Моргана боялась, что тетя Беттина — такое препятствие, которое не сможет преодолеть никакая любовь и страсть.

И еще существовала проблема в лице Аделлы Картрайт. Все знали, что она положила глаз на Сэнди, а Аделла была девушкой настырной, она обычно добивалась того, чего хотела.

Но теперь Моргана отчаянно хотела испытать то, что испытали Элизабет и ее отец, познать это восхитительное чувство. Хватит ли у нее духа открыться Сэнди?

Она повернулась к Элизабет:

— Могу я задать вам один личный вопрос? Почему мой отец не женился на вас?

— Он не мог Он уже был женат.

Моргана нахмурила брови.

— Нет, не был. Не в тысяча девятьсот шестнадцатом году.

— Да нет же, был… — Но Моргана закачала головой. — Моргана, ты уверена?

— Еще бы. Они с тетей Беттиной поженились двенадцать лет назад, незадолго до исчезновения папы.

Элизабет недоуменно посмотрела на нее:

— Но я приезжала в ваше поместье «Каса-Эсмеральда» приблизительно шестнадцать лет назад, и миссис Хайтауэр сказала мне, что она жена Фарадея.

— Нет, тогда она была его свояченицей. Может, вы что-то не так поняли?

Неожиданно все встало на свои места. Элизабет и раньше подозревала, что Фарадей никогда не получал ее письма, в котором она сообщала, что беременна. Теперь она это знала точно.

— Да, — согласилась Элизабет, — возможно, в «Каса-Эсмеральда» произошло какое-то недоразумение. Я думала, что слышала, как твоя тетя называла себя женой Фарадея. Может, я не расслышала. Такое случается. — Элизабет сказала это ради Морганы. Она сама не верила ни единому своему слову, с трудом справляясь с вновь растущим внутри нее гневом.

— А ваше письмо к нему, вероятно, затерялось, — предположила Моргана, тоже желая изменить прошлое от невероятного до приятного. Она не могла поверить, что тетя Беттина вела себя так жестоко.

— Вероятнее всего.

Они замолчали — женщина средних лет, молодая девушка и мальчик с чубом — и каждый, с бутылкой кока-колы в руках, погрузился в свои собственные размышления о том, как быстро может измениться жизнь.

— Странно, — пробормотала Элизабет, — двенадцать лет назад, примерно в то время, когда исчез твой отец, мне часто снился один и тот же сон, в котором я видела, что он заблудился в песках. Я звала его и требовала, чтобы он следовал за моим голосом, и тогда я смогу спасти его. Этот сон снился мне регулярно, каждую ночь, а потом однажды сон закончился и больше никогда не повторялся. Но эти сны были такими реальными, и в последующие дни я так хорошо помнила все подробности, что казалось, я сама была там, в пустыне, с Фарадеем и помогала ему найти дорогу домой. — Она посмотрела на Моргану. — Я часто думала, что бы это значило.

Они встали из-за стола.

— Есть еще кое-что, — сказала Элизабет и вынула из кармана скомканную телеграмму. — Ты не знаешь, кто бы мог отправить ее?

Она объяснила, что послала письмо Фарадею, а в ответ получила эту телеграмму. Она тоже послала телеграмму, где указывала дату их с Гидеоном приезда, — телеграмму с резервированием мест, которая в гостиницу так и не попала.

Моргана подозревала, кто это мог сделать.

— Это та, что работала у нас раньше. Моя тетя уволила ее, и она заточила на нее зуб. Эта девушка устроилась на работу к Кэндлуэллам и как раз занималась почтой и телеграммами. Я думаю, она решила так пошутить, — предположила Моргана, хотя и не верила, что Полли Кру могла отколоть такую шутку, скорее всего, она просто собиралась отомстить тете Беттине.

— В любом случае нам нужно ехать, — сказала Элизабет. — Я хочу добраться до Баннинга до темна. — Ей хотелось быть как можно дальше от этого места, все обдумать, побыть наедине со своими мыслями и чувствами.

«Оказалось, что все эти годы Фарадей был свободен. Не было никакой жены, никаких измен. Беттина жестоко всех обманула, чтобы Фарадей остался с ней. Мы с Фарадеем могли пожениться. Мы могли вместе воспитывать Гидеона».

Элизабет переполняли гнев и возмущение. Ей хотелось наброситься на эту женщину, которая разрушила их жизни. Вот поэтому ей надо уехать отсюда как можно быстрее.

