Джек опустил глаза на каменный склон. Показалось, будто по отвесной стене быстро поднимается бесформенная тень. Он склонился ниже, пригляделся, сощурившись, уверенный, что это лишь обман зрения, и тому виной туча, на миг закрывшая луну. Но небо оказалось безоблачным. Миллиарды звезд блестели, словно рассыпанный на черном шелке бисер.

«Странно. Тогда, что это?». В такой близости от горящей лавы все сгорает мгновенно, ничто не сможет уцелеть от его огненного соседства. Заинтригованный он опустил голову ниже, пристально всматриваясь в глубину.

«Озеро», словно почувствовав чье-то присутствие, с шипение выплюнуло столб огня, осветив склон. Теперь Джек был абсолютно уверен. На отвесной стене действительно кто-то есть. Это не могло быть отблеском или отражением, слишком целеустремленно продвигалась тень, как по проторенной дорожке. Она свернула вправо, поднявшись на несколько футов, затем продвинулась чуть левее, и медленно поползла вверх, словно ожиревший солнечный зайчик. Нет… не солнечный, в точности наоборот.

К шипению «Озера» присоединился тихий шелест, словно набежавший легких ветерок, играющий с густой листвой старого вяза под его окном. Джек огляделся, поднял взгляд на стоявшие чуть в стороне деревья. Нет, ветра не было. Значит он здесь ни при чем.

Столб огня упал вниз, растворившись в общей массе, словно дитя, вернувшееся домой. Все погрузилось в полумрак. Джек до боли в глазах вглядывался в бездну «Озера», но теперь тени не было. Жар огненной лапы ослепил, не давая возможность рассмотреть, что находиться на склоне. Затаив дыхание, вслушиваясь в наступившую тишину, он ждал, но больше, кроме шипения магмы, ничего не слышал.

Джек замер. Организм реагировал на любой шорох выбросом изрядной порции адреналина. Пламя огня вновь поднялось вверх, осветив восточный склон. Джек ничего не увидел. Никакого движения, только мерное дыхание горящей плазмы. Он уже начал сомневаться, видел ли что-что на самом деле.

В тишине раздался смех ребенка. В недоумении он посмотрел по сторонам. Что мог делать ребенок в такое время у кратера?

– Что за чертовщина здесь происходит? Уж не Керлины ли резвятся? – И как бы в ответ смех зазвучал громче, прямо за спиной! Малыш продолжал хохотать до тех пор, пока он не развернулся. Удивительно! Но рядом никого не было.

– Если я тебя поймаю, надеру уши, – зачем-то прокричал он в черную пустоту и тут же пожалел об этом.

– Шш… Шш… – зашептал кто-то в самое ухо. – Джек, не кричи, ну, пожалуйста. Шш-шамаа-шаа-та… – Обижено произнес детский голосок, прямо у него за спиной. Но за спиной не было ничего, кроме отвесного края кратера:

– Джек, Джек, давай поиграем! – Мальчик захихикал. Джек мог поклясться, что голос звучал прямо в голове. Безумие!

Звонкий крик поднялся на невероятно высокую ноту и тут же оборвался, словно лопнувшая струна, отражаясь болью в барабанных перепонках. «Озеро» извергло столб огня, обдав жаром. Джек растерянно оглядывался по сторонам, но никого не видел. Игра в кошки – мышки.

– Одно из двух. Либо это Керлины, либо я спятил.

Быстрым шагом он направился к дому, стараясь смотреть только прямо перед собой. Он был абсолютно уверен, что слышал смех, но ведь никого рядом не было? То есть – он никого не видел. Может, поехала крыша от систематического переутомления или от холодной пустоты, поселившейся в груди много лет назад?

Нет. Всегда есть разумное объяснение.

Необходимо поговорить с доктором Снейком. Что если он медленно, но верно сходит с ума? Постоянная внутренняя борьба с самим собой, желание подвести жизнь к максимальному риску, попытка уйти от реальности, душевные терзанья – не могло ли это спровоцировать психические изменения в личности?

Остальную часть пути до дома Джек преодолел без приключений. Ночь уже не казался такой притягательной, как несколько минут назад. Он осторожно открыл дверь и вошел в дом. Керол спала в кресле в гостиной, раскрытая книга валялась рядом на полу. Видимо она решила дождаться его, и читала, пока не сморил сон. Он тихонько тронул ее за плечо. Керол тут же испуганно открыла глаза, непонимающе уставившись на сына.

