Потому что его давным-давно купили уже, с потрохами что называется. И те огромные деньги, что были вложены в него западными толстосумами в виде международных премий, медалей и грантов, и шикарных вояжей по миру, когда его с супругою принимали на самом высоком уровне всякий раз, кормили и поили как на убой, на все лады славили и ублажали, – деньги эти жидо-масонские связывали его по рукам и ногам как руководителя и человека. И ни за что не позволили бы ему сопротивляться и своевольничать. Любой самостоятельный после таких баснословных капиталовложений шаг стоил бы ему и его семье жизни и автоматического обнуления всех счетов – это же и дураку ясно, такая “закулисная механика” и “такая кухня”. Это есть незыблемая аксиома политики, её непременный и сверхнадёжный фундамент…

Естественно, что он про это прекрасно знал – советники ещё в 1985 году, наверное, его строго-настрого предупредили… Потому и не сопротивлялся указкам советников, не своевольничал, не бузил – безропотно вёл дело к развалу СССР, на первых порах может быть даже и не догадываясь, не подозревая об этом. Чтобы его тотальным последующим грабежом и порабощением Западом вернуть закулисным дельцам капиталы, что были в раскрутку его, Горбачёва М.С., персоны вложены.

«Коготок увяз – всей птички пропасть» – звучит народная мудрость. А у Михаила Сергеевича не коготок – весь он увяз в коррупции и казнокрадстве за семь полных кремлёвских лет, да и до этого – тоже. Увяз по уши…

Поэтому-то, видя и понимая всё это: что Горбачёв – пустозвон, клоун продажный, безвольный, новый Иуда, до конца выполнивший свою роль и оказавшийся на обочине жизни, Истории, – с брезгливостью наблюдая эту его деградацию как политика с марта 85-го и, наконец, всякое терпение потеряв, в декабре 1991 года лидеры-президенты трёх союзных славянских республик, Ельцин, Кравчук и Шушкевич, решили сказать “стоп” подобному обще-государственному безобразию. И чтобы дальше уже не тянуть резину и не переводить проблемы с дележом власти и собственности СССР на следующий календарный год, они трое самовольно (по указке советников, если уж совсем точно) приехали в Вискули в Беловежскую пущу с помощниками (Ельцин с собою привез Бурбулиса, Козырева, Шахрая и Шохина) и за спиною сдувшегося Горбачёва, опять-таки самовольно, 8 декабря подписали знаменитое Беловежское соглашение о полюбовном разводе и самостоятельной дальнейшей жизни, независимой друг от друга. За что их до сих пор почему-то поносят-клянут историки-патриоты. Почему? – непонятно!

Ведь эта “святая троица”, что теперь незаслуженно обвиняется в развале СССР и в предательстве национальных интересов в угоду Европы и США, всего лишь юридически оформила то, что к тому моменту уже существовало по факту. И только-то. Они молодцы уже тем, хотя бы, что, наконец, взяли и “разрубили прогнивший союзный узел”, поставили точку в негласном и затянувшемся противостоянии с Центром, длившемся с августа-месяца, с ареста членов ГКЧП, и порядком всем уже поднадоевшего, мешавшего нормально жить – по-новому, по-демократически…

-–

*) Кремлёвское либерально-иудейское лобби во главе с А.Н.Яковлевым торжествовало! Ещё бы – такая победа: ненавистный Советский Союз с карты мира исчез как солнечный зайчик! И как-то так незаметно – без лишнего политического шума и грохота, без мировой войны.

Торжествовала и Америка – как главный закопёрщик развала, – которой теперь предстояло карман как можно шире держать – хватать им, не уставать, безхозное советское золото и всякое другое богатство, что потекло через Атлантику в нью-йоркские банки и особняки густым безпрерывным потоком.

Что Беловежский сговор имел очевидные американские корни и от начала и до конца управлялся Госдепартаментом США и ЦРУ, красноречиво свидетельствует то, например, что сразу же после подписания всех документов безумно счастливый Ельцин прямо из охотничьего домика не удержался – позвонил по ВЧ именно президенту Бушу-старшему и очумело прохрипел в трубку: “Горбачев ещё не знает этих результатов… Уважаемый Джордж… это чрезвычайно, чрезвычайно важно! Учитывая уже сложившуюся между нами традицию, я не мог подождать даже и десяти минут, чтобы не позвонить Вам”.

