Третий раз толкнуть не получилось - Ивор перехватил руку, заломил запястье в болевой захват и попытался швырнуть его на землю. Сохранить равновесие не удалось, но, падая, Рэй утащил его за собой. Они покатились по серой пыли, Рэй наносил удары, пропускал сам, пытался вцепиться в волосы, чтоб оттащить, чтоб дать себе простор для размаха, но не выходило. Пропустил несколько мощных ударов по ребрам, попытался ударить по уху, но удар пришелся вскользь. И от этого злость перешла в отчаянную, абсолютную, в почти что ненависть. И когда Рэй смог наконец оттолкнуть Ивора коленом, чтоб сделать хороший замах, он от этой ненависти уже почти задыхался. А Ивор неожиданно легко поддался, и Рэй не успел ничего - пропустил короткий резкий удар в нос. Взвыл, схватился за лицо, откатился в сторону, перевернулся на спину, так и остался лежать - спрятавшись в ладонях.И даже заплакал от обиды, утешая себя тем, что просто глаза слезятся. От такого удара - не удивительно.

Ивор сел. Сплюнул кровь в серую землю. Дышал тяжело - это Рэй слышал даже через собственное сорванное дыхание.

А Ивор пробормотал с насмешливым удивлением, делая паузы для вдохов:

- Да ты дикий, землянин. Тебя... надо изолировать... от общества.

- Нахрен иди, - пробубнил через руки Рэй. - Я пытался изолировать. Общество само пришло.

Ивор фыркнул.

- Нарвалось на драку и сломало кусты, - добавил Рэй, осторожно сел, отнял руки от лица, вытер рукавом кровь под носом и покосился на Ива. Тот несколько мгновений задумчиво молчал, будто пытался подобрать ответ, а потом неожиданно расхохотался. У него был такой искренний заразный смех, что трудно было не засмеяться вместе с ним. Тем более сейчас и правда смешно получилось. Адреналин хлынул в кровь, и от него было легко и весело. И хотелось еще адреналина.

До вступительных тестов оставалось полгода.

Рэю впервые, наверное, что-то давалось так непросто, как эти чертовы схемы с корабликами. Схемы-полеты-маршруты, амуниция и оружие. Наборы команд и списки символов. Он вгрызся в тему всерьез, потому что привык побеждать все темы. И очень хотел победить в споре. А еще ему надо было прогнать довольно-таки большой объем информации за оставшиеся полгода.

***

В этом Зак был похож на него - ему тоже нужно было проглотить и обработать очень много информации за очень малое время. Отличался Зак тем, что ему все давалось куда проще.

***

А Рэй был очень упрямым. Под театральное закатывание глаз матери и мрачное молчание отца забросил другие темы, те, в которых разбирался хорошо. И продолжал пытаться понять, как летают цэшки в заданных условиях атмосферы и без. Куда рулить и как стрелять. И как при этом не убиться.

И в конце концов, разобрался.

Он поступил.

Естественно, не в элитный корпус. Он даже Ивора не сделал, как обещал, так что дом с забором остался.

Наверное, до сих пор стоял там. Скорее всего, пустой.

***

Муха шла ровно, послушно.

У самых Пирамид Рэй мягко потянул штурвал на себя, затормозил, задирая нос. Оранжевый свет бликовал на темной обшивке, и казалось, будто она сделана из какого-то редкого драгоценного металла. Казалось, будто не свет - сама Муха искрится и мерцает.

Кто придумал такое чудо назвать Мухой?

Вопрос риторический - Рэй знал, кто придумал. Кто Муху сделал, тот Муху и назвал. Эта машина, заменившая громоздкие неповоротливые цэшки, была первым прорывом Миста: небольшой маневренный корабль на движке внеземного происхождения. Результат кропотливых работ над здешними обломками.

Нет, такие на Цитрус не нападали, а жаль. Такие бы Флот разнес в два счета.

Мухи были гибридом человеческих и инопланетных технологий. И человеческих в них было больше.

Муха сверкнула напоследок и вошла в тень ближайшей Пирамиды. Их было две, и обе, возвышаясь над песчаными барханами, закрывали собой Медузу, так что той ничего не оставалось, кроме как бросать косые оранжевые лучи мимо. Черные и неровные, собранные, сваренные из частей кораблей, оружия и значков всех тех, кто не дожил до сегодняшнего дня, они были укрыты прочными прозрачными куполами, чтобы ни песок, ни ветер не смогли им навредить. Чтобы выстояли даже в буре. Первую, высокую, завершенную, Мист распорядился построить, как только начались работы на Цитрусе.