– Мама, иди спать.

– Нет, я … ужин.

– Иди, я найду, что мне нужно.

– Ты точно…

– Да, голодным не останусь. Ложись.

Она поднялась и шатающей походкой направилась в спальню, напоследок заметив, что не стоило так поздно приходить. Джек разогрел в микроволновке курицу, попытался заставить себя поесть, но аппетит безнадежно пропал. Захватив воду, он поднялся к себе в комнату. Часы показывали час сорок пять. Джек принял душ и лег в кровать.

Несмотря на усталость, сон долго не приходил. В голове отчетливо звучал смех малыша, а перед глазами стоял таинственный индеец, тыкающий в него скрюченным артритом пальцем. Его губы что-то шептали, а взгляд черных горящих ненавистью глаз причинял почти физическую боль.

За окном старый вяз тихо играл листвой, а желтый блин луны назойливо заглядывал в окно, тускло освещая комнату и отбрасывая причудливые тени, так похожие на руки – щупальца, шарящие по спальне в поисках желанной добычи.

Он лежал на полу возле кровати, видимо свалившись во сне. Футболка промокла от пота. Волосы прилипли ко лбу. В глазах непонимание и ужас, пока взгляд не фокусируется на стоящем напротив столе. Сотовый разрывается, подпрыгивая от вибрации. Он не смог заставить себя подойти к телефону. Осознание нереальности будто бы происходящего с ним сменилось невероятным чувством облегчения. Все это лишь дурацкий сон.

Сотовый продолжал трезвонить. Джек поднялся, направляясь в ванную комнату. Разделся, бросил футболку в корзину для грязного белья, не заметив на вороте маленького красного пятнышка. Встал под холодный душ. Тело моментально отреагировало на каскад ледяных капель, стряхивая последние остатки кошмара.

– Это всего лишь сон, – сказал он сам себе.

Сотовый наконец-то замолчал. Джек слышал, как Керол подошла к двери в его комнату и несмело постучала.

– Я в душе, сейчас спущусь, – крикнул парень.

Керол вздохнула, вероятнее всего, видя беспорядок.

– Джек, ты в порядке, я слышала…

Ее прервал телефонный звонок, раздавшийся внизу из гостиной. Она торопливо сбежала вниз, крикнув, что завтрак на столе и что не мешало бы, наконец, выполнить обещание и убрать комнату. Выйдя из душа, Джек, наспех распихав сваленную прямо на пол одежду по шкафам, убрав музыкальные диски и кипу книг по пыльным полкам, наскоро оделся и спустился в гостиную.

В голове прояснилось. Сон уже не казался таким пугающе правдоподобным. Сев за обеденный стол, взглянул на мать. Она все еще стояла с телефонной трубкой, напряженно слушая и хмуря брови. Губы заметно подрагивают, лицо неестественно побледнело. Керол нервно теребила перстень, украшенный крупным топазом, опутанным, словно паутинкой, золотыми нитями – любимый фамильный перстень.

– Сейчас приеду, – тихо произнесла она, бросив трубку и растерянно посмотрев в его сторону.

– Что случилось?

– Ничего, – слишком поспешно пробормотала она, выходя из комнаты. – Мне срочно необходимо уехать. Меня ждет матушка Афения. Это… по делам ордена. Созвонимся! – Она схватила со столика ключи и направилась к двери. – Я поеду на своей машине, – уже со ступеней крикнула Керол. – Когда вернусь, не знаю!

– Мама, объясни…

– Я очень тебя люблю, дорогой!

– Что ж, и тебе доброе утро, мама, – пробубнил парень, уткнувшись в тарелку с хлопьями.

***

Через некоторое время на стареньком пикапе, перешедшему от Сэма, Джек подъезжал на школьную стоянку. Дэн и Луис поджидали возле выезда. Майкл еще не пришел. Утро для него – самое тяжелое испытание, и друг, как правило, всегда опаздывал, появляясь только к середине урока. На противоположной стороне братья Керлины в окружении нескольких ребят деловито что-то рассказывали, яростно жестикулируя и перебивая друг друга. Фред зло покосился на Джека, когда тот проходили мимо.