Величие задачи, как только она осознается им во всей своей необъятности, приводит Яна Амоса в глубокое волнение. Оно рождает нетерпение к работе, дает силы преодолевать свои недуги, согревает в холод, когда он сидит в нетопленой комнате, склонясь над своим столом. Но он не может не думать и о том, как воспримут его сочинение те, к кому оно обращено, — ученые, государственные деятели, власть имущие в европейских странах, да и каждый, кто умеет читать, весь род человеческий. Не испугаются ли грандиозности планов? Не сочтут ли их за несбыточную мечту, за красивую сказку? Поэтому ради прояснения замысла он назовет свой труд «Всеобщий совет об исправлении дел человеческих», и на первых же страницах, в обращении к роду человеческому, к ученым и правителям, он должен не только очертить задачу, но и сказать, что она разрешима, что автор укажет верные средства, чтобы ее выполнить.

Много раз Коменский переделывает обращение, стремясь к абсолютной ясности и простоте, смело рассеивая возможные опасения, сомнения. «Вы видите, к чему мы приступаем! — восклицает он. — Будем совещаться об исправлении дел человеческих всеобщим образом... то есть всеохватно и всенародно, как еще не делалось от начала мира... Вплоть до сего дня никогда еще не замышлялось исправление всех пороков всеми сообща — к чему вас и побуждаю, возможность чего на благо всему миру и доказываю... В самом деле, он поистине всеобъемлющ и направлен на высшие в этой области цели человеческих — да, скажу больше, и божьих стремлений; он открывает или показывает и средства, способные прямо, надежно и безошибочно привести нас к целям; он, наконец, предлагает настолько простые способы применения этих средств, что остается лишь захотеть и, призвав на помощь бога, приняться за веками ждавшее наших рук дело».

Ян Амос вкладывает в эти строки всю силу убеждения, всю страсть своей души. И далее указывает путь, по которому следует идти. Он говорит, что условием всеобщего исправления дел человеческих должно быть исправление в трех областях: познании (наука, просвещение), государственном устроении (общественные и социальные отношения, политика), вере (религия, нравственность). Как этого добиться? На основании каких принципов? Какими методами? Какие создавать организации, регулирующие отношения между людьми и между народами? На все эти вопросы отвечает сочинение в целом. А в начале, в обращении, Ян Амос показывает, как бы сверху, весь предстоящий путь, кратко поясняя, как он выражается, «семь предметов», составляющих этапы всеобщего преобразования и одновременно части обширного труда. Уже одно название этих «предметов» говорит о всеобщности, всеохватности замысла: панегерсия — всеобщее пробуждение; панавгия — всеобщее просвещение; пантаксия — всеобщая картина мира во всех взаимосвязях, иначе — всеобщее упорядочение мира (что раньше обозначалось именем Пансофии, добавляет Коменский); пампедия — всеобщее обучение и воспитание; панглотия — всеобщая культура языка; панортосия — всеобщее преобразование (познания, веры, общественного устройства), то есть наступление века просвещения, веры и мира; наконец, панутесия — всеобщее увещевание «всерьез приступить ко всем этим столь желательным и желанным трудам».

Продолжая свое обращение, Коменский высказывает глубочайшие мысли, осуществление которых станет возможным, лишь когда народы проведут демократические преобразования в жизни стран и государств. «Пусть всенародное совершается всенародно, — говорит он, — пусть все делают или, по крайней мере, знают то, что касается всех. Право вести свои дела — не только привилегия и основание общественной свободы какого-то одного племени, таково богоданное право всего человеческого рода...»