Памятник защитникам Гряды, павшим в бою.

Вторую, приземистую, широкую, до сих пор готовую лишь наполовину, начали возводить после первых смертей в первой песчаной буре. И вторая понемногу росла.

Но Рэй сейчас шел не к ней.

Он остановил машину окончательно, оставил висеть на низких оборотах и спрыгнул в ржавый песок. Цитрус был тих и светел. Под ногами рыжими змеями струилась песчаная поземка, и Рэй ненадолго засмотрелся на нее.

Щелкнул пультом, перевел Муху в спящий режим и направился к куполу. Приложил руку к прозрачной стене. Сенсорные датчики сработали, распознали, и стена плавно поехала в сторону - его впустили.

Рэй шагнул внутрь, панель за спиной двинулась обратно.

- Ну, привет, - сказал он, глядя на Пирамиду.

***

- Людям нужен памятник, - небрежно бросил Рэю Мист, когда работы стартовали. В первые недели Рэю приходилось отвечать за все сразу, пока сам Мист не соизволит доползти. Куча проблем свалилась на голову в одночасье.

Теперь еще и памятник.

В ответ на вопросительный взгляд Рэя, Мист неопределенно взмахнул рукой, подбирая нужное слово, будто тот, дурак такой, не понял с первого раза:

- Капище, святилище, ме-мо-ри-ал… Памятник.

- Когда? - устало спросил Рэй.

- Вчера, дорогой, - неожиданно жестко отрезал Мист. Включился. - Позавчера! Или ты не спешишь увековечить подвиг человечества? Спешишь? Хорошо. Найди скульптора. Делайте оптимально. Минимум расхода материала и человекочасов. И чтоб эту фигню не снесло бурей. Все ясно? Выполняй.

И Рэй выполнял. Пирамиду построили за неполных два месяца.

Но не до конца.

Там не было ничего из принадлежащих Ивору вещей, а без них Пирамиду нельзя было считать готовой. Они так и не нашли ни корабля, ни капсулы, ни тела, ни жетона, вообще ничегошеньки. И начали возводить над постройкой купол, решив, наверное, что и без этого всего хватает. Что и так сойдет.

Не сошло.

- Пирамида не закончена, - мрачно сказал Рэй строителям, нагрянув на рассвете, стоило им отметиться с планом работ в системе Базы. - Рано купол. Стоп работам.

Ему попытались возразить, но Рэй был упрямым.

- Мы будем искать, - сказал он. - Еще раз прочешем квадрат. А потом еще раз. Если надо, вызовем технику и будем разгребать песок.

- Мист приказал ограничить использование ресурсов… - начали было объяснять ему, и тогда Рэй сорвался. Во второй раз в жизни и впервые - в сознательном возрасте.

- Да плевать, что Мист сказал! - кричал он. - Плевать на его постройки и ресурсы! И на Базу плевать! Миста нет рядом! Есть я! И я сказал: стоп работам!

Они остановились, но не ушли. И Рэй не ушел.

А они, наверное, втихаря настучали Мисту, потому что тогда он - всего пару недель как прибывший на Цитрус - впервые нарушил собственное добровольное заточение в гребаной рапунцелевой башне. Прошел час, прежде чем у начатого купола, фыркая и брыкаясь, круто затормозила цэшка. Мист выбрался из нее очень медленно, очень осторожно. Ступил на песок, остановился, будто прислушался к нему. Медленно шагнул к Пирамиде.

И шел, хромая, останавливаясь и прислушиваясь перед каждым шагом. А Рэй вышел вперед, скрестил руки на груди и демонстративно ждал.

“Сам дойдет, инвалид хренов”, - сердито думал он.

Он был уверен: Мист сейчас будет ругаться и увольнять его. В очередной раз. Если кто и был упрямее Рэя, то это Мист. Самолично прибыл, сволочь такая, чтоб аргумент “его здесь нет” не сработал.

Но Мист не ругался.

Прохромал мимо. Отодвинул с дороги растерянных строителей. Вынул из-за пояса баллончик с белой краской, вывел поверх темных деталей, сплавленных между собой, огромную, сколько размаха хватило, цифру “10”. И направился обратно.