— Нет.

— Тогда я хочу побыть в одиночестве. Тессе и Конраду — ни слова. Для всех заговорщики пойманы и скоро будут осуждены, — книга с генеалогическими древами легла на подоконник, уступив место докладу Грега Фонтейна. — Найди Хазарда и попроси зайти ко мне.

— Как скажете.

Глава службы безопасности поклонился и зашагал к потайной лестнице. За час до приёма керру надо было отыскать двух человек и не рассердить сестру опозданием. В гневе Её величество походила на стихийное бедствие.

Исфар Астери снова изучал отчёт о допросе Второго советника. Подробный, Грег не поскупился на описание взглядов, жестов, гримас Картрайта. Иного подхода правитель не ожидал, ведь со дня назначения шурина на высокую должность, тот ни разу не позволил усомниться в выборе. Почти век миновал, как Фонтейн стоит на страже интересов семьи Астери. Стойко, твёрдо, железной рукой убирая любую потенциально опасную фигуру с воображаемой игровой доски.

Что ж, одной пешкой меньше. Почему Рэгдол ступил на скользкий путь, король понял без доклада. Деление государства на сословия давным-давно устарело, что монарх осознал полвека назад и шаг за шагом принялся стирать границу. Неравенство — верный путь к беспорядкам, а проблему лучше предотвратить, чем проливать кровь Лигурийцев. Талантливые, но не родовитые горожане постепенно входили в высшие круги и обретали власть, знатные теряли влияние. Семья Картрайт лишилась четверти территорий, что не на шутку рассердило отца бывшего советника. Керр Тьёрн не посмел выступить против короля, но затаил обиду. Ответы пленника подтвердили эту мысль. Вернуть утраченное и обрести новое — цель, ради которой Картрайт изменил короне.

Предательство не стало для Исфара неожиданностью. В разы сильнее удивил автор посланий, человек-загадка, истинный противник правящей династии. Как точно он выбрал марионетку, как ловко подцепил на крючок! От поиска предателя зависело многое, если не всё. Грег прав, на время шпион затаится, ведь риск разоблачения велик. Главное, не прозевать появления новой куклы на ниточках. Проблема выбора Второго советника — детский лепет. На кону судьба династии.

Тишину развеял кашель.

— Грег сказал, ты меня ждёшь, — в кресло присел Хазард Астери, единокровный брат правителя Лигурии.

— Да. Посмотри. — Исфар передал папку. — Интересно, правда?

Откинув со лба чёлку цвета спелой пшеницы, младший Астери погрузился в чтение. Страница за страницей, интерес в глазах сменялся тревогой. Последние абзацы заставили принца ссутулиться.

— Это не может быть правдой.

— Эликсир истины не обмануть.

— Но кто настолько сведущ? Подобные факты знает очень узкий круг людей.

— В том-то и дело, — старший Астери задумчиво поглаживал подбородок, — беда, если мы с Грегом не вычислим.

— Что требуется от меня?

— Отправляйся в Акмеллу. Дескать, для доклада о канцлере. Изобрази недовольство, потребуй объяснений, а сам присмотрись к окружению Его величества. Мне нужны характеристики всех людей при дворе. Даже прислуги. Как живут, о чём думают, что читают и едят. Я должен знать всё.

Исфар осёкся. В коридоре послышались торопливые шаги. Знакомые. Он поглядел на часы. Понятно, в чём дело. Почти опоздал!

— Почему ещё в библиотеке? — Королева упёрла руки в бока, словно учитель в гимназии, — пора объявлять о торжестве! Зал переполнен гостями, а вы оба нормально не одеты и не причёсаны! Что за братские посиделки?

— Уже идём, — король встал и повёл жену к лестнице. — Завтра договорим, — последнее предназначалось младшему брату.

Прижимая папку к груди, Хазард Астери смотрел в окно. Волнуемый ветром бархат майской ночи окутал Мидгар. Нестерпимо пахли цветы, в деннике ржали лошади. Ничто не омрачит праздник Её величества, никто не должен узнать о предателе. Тревога разожжёт в третьем сословии очаги недовольства и приведёт к бунту. Что это за король, который не ведает о шпионе в ближайшем окружении! Никогда династия Астери не была так слаба.

