черт возьми? Что ты от меня хочешь? Что тебе надо?

Редкие прохожие, прятавшиеся под зонтами, озадаченно поднимали глаза, отыскивая взглядом источник шума, и еще более удивлялись, видя, что этим источником является Джек, который как безумный продолжал метаться по улице.

Как и в тот раз, подтвердить рассказ будет некому. Как и в тот раз, ему не поверят даже друзья. Как и в тот раз, он придет к мысли, что это галлюцинация. Как и в тот раз, подумает, что сходит с ума.

Бармен через окно с интересом наблюдал за метаниями Джека: глянув на опрокинутый стул, пустую чашку на столе, снова уставился на улицу. Через некоторое время он отвернулся, включил радио, покрутил ручку настройки и, найдя четвертый канал, с интересом стал слушать шоу Бекти Боя: «Что нужно делать, если твоя девушка ушла к твоему другу».