- Эй! - возмутился Снежок. Спрыгнул на порог и подхватил борд. Потер ушибленный локоть. - Я чуть нос из-за тебя не сломал!

- Ты чуть дверь не сломал, - фыркнула Гоша, - носом.

А потом послышались тяжелые шаги и бас мистера Черноффа. Сначала тот басил издалека, и его было не разобрать, потом оказался ближе, и Снежок четко расслышал:

- А ну, с дороги, козочка, - и дверь распахнулась. Снежок шагнул внутрь и тут же угодил в мощные отцовские объятия.

- Ну, привет, бандит, - сказал ему Чернофф и потрепал по волосам. Трепал он жестко - не в пример Гошиным мягким подзатыльникам. И ласкательные эпитеты, обращаясь к детям, тоже подбирал довольно странные. Но что с него возьмешь? Он сам был странным. Странным и огромным. Поражал своими размерами, даже сейчас, когда Снежок успел морально подготовиться и настроиться.

Чернофф был огромен и лыс. И казался бы опасным грозным дядькой, если бы Снежок не знал: он хороший. Чернофф обнаружил его на борту и никому не сдал. Не кричал. Не ударил. Привел в свой дом. Отнесся очень по-человечески. По-отечески. Если, конечно, Снежок правильно понимал значение этого термина.

Чернофф дал ему дом и семью. Теперь дом Снежка был на Цитрусе.

И ему сложно было понять Зака, у которого дом здесь был всегда, и отец был, и Гоша, в конце концов, а он так стремился все это покинуть. Улететь и никогда не возвращаться. Зак никогда так не говорил, но было ясно: если он улетит, уже не вернется.

И ладно - дом, ладно - отец. Но Гоша! Как ее можно оставить?

- Иди сюда, дай глянуть на тебя! - отец отстранился и потрепал по щекам, заглядывая в лицо. - Вырос-то как, а, Гоша? Мужик у нас растет! Мужи-ик! Ну, иди, переоденься, - и мощным отеческим подзатыльником дал ускорение по коридору.

- Твой мужик уже борд сломал, - нажаловалась Гоша.

- Починим! - решительно сказал мистер Чернофф. - Как Мэй будет готов - зайдите в кабинет.

Широко и тяжело ступая, двинулся прочь. Гоша так же тяжело вздохнула ему в спину.

Снежок шагнул в комнату, поспешно стащил шарф. Тряхнул - и на пол посыпался песок.Наклонил голову, взъерошил волосы - и посыпалось еще больше, чем с шарфа. Сбросил куртку и ботинки. Босиком вышел в коридор и наткнулся на Гошу.

Та стояла, привалившись к стене напротив двери и скрестив руки на груди.

- Ну? - спросила у него. - Какие идеи?

- Насчет чего? - растерялся Снежок.

- В кабинет зовет, - она ткнула пальцем вверх - кабинет отца был на втором этаже, - не просто так. Серьезный разговор. Какие идеи?

- Не связываться с плохой компанией? - предположил Снежок и двинулся вперед по коридору. Гоша шагнула следом. - Это у него всегда.

- Никак не поймет, - вздохнула Гоша, - что мы и есть плохая компания.

- Не нарушать правил, - продолжил Снежок. - Что мы в последнее время нарушали, о чем ему могли рассказать?

- А чего мы не нарушали? - резонно спросила Гоша.

Снежок задумчиво хмыкнул. Они взбежали по лестнице. На верхней ступеньке Гоша ощутимо толкнула его острым плечом - чтобы оказаться сверху первой. Ну, и в кабинет, ясное дело, тоже первой влетела.

На огромном столе лежала россыпь конфет. Чернофф пригласил обоих садиться, кивнул на сладости. Гоша скривилась, и Снежок, протянувший было уже руку, замер, вопросительно покосился на нее.

- Тряпка, - бросила она ему. Перевела взгляд на отца и с хитрым прищуром сказала. - Прибыл, обнимал, целовал, принес сладкое, значит, пытается подкупить. Значит, что-то плохое скажет. Да, бать? Колись. Кто умер?

- Типун тебе, - погрозил ей пальцем мистер Чернофф. - Но в целом Гоша права, Мэй. Есть к вам серьезный разговор.

- Ха! - снова сказала Гоша.

- Пока мы разгружались, я говорил с МакКейном

Снежок тихо вздохнул, а Гоша тут же схватила его руку под столом. МакКейн был представителем власти, а Снежок, как ни крути, - контрабандным ребенком. Это Зака МакКейн, судя по всему, любил. А Снежка мог и отправить куда подальше. Прощай тогда дом, прощай семья, прощай Гоша.

- Ага, с МакКейном он говорил, - фыркнула Гоша. - Будто этот боров говорить умеет. Он, бать, не человек - он радио. Он говорит голосом Миста.