Восторженный лепет и пиетет первого президента России в данном случае, как ядовито про это написала оппозиционная газета «День», можно было понять и простить: он говорил с Хозяином!…

––

25 декабря 1991 года, уже после единодушной поочерёдной ратификации Беловежских соглашений Верховными Советами России, Украины и Белоруссии, оставленный не у дел Горбачев, политически выхолощенный и ничтожный, полюбовно и делово договаривался в Кремле с новым его хозяином о даче, личной охране и пенсии. И о постройке здания для собственного фонда на Ленинградском проспекте. После чего, уже в ранге бывшего президента СССР, он, получив всё что просил, тихо покинул свой уютный некогда кабинет, безропотно сдав дела и “ядерный чемоданчик” торжествовавшему подельнику Ельцину.

И случилось это также почти, как и Керенский в Октябре Семнадцатого сдавал дела подельнику Троцкому, с которым у Александра Фёдоровича были одни и те же начальники за рубежом, как и у Ельцина с Горбачёвым. Только Керенскому, заметьте это себе, тогда понадобилось полгода всего, чтобы развалить выродившуюся Империю Романовых, полностью сгнившую с “головы”. Горбачёву же на демонтаж советской Державы, созданной Лениным и Сталиным с нуля практически, понадобилось семь долгих лет разрушительной кропотливой работы. Семь лет!… Вот и сравните, люди, крепость и качество СССР, про который наши либеральные демократы всех уровней и мастей до сих пор вспоминают с ужасом и содроганием…

А Борис Николаевич, оставшись один, подумал тогда испуганно: “Ну и что дальше-то? Ведь мы не просто кабинет, целую Россию отхватили”.

Ему стало страшно от этого, – но и приятно, и сладко одновременно. Он получил, что хотел: стал главою огромной страны, президентом на американский манер, человеком независимым и неподсудным. И мог теперь вытворять всё, что было душе угодно, никого уже не таясь, ни перед кем не отчитываясь – ни перед Горбачёвым, ни перед партией, ни перед Политбюро. Только лишь перед Д.Бушем-старшим, который был далеко, да перед еврейскими толстосумами, которые пока тоже особо не досаждали… Жизнь его удалась: жертвы с опалою, взбучками и партбилетом были, как выяснилось, не напрасными…

После этого – на радостях – он на долгие девять лет погрузился в глубокий запой, из которого его лишь серьёзно заболевшее сердце и добровольная отставка вывели.

О разрушенном государстве, Союзе Советских Социалистических республик, судя по его мемуарам, он в должности президента «свободной России» не вспоминал. Совесть его, равно как и обиженного им Горбачёва, особенно-то никогда не мучила…

«Империя – как живое тело – не мир, а постоянная и неукротимая борьба за жизнь, причём победа даётся сильным, а не слюнявым. Русская империя есть живое царствование русского племени, постоянное одоление нерусских элементов, постоянное и непрерывное подчинение себе национальностей, враждебных нам. Мало победить врага – нужно довести победу до конца, до полного исчезновения опасности, до претворения нерусских элементов в русские. На тех окраинах, где это считается недостижимым, лучше совсем отказаться от враждебных “членов семьи”, лучше разграничиться с ними начисто» /М.О.Меньшиков/.

Начало августовского путча 1991 года Стеблов пропустил – из-за того, что был в отпуске уже неделю и телевизор почти не включал: не до политики и всего остального было. Целыми днями он отдыхал с детишками на строгинской пойме: купался и загорал, играл с ними в догонялки, мячик, водное поло, – и чувствовал себя прекрасно. Дети своим оптимизмом и жаждой жизни воодушевляли и подпитывали его, заставляли забыть про житейские тяготы и проблемы – со службой, в первую очередь, усугублявшиеся с каждым новым днём, – и до поры до времени не думать о них, не изводить себя неизвестностью, страхом.