В начале второй недели столичной жизни Ольшес, сидя за ленчем в скромной забегаловке, внимательно прислушивался к разговору двух молодых людей, жевавших бутерброды и салат за соседним столиком. И этот разговор инспектора весьма заинтересовал. И насторожил; То ли молодые люди были излишне наивны и доверчивы, то ли говорили специально для того, чтобы их кто-то услышал…

— …Иначе получится, что она понапрасну пожертвовала своей жизнью.

— Да, ты прав.

— Но если мы попытаемся…

— Само собой. Тем же и кончится.

— А ты с Лорисом больше не виделся?

— Нет.

— Может быть, он еще что-то поймал?

— Может быть. Только он отключил телефон и никого не хочет видеть. — Но если те, на орбите…

— Тише! — предостерег второй. — Совсем с ума сошел?

— Да кому мы нужны? Ну ладно… Слушай, а если попробовать поговорить с Найтой?

— Она слишком труслива.

— Но ведь никто не знает, что она это умеет. Чего ей бояться?

— Как раз этого она и боится — что кто-то узнает.

— Да ведь это же ночью, кто может увидеть? На берегу полиции нет.

— Сомневаюсь, что она согласится.

— Ну, попросим, чтобы она просто передала сообщение дарейтам — что кто-то снова прилетел, но на этот раз тайно.

Ольшес чуть не поперхнулся куском мяса. Ничего себе секретность! О его прибытии запросто болтают в дешевом кабачке!..

— Ну, мне кажется, что об этом они и сами знают.

— Слушай, а давай устроим засаду на пляже, а? Может, эти пришельцы придут говорить с дарейтами?

Даниил Петрович внезапно уронил вилку. Она со звоном покатилась по полу, и молодые люди испуганно оглянулись, но увидели только неловкого провинциала, торопливо нырнувшего под стол в поисках утерянного орудия труда. Однако их разговор прервался, чего и добивался инспектор. Ну и дураки, подумал он. А может быть, не дураки, а агенты правительства? Ну, это выяснить несложно. И когда юноши, встав из-за стола, направились к выходу, Ольшес поспешил рассчитаться и пошел за ними следом.

Молодые люди расстались на ближайшем углу, и Даниил Петрович выбрал блондина, говорившего о некоей Найте, способной общаться с жителями моря, но не желавшей почему-то, чтобы об этом узнал кто-либо посторонний. Светловолосый юноша не спеша зашагал по тротуару, иногда поглядывая на витрины магазинов, но в общем сосредоточившись на собственных мыслях. Инспектор Ольшес не выпускал его из виду, но старался все же держаться как можно дальше — на всякий случай.

Однако их ленивая прогулка не затянулась, потому что юноша, как будто внезапно о чем-то вспомнив, вдруг остановил такси и уехал. Даниил Петрович не слишком огорчился. Он знал, что даже здесь, в Столице, где жило больше миллиона человек, он всегда сумеет отыскать того, кто ему нужен. К тому же у него оставалась надежда на то, что мальчики и в самом деле решат последить за пляжем, чтобы поймать с поличным нехорошего инопланетянина, невесть зачем тайком прибывшего в Тофет.

Но в ближайшую ночь молодые люди на побережье не явились.

Не было их и в кафе. Ольшес понапрасну просидел там весь день.

Прошло еще два дня. Юноши по-прежнему не появлялись. И тогда Ольшес принялся за активный поиск, используя доступные лишь ему одному методы. Результатом этих действий стало то, что уже через два дня он довольно поздно вечером стоял на темной узкой улице, с беспечным видом разглядывая трехэтажный дом на противоположной стороне. Ольшес имел вид туриста, которого занесло невесть куда, но он вполне благодушно отнесся к тому, что вместо парадных резиденций вдруг увидел почти трущобы.

Впрочем, в такой час и на такой улице никому не было дела до забредшего в квартал постороннего. Здесь в основном жили рабочие и мелкие служащие, которым приходилось подниматься слишком рано, и потому они давно уже спали. Разве что старушка, страдающая бессонницей, или обеспокоенная женщина, ждущая возвращения домой загулявшего мужа, могли сейчас выглянуть в окно. Но таким тем более не было дела до позднего прохожего.