И, дай Нерот, не будет.

— Ирина Петровна, к вам можно?

— А, Ниночка, заходи. Выписалась с больничного?

— Сегодня.

— Хорошо. Как раз отчёт вчера начался. Больше не надо беспокоиться, кем тебя заменить.

Сидрова подписывала документы. Росчерки чёрного «Паркера» (подарка коллектива на позапрошлый новый год) появлялись на страницах со скоростью автомата-штамповщика. Сказывалась многолетняя практика на руководящих должностях.

— Присаживайся, где место найдёшь.

На время ремонта заместитель начальника переехала на цокольный этаж. Ранее закуток, вполовину меньше прежнего кабинета, служил пристанищем пропахших моющими средствами архивные бумаг и запчастей сломанных кресел. Стеллажи и детали завхоз выдвинул в коридор, тряпки, бутылки и порошки кое-как запихнул в шкафчик. С перекошенной дверцей.

Воняло отбеливателем и краской. Дыша через раз, Нина примостилась на краешке табурета. В спину упёрлись стопки справок и нераспечатанных писем. На улице бригада аварийной службы «Водоканала» грохотала перфоратором, шум проникал в помещение даже сквозь закрытые окна.

— Что случилось?

Ракитина передала свёрнутый в трубочку лист.

Надвинув очки на нос, Сидрова углубилась в чтение.

— Зачем тебе это надо? — разорванное на четыре части заявление упало в мусорную корзину, — что не так-то?

Нине показалось, что над головой опрокинули ведро ледяной воды.

— У вас хватает совести спрашивать? — охрипшим голосом спросила девушка.

— Три недели прошло, да и никто серьёзно не пострадал.

Нина стиснула ладони. Пальцы хрустнули, подбородок задрожал. Не поймёт Сидрова, не поймёт. Не её обуял дикий страх, когда поднялась на этаж и увидела отгороженный лентами коридор и чёрные стены. Не Ирину Петровну охватил кашель. Не начальница, задыхаясь, выбежала на лестницу!

— Через несколько минут я принесу новое. Сразу в отдел кадров.

Нина хотела встать, но была остановлена жестом Сидровой.

— Они не возьмут.

— Почему?

— Завтра прибывает комиссия из отделения. Думаешь, почему мы закрыли половину этажа и ремонт не начали? Пока не завершится расследование, твоё заявление никто не подпишет. А это процесс весьма небыстрый.

— Я могу обратиться в вышестоящие…

— Глупая, себе яму роешь. Хочешь, чтобы заподозрили в причастности к пожару?

— У вас нет оснований.

— Как и виновного, — ручкой женщина постукивала по документам, — наши руководители не поверили в короткое замыкание и полны решимости докопаться до сути. Повесят на тебя, как на козла отпущения. А кто примет на работу подозреваемую в преступлении?

— Это ваши домыслы.

Сидрова сняла очки.

— В общем, так. Уйдёшь до отъезда комиссии, получишь отвратительные рекомендации. Даю словно, ни в одну серьёзную организацию не устроишься. В утро пожара ты заходила ко мне в кабинет. Так? Так. Я могу «вспомнить» новые обстоятельства беседы и сообщить следователю. Понятно?

Нина молчала.

— Месяц. После иди на все четыре стороны.

— Вы жестокий человек.

— Скорее, ты веришь в розовые сказки. На что надеешься? На провидение? Счастливый случай? Олигарха в белом лимузине? Рисуешь картины, как он останавливает водителя, подходит к тебе и ведёт в роскошный ресторан? Разочарую: все преуспевающие бизнесмены встречаются только с женщинами своего круга, а таких, как ты, в упор не замечают. Не того поля ягода. Не зрелая, не сочная, а кислая и мелкая. Не та внешность, не та психология, не тот статус. Деточка, очнись, пока не выбросило на обочину. Хочешь спиться и в переходе милостыню просить? Выдающихся способностей у тебя нет, поэтому лучше придержи свои желания и иди клиентов принимай.

В дверь постучали.

— Ирина Петровна, можно вас отвлечь? — одетая в чёрное кружевное платье Кащеева прижимала к груди папку.

— Да, конечно. Клади на стол.