Он слушал, что говорили на другом конце провода, мрачнея с каждой секундой.

– Тебе нужно объяснять, как это делается? Сделай так, чтобы я о нем долго ничего не слышал, упрячь подальше сукиного сына от Файерлейка. Мне интересно знать, какая скотина подкинула ему информацию? Значит, я должен знать уже сегодня, – взвизгнул шериф.

– Время пошло. Вечером жду тебя с отчетом. И не снимать поста с шоссе пока не скажу. Лично! Для слишком любознательных, там проводятся ремонтные работы. Встретишь очередную партию туристов сам, и поставь наших ребят сопровождать их везде, куда бы те не отправились, даже в сортир!

Он швырнул трубку, дыша, словно астматик с многолетней практикой. Открыв один из ящиков стола, достал бутылку коньяка «Палмонз». Расстегнув верхнюю пуговицу не свежей рубашки и ослабив узел черного галстука, Гордон вздохнул с облегчением, словно ворот все это время душил его. Жадно чмокнул губами, отпивая коньяк прямо из горлышка. Телефон зазвонил, он рывком поднял трубку:

– Да! – Заорал шериф. – Слушай меня внимательно, Таунс! Я зря тебя там посадил? Ответь на простой вопрос? Или я полчаса назад говорил с тобой по-китайски? Объясняю в последний раз для тупых: меня до обеда ни для кого нет. Пусть это будет хоть отец Сэмуил, хоть сам папа Римский или король Нгубитаков с планеты Чиуту! Я уехал, улетел в космос, провалился к дьяволу, – он бросил трубку на стол. – Чертовы кретины! – Шериф отпил из бутылки. Джек молчал, пристально наблюдая за Гордоном, не припоминая, чтобы видел его когда-нибудь в таком состоянии.

– Привет, Джек, – рявкнул он.

– Здравствуйте сэр.

– Ну и денек сегодня. Все будто с ума посходили.

Джек молчал. Гордон прошелся по кабинету. Запер дверь на ключ. Сдвинул жалюзи, бросив взгляд на «Озеро». Достал из сейфа два пластиковых стаканчика и поставил на стол. Парень обвел глазами светлые стены кабинета, портрет Линкольна над столом, черный кожаный диван с круглыми подлокотниками возле двери, два высоких шкафа из сосны, с плотно закрытыми дверками, слева зеленый фикус в большом пластмассовом горшке. Каждая вещь на своем месте и ничего лишнего, кроме бумаг, небрежно разбросанных по столу.

– Что все-таки произошло с Полом, – голос отчего-то стал хриплым.

– Ну-ка сделай глоток, – Гордон поставил перед ним стаканчик, наполовину заполненный янтарной жидкостью. – Я понимаю, тебе еще рановато, но сегодня это просто необходимо.

– Нет, спасибо! – Джек отодвинул стакан. – Обойдусь!

– Ну, как знаешь, чемпион!

Гордон одним глотком выпил коньяк, сел за стол и мрачно уставился на Джека.

– Вы сказали, что Пол принимал алкоголь? Но ведь экспертизу еще не проводили!

– Не проводили.

– Пол никогда не употреблял спиртные напитки. Я его знал достаточно хорошо, чтобы утверждать! – Слово «знал» вызвало в душе новый приступ боли. – Почему вы решили…

– Это всего лишь одна из версий, Джек.

– Одна из версий? Вы же профессионал, вы должны осознавать последствия. Вы сказали Рейчел, прекрасно зная ее характер – она разболтает всему городу. Вы намеренно так поступили? Зачем? Для чего вводить людей в заблуждения, убеждая в неверном? Вы не имели право. Вы еще ничего не знаете.

– Видишь ли, Джек, иногда необходимо принимать поспешные решения. Мне не нужна паника. Некоторым везде мерещатся заговоры и тайные подоплеки. Ты не глупый парень и должен понять. Сегодня на день труда из Виржинии приедет очередная партия туристов. Крайне нежелательно распространятся о том, что произошло. Если очередной зевака решит, что у нас недостаточно безопасно на Моун-Худ, а затем поделиться с соседом бредовыми мыслями… Сам подумай.

Шоссе пересекает основная трасса, через Чемолт на Спрингфилд, и если ее перекроют для официального расследования эти умники сверху, для нас это чревато последствиями. Не говоря уже о козне и неминуемых штрафах. Плюс ко всему перенесут кубок Серебряного бобра в Финикс – а это уже колоссальные убытки. Придется сократить дотации, что неминуемо скажется на благосостоянии горожан.