Во всех трех областях — познании, государственном устроении, вере — Коменский предлагает создать международное объединение для того, чтобы страны и народы совместно, помогая друг другу в рамках международного сотрудничества, могли осуществлять необходимые преобразования во имя достижения высоких общечеловеческих целей и идеалов. Принципы взаимоотношений стран и народов строго определяются: полное равноправие, взаимный культурный и экономический обмен, бескорыстная экономическая, культурная и всякая иная помощь развитых и богатых стран слаборазвитым. Рассматривая во «Всеобщем исправлении» (шестая часть «Всеобщего совета») преобразования общественных отношений внутри государства, а также отношения между государствами на новых основах, Ян Амос утверждает, что свобода — самое ценное, что есть у человека, и, следовательно, самое главное, что должно обеспечить идеальное государство. На основании законов, для всех одинаковых, оно обязано защищать неотъемлемые права своих граждан и обеспечивать их безопасность. Должны быть исключены казни и насилия. Мир, свобода, равноправие, труд, законность воцарятся на земле.

Возможны ли отношения между государствами и народами, основанные на братстве, взаимном доверии, взаимной помощи? Они не только возможны, убеждает Коменский, они естественны, ибо соответствуют природе людей, которые рождены братьями. «Человеческая природа создана свободной, — заявляет Ян Амос, — она никаким способом не хочет или не может допускать насилие над собой... она сотворена с полным равенством со своими ближними во всем... Свобода самое ценное, что имеет человек... Мы требуем для всех свободу мысли, религии, свободу гражданства...» Коменский верит в будущее человечества. Он убеждает своих современников начинать работу немедленно.

Несомненно, многие его идеи проникнуты социальным утопизмом, но они будили мысль и совесть, звали вперед. Спустя столетие, в век просвещения, они станут живой программой целых поколений, а мысли Коменского о естественном праве людей, их равенстве от рождения и всеобщем братстве, подхваченные идеологами грядущей революции, выкристаллизируются в лозунги, с которыми восставший народ Франции пойдет на штурм Бастилии.

Пройдет триста лет — и осуществятся идеи Коменского о создании международных организаций, основанных на принципах равноправия, сотрудничества и взаимопомощи народов, высказанные и обоснованные им во «Всеобщем совете». В 1945 году, сразу же после разгрома фашизма, угрожавшего человечеству рабством и гибелью, была создана ООН — Организация Объединенных Наций. В ее уставе — в полном соответствии с мыслями Коменского! — говорится, что целью ООН является поддержание мира и безопасности путем принятия коллективных мер, развитие дружественных отношений между народами и осуществление сотрудничества в разрешении экономического, социального, культурного и гуманитарного характера, а также развитие уважения к правам человека и основным свободам для всех, без различия расы, пола, языка и религии.

Какой же прозорливостью, какой смелостью мысли надо было обладать, живя в эпоху массовых казней, бесконечных войн и беспощадного попрания элементарных человеческих прав, чтобы так верно предугадать не только направления в демократических устремлениях человечества, но и живые формы, в которые они отольются! Коменский предвосхитил и такие организации ООН, как постоянный международный суд справедливости, как ЮНЕСКО (с какой любовью Ян Амос описывал «Общество света», которое бы объединило усилия народов в области науки, просвещения, культуры!); Коменский размышлял о многих реформах в различных областях человеческой деятельности, осуществленных лишь в XX веке...

Но вернемся в Эльблонг, в год 1645-й, в ту холодную, тягостную зиму, принесшую в семью Коменского болезни, новые испытания и материальные затруднения, когда, казалось бы, вопреки всему происходило формирование замысла «Всеобщего совета». Ян Амос исступленно работает. Порой в ночные часы он откидывается на спинку кресла, закрывает глаза. И тогда в его памяти возникают образы — лица обездоленных войной людей, измученных страхом, унижениями, голодом, горящие дома, всадники, трупы замерзших в лесу... Когда он это видел? Где? И из каких-то глубин поднимается боль, постоянно живущая в нем, словно переданная ему безутешными матерями, вдовами — всеми, оказавшимися в пучине страданий и несчастий? Какими ничтожными и преступными кажутся ему в эти минуты религиозные раздоры, бесконечные споры, игра самолюбий, глухота духовных наставников к доводам рассудка! Бросить бы им всем в лицо: «Остановитесь! Забудьте о ваших спорах, оглянитесь вокруг! Неужто страдания людей, гибнущих на ваших глазах, не трогают ваши сердца? Прозрейте, протяните руки погибающим!»