- Карандаш.

- Каран… - начал было переспрашивать Рэй, но возмущенно перебил сам себя. - Нормальные люди просят воды, когда в себя приходят! Если не лекарства, то воды! Я могу дать тебе карандаш, но сначала я вызову врача, пусть скажет, что у тебя нет обезвоживания, и ты не помрешь мне тут от болевого шока!

Мист подождал, пока он закончит, и ровно продолжил:

- Когда найдешь карандаш и бумагу, возьми телефон. Узнай имена всех, кто выжил после битвы на орбите с крупными крейсерами. Обзвони, мне нужен максимум информации о кораблях. Все детали, все мелочи, все…

- Секретаря не хочешь нанять? - спросил Рэй.

- Зачем? - Мист так удивился, что даже глаза открыл. И в упор уставился на Рэя. - Ты тут все равно ничего не делаешь. Тебе не скучно ничего не делать?

- Я тут тебя поддерживаю, - напомнил Рэй.

- Об этом я тебя не просил, - напомнил Ким. - А помочь мне сейчас - прошу.

- А-а, - понимающе протянул Рэй. - Это называется “прошу”…

- Тебе волшебное слово сказать? - холодно уточнил Мист, и Рэй до сих пор не был уверен, это он так пошутил тогда, или действительно не знал, как правильно о чем-либо просить человека. Ну, потому что - кто ж его, Миста, разберет.

- Где я? - спросил он и уточнил. - Планета.

Наверное, чтобы Рэй не подумал, что ему совсем плохо, и он забыл, что такое больница.

- Земля, - ответил Рэй.

- Меня нужно перевезти, - сказал Мист. - Найди ближайшую к Цитрусу рекреацию, и…

- Там хреновые рекреации, - предупредил Рэй, - здесь и аппаратура, и персонал…

- Найди, - упрямо повторил Мист.

- Послушай…

- Транспортировку организуй в ближайшие сроки. И чтобы без наркоза.

- У меня все еще есть шанс задушить тебя подушкой, - отметил Рэй, - пока никто не узнал, что ты проснулся…

- И никого ко мне не пускай, - добавил Мист. - Понял? Никого.

А потом отключился, и Рэй пошел за карандашом с бумагой. И звонить. И организовывать перевозку. И никого не пускать.

***

Мист яростно и упорно не хотел видеть в своей палате никого. Он и Рэю, кажется, был не слишком рад, но ему нужен был кто-то для связи с миром. Рэю казалось, Мист воспринимает его как необходимое зло. А с необходимым злом он умел мириться.

Что за отчаянное желание никого не видеть, Рэй понять не мог. То ли так сказывалась какая-то посттравма, то ли - что более вероятно - Мист наконец достиг статуса, при котором мог себе позволить ни с кем не контактировать.

И с огромным рвением не контактировал.

Даже с родителями.

Ну, ладно наварх, думал Рэй. Наварх допустил там ошибку, а Мист не прощал ошибок. Тем более - таких. А вот чего у него с матерью не заладилось - этого Рэй не знал. Но не заладилось очевидно всерьез, потому что когда она, большая такая и мягкая женщина, появилась в коридоре, а Мист увидел ее на мониторе - о да, у него в палате первым делом после карандаша появился монитор, не мог он без мониторов, - он очень тихо спросил:

- Как думаешь, если долго не шевелиться, есть шанс, что она нас не почует?

Она шла плавно, медленно, и Рэй понял, от кого в нем была та медлительность, равнодушная разморенность морской черепахи.

Она была очень похожей на черепаху. Пухлощекую беловолосую черепаху.

- Это кто? - спросил Рэй, хотя ответ был очевиден.

- Миссис Джонс, - со странной интонацией ответил Мист и неожиданно потребовал. - Убери ее, дорогой.

- Куда я ее уберу? - удивился Рэй.

- Скажи, что я в другом месте. Скажи, что умер. Но чтоб я ее не видел. Убери.

Мист смотрел прямо в глаза. Холодно и твердо. В нем больше не было ничего от матери. Ничегошеньки не осталось.

В нем и от Кима Джонса мало чего осталось. Чисто физически. Его собирали по косточкам. И никак не верили Рэю, что Ким смог открыть капсулу изнутри. Что он в принципе был в сознании. Рэй уже не говорил, как долго Ким был в сознании. И что сознание его было ясным.

Что Ким продержался на чистой силе воли.