– Да о чем вы говорите? Погиб Пол, сын вашего лучшего друга, а вы переживаете, что из-за этого перекроют дорогу или изменят место проведения чемпионата, потому как пострадает ваша хваленая репутация? Потому что город понесет убытки? Как вы…

– Не кипятись, парень. Это касается не только одного меня, а нас всех. Джереми все прекрасно понимает и полностью согласен с таким мнением. Пола не вернуть, а нам жить дальше. Мы здесь все в одной лодке и должны сохранять имидж спокойного и надежного города, чтобы не произошло. И не только ради себя или гребаного имиджа. Если сюда нагрянет ФБР, то о спокойствии останется только мечтать. Тогда уже они, а не мы станут распоряжаться городом. Расследованием по делу Пола, я займусь самолично, и смею заверить, во всем разберусь не хуже, а виновные, если таковы и имеются, будут наказаны.

Джек ошеломленно смотрел на шерифа. Неужели это говорит Гордон? Да что происходит? Шериф сделал глоток из бутылки, скривился:

– Ну и крепкая же, зараза. Ты думаешь, мне не жаль паренька? Или я не хочу докопаться до сути. Хотя уверен на девяносто девять процентов парню просто захотелось пошалить. Ваши чертовы гонки должны были когда-нибудь закончиться нечто подобным!

– Пол не был легкомысленным. И он никогда не участвовал в гонках! Он не употреблял спиртного!

– И не утверждаю, но молодость! Я сам был таким, как вы. Что греха таить иногда и отступал от правил. Все прекрасно понимаю: лямур и тестостерон.

– Да о чем вы? Вся эта чушь к Полу не относится, уверяю! У него пунктик на правилах. Скорее отец Сэмуил напьется в «Боссе». К тому же, Пол не мог травмированной ногой управлять автомобилем. Он ступить на нее даже не мог!

– Значит мог! – Шериф устало вздохнул, потер покрасневшие от бессонной ночи глаза. В дверь постучали. Несколько раз дернули ручку. Тут же раздался телефонный звонок. Гордон выругался и выдернул телефонный штепсель из розетки.

– Как он прошел мимо охраны?

– Спустился через окно.

– Невозможно! Для него – невозможно.

– Поверь, парень так и сделал. Мы обнаружили веревку, свисающую с карниза. Пол угнал «вайпер» Стива Чаполтона, охранника, и за коим чертом направился на серпантин, хотя можно без проблем проехать по объездной дороге, если уж так было необходимо направиться именно туда? Вечером Полу давали обезболивающее, которое несколько притупляет внимание и концентрацию, может и это сыграло роль. Скорее всего. Дождемся результатов вскрытия. Пока рано делать какие-либо выводы. В любом случае причину, толкнувшую его на это, возможно, мы никогда не узнаем.

– Веревка? Что за веревка, как она у него оказалась?

– Выясняем, может, Пол заранее планировал побег. Разберемся.

– Планировал подвернуть ногу и оказаться в госпитале, чтобы ночью, рискуя сломать шею, спуститься со второго этажа и угнать чужую тачку? Бред. Вы сами это понимаете.

– Джек, мы работаем! Что ты от меня хочешь?

– Может, он звонил родителям или связывался с кем-нибудь еще?

– Мы делали запрос в телефонную компанию: звонков с его телефона после шести вечера не было.

– Он мог звонить с телефона госпиталя.

– Медсестра уверяет – нет. Она не отлучалась с поста ни на минуту, и мы проверяет это. В холле все время работает камера, мои ребята уже изучают запись.

– На месте аварии ничего интересного не обнаружили? Возможно следы другой машины?

Гордон подозрительно сощурил глаза, потянулся к коньяку.

– Нет, я сам все осматривал. Машина потеряла управление – это очевидно, как дважды два. Удар о заграждение произошел на полной скорости, и просто чудо, что Пола выбросило на дорогу, а не в пропасть. В таком случае нам предстояло бы собирать тело по кусочкам, соскабливая ошметки со стволов деревьев. Еще дольше занял бы процесс идентификации, потому что идентифицировать, собственно говоря, было бы нечего. Машина взорвалась от удара о землю, в салоне все выгорело. Если что-то там и было, то теперь улики безнадежно утеряны.