Стараясь сгладить не совсем удачное начало общения, Джей попрощался с наместником со всей возможной учтивостью, на которую был способен. И закрыв за собой дверь комнаты, облегченно вздохнул.

Коридор был пуст, и это обрадовало Джея. Ему не хотелось видеть тех, кто забрал Дею, потерять то спокойствие и уверенность, которые он обрел в комнате наместника. Но его желанию не суждено было сбыться. Сразу за первым поворотом он увидел идущего на встречу молодого темноволосого человека. Генрих. Тот, в свою очередь, также заметил Джея. Но его лицо не дрогнуло, и высокомерный взгляд не изменился. Генрих прошел мимо, ничем не показывая, что они, так сказать, знакомы, и Джей облегченно вздохнул. Снова.

Идя к выходу, Джей не увидел больше знакомых лиц, но это не помешало ему несколько раз задержаться и понаблюдать за снующими туда-сюда людьми. В основном, это были мужчины среднего возраста. Казалось, они его не видели. Пустые глаза и сосредоточенные лица. Их не занимало ничто, кроме их непосредственных дел. Несколько раз мимо него прошли женщины. Тоже не молодые. Однако их лица можно было назвать живыми. Темные длинные платья оттеняла серебристая вышивка. Джей обратил внимание, что их одежда отличается не столько цветом, сколько разными вышитыми узорами или символами. Уже на выходе Джей столкнулся с толпой мальчишек. Их веселый гомон немного разбавил сухую, "конторскую" атмосферу, как сказал бы Джей. Ребята заинтересовано осмотрели его с головы до ног и с такими же беззаботными улыбками побежали дальше, скрываясь за одним из многочисленных поворотов.

Закрыв за собой массивные двери магистериума, Джей ощутил мимолетную печаль. Ему стало грустно. Он уходил от Деи... Возможно, она была в соседней комнате, где-то рядом... Где же? Сопротивляясь жгучему желанию броситься назад и найти ее, Джей поспешно направился в городок. Он выполнит свою часть договора.

"Но только попробуйте не выполнить его вы"...

Джей долго не мог уснуть, просто лежал на спине и изучал деревянный потолок комнаты, которую так милостиво дали ему за то, чтобы он помогал пожилой чете с хозяйством. Денег ведь у молодого человека не было, поэтому он с удовольствием согласился.

Таким образом, он мог бы занять себя до встречи с Деей, которая, как ему думалось, могла состояться не скоро. Впервые за долгое время ему показалось, что его план просто не имеет шанса на существование, ведь девушке, которая ему так дорога, с которой он так хотел быть вместе, могло просто-напросто понравиться жить в таком месте, как магистериум: все было пропитано атмосферой магии, все люди обладали силой, что узнал Джей из разговоров, а вот ему было там не место.

От мыслей, которые окружили Джея, его отвлекли голоса за стеной. Пожилая чета: Пол и Альбелла. Они говорили о Джексоне, и о работе, которую на следующий день ему предстояло выполнить. Возможно, зная, что он слышит, они старались не обсуждать его положительные или отрицательные качества. Молодого человека это несколько обрадовало, ведь доверие он предполагал заслужить, а с первого взгляда это было практически невозможно, да и особой надежды он не питал.

Устремив взгляд в потолок, едва освещаемый лунным светом, Джей старался не думать о своей жизни, о будущем, когда и он сам должен был стать таким же стариком, всю кожу которого избороздят морщины. Тогда у него могут быть внуки, которые уехали бы жить куда-нибудь на побережье, может, иногда, они и вспоминали бы о своем деде, который ждет их и хочет видеть как можно чаще, ведь может наступить момент, когда этого уже не сделать, когда он не сможет обнять их, прижать к себе как можно крепче, когда не сможет рассказать им о приключениях. Все в жизни можно исправить, кроме смерти...

***

Тьма окутала пылающий Альмандин, но долгожданная прохлада так и не пришла. Повсюду люди страдали от духоты и зноя, их кожа огрубела и потемнела, волосы выгорели, стали похожими на жженую солому. Везде, кроме магистериума и прилегающих окрестностей, везде, кроме земли магов. Люди, живущие в отдалении от этой благословенной земли, проклинали тот день, когда маги ступили на эту землю, ненавидели и завидовали живущим здесь, в магистериуме. Каждая мать горевала о том, что не может напоить и вдоволь накормить своего ребенка, каждый отец страдал, видя,как его дети и любимая женщина обливаются потом, стараясь выходить хотя бы одно жалкое растение. Злоба копилась, капля за каплей, и вскоре должна была выплеснуться. Народ сдерживал страх перед магией и ее носителями, подчас безжалостными, так непохожими на людей. Но страх постепенно отступал, и ему на смену приходила лишь черная ненависть, порождаемая нищетой и болью за своих близких людей.

Находясь в самом сердце магистериума, Дея не могла не удивляться прохладному, освежающему и чистому воздуху, наполняющему сами стены и высокие залы. Все здесь поражало ее, заставляло трепетать юное сердечко. Она не боялась этих людей, таких ласковых с ней, хотя слово "маг" здесь в Альмандине было сродни страшному ругательству. Но девушка не видела зла, не ощущала его. Наоборот, ей казалось, что все здесь преисполнено спокойствия и мира. Тем не менее, Дее не давала покоя одна мысль, заставляющая мучительно вспоминать снова и снова, и даже столь доброжелательные маги не могли избавить ее разум от воспоминаний.

Джей! Джей...

Не понимая, зачем она понадобилась этим могущественным людям, которые, казалось, забыли о ее существовании, Дея продолжала бродить по бесконечным переходам великолепного здания, не уставая изумленно вздыхать, когда на ее пути встречался очередной архитектурный шедевр. Девушка подозревала, что эти тончайшие витражи, витиеватые мозаики, невесомые, легкие скульптуры создавались с помощью магии, просто потому что простому человеку не под силу создать такое. Но ее сомнения не получали подтверждения. Девушка была предоставлена сама себе, и, будучи довольно стеснительной и не понимая своего положения здесь, ни с кем первая не заговаривала.

Однако так не могло продолжаться вечно и спустя неделю после ее появления в магистериуме, за Деей пришел Генрих. Дея знала, что он занимает высокую должность второго магистра Альмандина и подсознательно испытывала еще большую робость при виде такого влиятельного господина.

- Госпожа Дея, пришло время нам кое-что обсудить, - начал свою речь Генрих, но, заметив, как покраснела Дея, засмеялся и сменил официальный тон более непринужденным. - Ну-ну, не стоит так смущаться. Будем называть друг друга по имени, как друзья? - Генрих подмигнул, и Дея почувствовала себя более уверенно.

- Нас ожидает наместник и первый магистр, - продолжил Генрих. - Мы дали тебе некоторое время, чтобы освоиться. Теперь же перейдем к делу. Наверняка, хочешь узнать, почему ты здесь?

- Да, конечно, вы ошиблись, господин Генрих! - порывисто воскликнула девушка. - Я хочу вернуться, пожалуйста...

Генрих не показал виду, что жалостливые глаза девушки тронули его. Он ощущал, что несмотря на участливое обхождение с ней, прекрасные условия жизни, несравнимые ни с чем в этой проклятой земле, несмотря на все предлагаемые ей блага и удобства, она действительно хотела уйти... уйти к нему.