Ольшес пересек улицу и вошел в единственный подъезд дома. Здесь, на самом верху, жил один из нужных ему молодых людей — блондин Витас. Ольшес бесшумно поднялся по грязной лестнице с сильно стертыми ступенями и замер у двери квартиры на третьем этаже.

Но он не долго стоял здесь. Потому что уже через несколько секунд уловил в воздухе нечто… и, не раздумывая, достал из кармана отмычку. Отперев дверь, Ольшес осторожно, ни к чему не прикасаясь, вошел в квартиру. Внутри было совершенно темно, и Даниил Петрович зажег крохотный, но очень сильный фонарик. И почти сразу луч упал на безжизненное, скрюченное тело, наполовину засунутое под большое обшарпанное кресло.

Даниил Петрович наклонился, вглядываясь.

Парнишку задушили сегодня, не раньше полудня. Но перед этим его пытали…

Ольшес вышел наружу и аккуратно прикрыл дверь. Ему нужно было спешить. Возможно, второй юноша еще жив?..

Однако получасом позже Даниил Петрович, вскрыв квартиру в одном из домов рядом с доками, обнаружил, что и второй молодой человек убит — точно так же.

Теперь инспектору необходимо было срочно отыскать неведомого, но Чрезвычайно талантливого радиолюбителя по имени Лорис и девушку Найту, умеющую говорить с морем, но скрывающую свой талант.

На это Ольшес потратил еще сутки. И при этом его постоянно мучила мысль, что молодые люди, подвергшиеся жестоким истязаниям, вполне могли рассказать тем, кто их пытал, и о Лорисе, и о Найте…

Однако с Найтой пока что все было в порядке. Даниил Петрович лениво перебирал разложенные на прилавке конверты и открытки, перелистал несколько книг, перевернул и критически осмотрел красиво упакованную пачку бумаги… и при этом неотрывно наблюдал за тихой продавщицей, занимавшейся капризной покупательницей. Дама отправлялась в путешествие и в дороге хотела почитать что-нибудь не слишком обременительное для ее незатейливых мозгов. Продавщица всячески старалась найти подходящий роман. Но покупательница, заглядывая в одну книгу за другой, отвергала их и требовала чего-нибудь другого. Худенькая невысокая девушка терпеливо брала следующий томик, коротко рассказывала, о чем идет речь в романе… Ольшес наблюдал. Выдержке продавщицы можно было позавидовать.

Она ни разу не повысила голос в ответ на визгливые возгласы покупательницы, она ни разу не сделала хоть сколько-нибудь резкого жеста, откладывая очередную яркую книжку… и только в ее больших, чуть раскосых глазах Ольшес видел лютую ненависть к толстой накрашенной дуре, да изредка в жесте, которым она поправляла спадающие до плеч слегка вьющиеся каштановые волосы, ощущалась нервозность.

И вдруг покупательница вспомнила:

— Ох, мне же подруга говорила, что нужно купить! Надеюсь, у вас это есть… ну, тот модный роман, в котором рассказывается о той бедной девочке, что погибла, защищая пришельца! Ну, она влюбилась, а пришельцы хотели уничтожить дарейтов, и еще что-то такое. У вас это есть?

— Разумеется, мадам, — вежливо улыбнулась продавщица. — У нас это есть.

Она повернулась к полкам и достала книгу, на обложке которой был изображен лупоглазый осьминог, сжимающий в страстных объятиях симпатичную брюнетку.

Толстая тетка подозрительно оглядела книгу.

— А вы уверены, милочка, что это действительно не скучно?

— Мне кажется, это очень интересная книга» мадам. Ее многие покупают. Она, конечно, довольно дорогая….

— Беру! — мгновенно отреагировала толстуха, хватаясь за сумочку и извлекая на свет портмоне.,

Продавщица аккуратно уложила книгу в фирменный пакетик с названием книжной лавки, тщательно отсчитала сдачу и лишь потом, проводив взглядом разборчивую туристку, повернулась к Ольшесу:

— Я заставила вас ждать, мистер…

— Ничего, я не спешу, — улыбнулся Даниил Петрович. — А что, этот роман действительно интересен?

— Мне кажется, это очень глупый роман, — тихо ответила девушка.

— Почему? — удивился Ольшес.