- Маргарита, - строго оборвал ее Чернофф. Гоша пожала плечами, но замолчала. Правда, ненадолго. И помолчав, уточнила:

- Так что тебе сказал голос Миста?

- Голос Миста, - после тяжелого усталого вздоха проговорил Чернофф, - сказал вам держаться подальше от шаманенка.

- Ты смотри, - уважительно покосилась на Снежка Гоша. - Угадал!

И с преувеличенной серьезностью воззрилась на отца.

- И чем он это аргументировал? Мы портим его золотому мальчику карму? Репутацию? Подхватит от нас еще чего-нибудь?

- Ну, вся в мать, - добродушно рассмеялся мистер Чернофф и заговорил совсем ласково. - Змеюка ты подколодная, ты хоть дослушай, прежде чем ядом плеваться!

Гоша выпустила ладонь Снежка, скрестила руки на груди и задрала нос.

- Не вы на него - он дурно на вас влияет. Держитесь подальше. Сидите потише. Не покидайте поселка. Никаких больше вылазок на запрещенные территории. Глядишь, все и уляжется.

- Что уляжется? - тут же вскинулась Гоша.

- Он опасен, - отчеканил отец. - Пока вы не познакомились, ты где гуляла? Тут, возле дома. Вот тут и гуляй. А с ним рядом - опасно. Мист думает, вы вместе чудите. Но я-то знаю: вы дети умные, а этому - только на Рейну дорога. Во Флот. Чтоб его там построили, гайки чтоб ему подкрутили. К тому же он, считайте, человек Миста, а от Миста и всех его людей надо держаться подальше. Запомните, дети: как можно дальше. Мист куда опаснее. Насколько - вам лучше не узнать никогда. Так что ситуация сейчас, можно сказать, опасна вдвойне.

- Да ты боишься! - прищурилась Гоша.

- За вас, - пояснил отец. - За тебя и за Мэя. Как иначе? Вы - мои дети.

- Все вы боитесь, - сказал Гоша. - Мист боится Чужих. Ты - Миста. И за нас. Рэй боится за всех. И всех. И Миста. И Зака. А Зак никого не боится. Вам не надоело бояться?

- Гошенька, - мягко сказал отец. - Ты злишься, козочка, я понимаю. Но твой Зак скоро улетит. Это уже точно, абсолютно точно. Не привязывайся к нему.

- А если я уже привязалась? - спросила Гоша с вызовом, и голос у нее нехорошо задрожал.

- Тогда чем раньше начнешь отвыкать, тем лучше, - жестко отрезал отец. - Никаких больше контактов с ним. Поняли?

И так как Гоша мрачно молчала, развернулся к Снежку. Уставился прямо в глаза, и Снежок тихо ответил за них обоих:

- Поняли.

Гоша фыркнула, поднялась из-за стола и решительно вышла, хлопнув за собой дверью.

- Вся в мать, - с легкой улыбкой повторил отец, глядя ей вслед. А потом стал серьезным и вновь развернулся к Снежку. - Ты проследи за ней, парень, хорошо? Ты умница, я знаю. И я тебе доверяю, понял? Она-то - баба, что с нее возьмешь. Но ты - ты мужик. И мой сын.

Снежок смотрел с опаской и легким недоверием. Он всегда так смотрел, когда Чернофф называл его сыном. И никак не мог понять, с чего это ему доверяют.

И тихонько тащил со стола конфеты в карман. А Чернофф старательно не смотрел на его руки.

- Ну, иди, - сказал он, когда карман был полон. - Поговори с ней, хорошо? А я посмотрю, что с твоим бордом.

Снежок послушно поднялся и направился к Гоше в комнату. Постучал, проигнорировал “вали отсюда, мелкий!” и вошел. Осторожно прикрыл за собой дверь. Гоша прямо в ботинках сидела на кровати, обнимала подушку и смотрела поверх нее очень сердито.

Снежок высыпал на кровать конфеты. Сам сел рядом и тихо сказал:

- Все не ешь, оставим Заку.

Гоша подозрительно прищурилась.

- Он устал, - Снежок кивнул на дверь, - скоро уснет. Выпьет перед сном. Будет спать крепко.

- Ты хочешь нарушить запрет отца? - недоверчиво уточнила Гоша.

- Я прибыл на Цитрус на корабле контрабандистов, - напомнил Снежок. - Как думаешь, я был очень послушным мальчиком?

И улыбнулся.

***

И Гоша будто впервые увидела его.

Улыбался Снежок редко, а улыбка у него была светлая. Он сразу становился как будто бы старше. И красивее. Может быть, даже красивее противного Зака, с его оранжевыми глазами и чертовой косичкой.