- Полгода ты здесь, - тихо напомнил Рэй. - Полгода я никого к тебе не пускаю. Я наварха к тебе не пускаю, Ким. Знаешь, как трудно его удержать? Но это - твоя мать! Тут я ничего не сделаю.

- Убери. Ее, - отчеканил Мист, глядя Рэю в глаза. - Я не хочу ее видеть.

- А мне опять внезапно надоело тебя слушать, - пожал плечами Рэй и поднялся. Мист все еще не мог встать с койки. Поднимался, если его держать, делал шаг или два и обвисал на руках тряпичной куклой.

Потому сейчас он даже не попытался встать. Только запустил в спину Рэю ручкой. Ручка была тяжелой и опасно свистнула мимо уха. Рэй надеялся, что Мист так и целился - мимо. А то такой ручкой да с таким броском - и убить недолго.

Рэй захлопнул дверь, вышел в коридор. Она как раз выплыла из-за угла, плавно повернула и скользнула по нему безразличным взглядом.

- Миссис Джонс, - кивнул он ей.

- Вы кто? - с прохладным недоумением осведомилась она, глядя на него так, будто он какая-то дрянь, прицепившаяся к ее обуви, и она никак не может понять, где именно ее подхватила. Рэй понял, что и манера общаться с людьми у Миста - от нее.

- Рэй МакКейн, - представился он, шагнул к ней, хотел было протянуть руку, но по взгляду понял - не стоит.

- Врач? - спросила она.

- Друг, - исправил Рэй, и она вопросительно, очень по-кимовски, приподняла бровь. - Пойдемте. Ким ждет вас.

- Сомневаюсь, - прохладно бросила она, но поплыла за Рэем, вошла в палату, а он остался ждать в коридоре.

Выплыла она минут через пять. И впервые Рэй увидел, до какого состояния Мист почти мгновенно может довести человека, если человек ему не нравится. Она была бледной, растерянной, и плыла уже совсем не так уверенно. Рывками. Пошатываясь. Рэй даже испугался, что сознание сейчас потеряет. Но она не потеряла, понемногу пошла к выходу, а Рэй подумал: “больница же, если упадет - ей помогут”.

И вернулся в палату.

- Ким… - осторожно начал он, еще не до конца понимая, пришел он сочувствовать, или отругать, потому что нельзя так с матерью. Ни с какой матерью так нельзя. Но Миста хрен отругаешь.

- Еще раз сотворишь такую фигню… - ровно начал тот хором с ним.

- Пущу мать навестить сына, который едва не погиб? - уточнил Рэй.

- Еще раз ослушаешься приказа, - тон сменился внезапно - в нем, деланно спокойном, появились явные нотки холодной ярости. - И я буду вынужден прекратить наше сотрудничество.

- Сотрудничество?! - возмутился Рэй.

- А ты хотел дружить? - удивился Мист.

Рэй устало вздохнул.

А Мист неожиданно переключился и заговорил, будто Рэй только что вошел:

- Дорогой, помоги встать.

- Ты вставал сегодня, - напомнил Рэй. - Перенапрягаться не стоит.

- Помоги. Встать, - твердо сказал Мист. И уставился в глаза так, что Рэй понял: не поможет - его уволят. Мист даже потенциальных друзей умел увольнять. А настоящих у него и не было.

Рэй снова вздохнул, но помог.

***

А вот сегодня решил ослушаться приказа. Впервые с тех пор. По крайней мере, впервые так явно.

“Что, Ким, - думал он, - как теперь насчет того, чтобы прекратить сотрудничество?”.

***

Гоша ковырялась с замком дольше положенного. Снежок стоял на стреме, но это не помогло бы, вернись отец сейчас домой. Отцу хватило бы увидеть, что они не сидят по комнатам. Оба получили бы.

- Все равно это глупость, - тихо пробормотал Снежок. - Это опасно.

- Кто-то бои-ится, - протянула Гоша и дернула проволоку вверх, но замок не поддался. Она хмыкнула. Батя явно его перекроил. Знал, с кем связался. Или точнее - кого воспитал.

- Ничего я не боюсь, - ответил Снежок и потер кулаком глаза. Глаза слезились. Он сидел на крыше дома и смотрел в сторону дрома, в воздухе метались тучи рыжей пыли, оранжевое светило уже скатывалось за горизонт, и небо понемногу окрашивалось лунами, а мистер Чернофф со своей командой должен был вот-вот появиться вдали. Снежок кутался в шарф и дергался от песчаных миражей.

Но черных пятен, идущих к дому со стороны дрома, все не было. Только пятна перед глазами - от перенапряжения.