Но Гидеон ехать отказывался.

— Мама, твоя новая работа в Меса-Верде начинается через неделю. Давай останемся пока здесь, пожалуйста.

— Но тогда нам нужно найти жилье.

— Да нет же! — закричала Моргана. — Возвращайтесь в гостиницу! Вы ведь больше не гости, вы — семья.

Когда она увидела, что Элизабет колеблется, она сказала:

— Нам придется рассказать обо всем моей тете. Она должна знать, что я узнала правду.

— Я подозреваю, что эта новость ее не обрадует, — заключила Элизабет, вспомнив, как напыщенно Беттина вела себя прошлой ночью во время своего визита. — Твоя тетя может попросить нас с Гидеоном уехать. У нее есть на это все права, и я должна их уважать. Что бы ни произошло шестнадцать лет назад — была ли она замужем за Фарадеем в то время или я не так расслышала, или она солгала, — это все в прошлом. Теперь она жена Фарадея и заслуживает нашего уважения. — Элизабет говорила спокойно и разумно. В глубине души ей хотелось наброситься на Беттину и сказать, какое она мерзкое существо. Но Элизабет решила, что ради блага Морганы и Гидеона будет сохранять спокойствие. Если Беттина будет настаивать на их отъезде, они уедут.

Но когда они прибыли в гостиницу, Беттина уже ждала их у входа, и вид у нее был обеспокоенный.

— Моргана, когда ты на грузовике куда-то уехала, я поняла, что-то случилось. Я поднялась в твою комнату и нашла фотографию Фарадея. Итак, теперь ты знаешь, что Гидеон твой Сводный брат. — Повернувшись к Гидеону, она протянула ему руку: — Рада познакомиться с сыном моего покойного мужа.

Когда она и мальчик пожали друг другу руки, Моргана взглянула на свою тетю. В первый раз Беттина прилюдно призналась, что Фарадей мертв. Моргана решила, что это к лучшему. Не то чтобы она хотела, чтобы ее отец был мертв, но ей подумалось, что, возможно, это первый шаг на пути к их новой жизни.

— Если честно, то я рада, что правда открылась, — призналась Беттина. — Ложь так обременительна.

Она повернулась к Элизабет:

— Я хочу вам признаться. Есть еще одна тайна, которую я так долго носила в себе. Мисс Делафилд, когда вы приезжали в «Каса-Эсмеральду», я вам солгала. В то время Фарадей не был моим мужем. Но все это я придумала ради его же блага, не своего. Он был очень добрым и милым человеком. И в то время он был богатым и желаемым. Многие женщины неправильно воспринимали его учтивое отношение к ним. Они вертелись вокруг него, надеясь получить большее. Поэтому, ради его спасения, я решила называться его женой. Фарадей одобрил мое решение. Я ничего не делала за его спиной. Я не знала, что вы совсем другая, мисс Делафилд. Он ничего не рассказывал мне о вас. Я прошу прощения за тот вред, что принесла вам.

Элизабет по-прежнему ей не доверяла, но спокойно приняла ее объяснения.

— Шестнадцать лет назад Фарадей получил мое письмо?

— Я ничего не знаю о письме. Бог свидетель, это правда. — Беттина повернулась к ним спиной, и они вошли в гостиницу. Когда они были уже в холле, она продолжила: — Думаю, хорошо, что до сих пор мы все держали в тайне — нам нужно решить, что делать дальше. Вы согласны?

Элизабет охотно согласилась. Хотя Гидеон сказал, что он не против, но трудно было предположить, как местные жители отнесутся к нему, узнав правду о его происхождении.

Беттина обратилась к Моргане:

— Почему бы вам с Гидеоном не познакомиться поближе? Вам сейчас о многом надо поговорить. Поднимайтесь в свою комнату, а мы с мисс Делафилд пока поболтаем здесь. Нам нужно обсудить, как наилучшим образом уладить эту ситуацию.

За конторкой портье находился маленький кабинет, и Беттина предложила Элизабет пойти туда. Сев напротив и соединив на коленях руки, Беттина начала:

— Я уверена, вы понимаете, что эта ситуация очень деликатная. Мы с вами обе усиленно старались защитить наших детей от местных сплетен.

Элизабет слегка кивнула, недоумевая, куда Беттина ведет этот приватный разговор.