- Простите, мсье, я не знаю Вашего имени. Не могли бы Вы показать мне выход в сад?

Он даже не повел своим израненным ухом. Я утешилась тем, что, по всей видимости, этот мужчина глухой и отказалась от прогулки. Этот случай раззадорил мое любопытство и, недолго думая, я стала искать потайные ходы в своей комнате. Ведь мы находились в башне, в которой лестница волшебным образом исчезает, почему бы там не существовать потайным ходам? За креслом, под кроватью, за шторами и светильником я ничего не обнаружила. Я попробовала сдвинуть ванну и даже унитаз, но ничего не вышло. Напоследок я решила заглянуть в шкаф, в котором, конечно же, кроме унылых платьев ничего не обнаружилось.

В сознании мелькнула шальная мысль, которая заставила меня залезть внутрь, прикрыв за собой дверцы. Я села на дно, прижав к себе ноги, и облокотилась на заднюю стенку, и прижималась к ней сильнее, пока усаживалась удобнее. Через несколько мгновений я выпала из шкафа. «Видимо, эти наряды настолько ужасны, что дезориентируют в пространстве, - подумала я. – Вот я и откинулась на дверцы вместо спинки. А еще кто-то задернул шторы и погасил светильник за то короткое время, что я отсутствовала».

Последнее меня несколько смутило. «Может я задремала в шкафу, а сейчас меня ищут?». Не сказать, что лежала я с особенным или вообще с каким-либо удобством, но вставать не хотелось. На меня будто разом навалилась усталость за последние несколько дней. На глаза навернулись слезы. Я плакала и думала об Элионе и о том малом времени, что мы провели вместе. Та неприятная весть, которую все выпускницы получили на пиру в пансионе, могла обернуться неожиданным счастьем. «Сама природа за что-то решила наказать меня, сделав такой уродкой!».

Наплакавшись вдоволь, я утерла слезы и поднялась. По коже пробегали мурашки, и я обняла себя, сжав плечи ладонями. Я сделала вперед несколько слабых шагов, мечтая лишь о том, чтобы упасть на кровать и забыться сном. Через несколько мгновений я почувствовала изменения: пол под ногами стал каменным, а воздух вокруг - холодным. Я вытянула руку вправо и уткнулась в каменную кладку, влево – то же самое. Пустая сморщенная оболочка, которой я себя чувствовала, очень быстро наполнилась бодростью, когда поняла, что обнаружила потайной ход.

Я медленно продвигалась вперед, делая маленькие осторожные шажки и держась за стены, на случай, если тоннель имеет разветвление. Когда мне надоело осторожничать, я пошла вперед увереннее, и первый же шаг активировал какой-то механизм. Плиты под ногами провалились, и я ухнула вниз, с визгом приземлившись на что-то мягкое. От удара из легких вышел весь воздух, заставляя меня замолчать, но кто-то рядом решил поддержать мое начинание.

Перевернувшись на спину, я поняла, что нахожусь в комнате, очень похожей на мою. Рядом верещала девушка, в которой я узнала четвертую. Она, видимо, тоже узнала меня.

- Как ты тут оказалась? – в ее голосе звучала смесь строгости и удивления.

- Упала, - констатировала я очевидное. В дверь постучали. И, пока я поднималась с кровати, моя негостеприимная хозяйка открыла дверь. В проеме появился верзила.

Страж требовательно посмотрел сначала на меня, потом на четвертую. Я не чувствовала себя виноватой и лишь с озорством поглядела в ответ. Вот, если бы он заговорил, тогда я бы может и поторопилась с ответом. Четвертую не занимало, немой он или нет, поэтому она залепетала:

- Я здесь не при чем, мсье. Она буквально упала с потолка.

Мне стало смешно и, хохоча, я протиснулась за Стража и убежала в свою комнату.

Я успела расправиться с обедом и с ужином, прежде чем ко мне вновь пришла Ирма и проводила в гостиную. Мы расселись, вошел Салдор Сван и объявил, что нас ожидают одиночные собеседования. Комната вновь преобразилась, и я оказалась в небольшом помещении, похожем на то, в котором я впервые беседовала с Хокеном Ривзом. Однако на этот раз напротив сидел мсье Сван. Он сложил на столе сухие руки, кожа на которых была такой сухой, что походила на пергамент.

- По какой причине Вы, мисс, не исполнили приказ выстрелить в стоявшую напротив девушку?  - черные жучки изучали мое лицо.

Успешное прохождение теста затмило это воспоминание, и я уже отбросила сомнения в том, что прошла отбор. Но «невыполнение приказа» заметно стушевало мое настроение, и я решила сказать правду.

- Я видела сияющую линию и предположила, что она защитит от стрелы. Однако я не могла быть в этом уверенна, а выкупать свою свободу ценой чужой жизни я не была готова.

Салдор Сван посидел еще немного в молчании, после чего попросил вытянуть руку. Он провел ладонью над моим запястьем, вызвав легкое покалывание. Когда он убрал руку, я смогла разглядеть метку, изображавшую три тонких горизонтальных линии.

Оторвав взгляд от своего запястья, я увидела, что вновь оказалась в гостиной, как и три другие девушки. Голубоглазая первая, среброволосая пятая и нервная четвертая, в чью комнату я свалилась, прошли отбор. По всему выходило, что «третья», та что на испытании угрожала мне кинжалом, больше не с нами. Прислушиваясь к себе, я не обнаружила радости от произошедшей «справедливости». Все те, кто выбрал путь валькирии, казались мне невероятно ценными и то, что кого-то еще из них лишили возможности отправиться в путешествие, меня угнетало.

Наш «Смотритель и Наставник» ушел, но вошла кастелянша и сказала, что нам разрешили прогуляться напоследок по городу.

- Если вы попробуете сбежать, - она зыркнула на меня, - не важно, получится это или нет, вас в скорейшем времени отвезут жениху и лишат полученных результатов.

Нас отправили собираться в свои комнаты. Я обнаружила в шкафу два чистых серых платья и выстиранный дорожный костюм, который даже в отсутствие украшений выглядел хорошо, куда как лучше, чем выделенные нам наряды. Когда я была готова, Ирма вновь проводила меня в гостиную. Я ожидала увидеть кастеляншу или мсье Свана, но никак не четверо мужчин, одним из которых был Хокен Ривз, одетый в волчий камзол. Судя по тому, что другие девушки отсутствовали, я была первой прибывшей (или первой собравшейся, смотря что брать за основной критерий). Пока я замедленно соображала, жених сделал шаг в мою сторону:

- Мое почтение, дорогая Арьянэт, - Хокен Ривз взял мою ладонь и запечатлел на ней поцелуй.

Элегантный костюм моего жениха вкупе с учтивостью вызывал удивление, с такими переменами было трудно сказать, что он выкинет в следующий раз. Участницы номер один и номер пять все не появлялись. Поэтому остальные женихи все внимание решили уделить внимание нам и пялились во все глаза, заслышав такое обращение. Один из них – невысокий мсье средних лет с проседью в волосах, забыл опираться на костяную трость. Оно было и неудивительно, ведь так было принято обращаться лишь к горячо любимым людям, а ситуация, прямо скажем, не располагала, но я не растерялась:

- Мое почтение, дорогой Хокен, - слова давались с трудом, даже язык как будто бы отказывался повиноваться. Я присела в реверансе. Он успел лишь шепнуть мне на ухо что-то вроде: «Мы пойдем другим путем», и крепко сжал мое запястье. Все вокруг завертелось, и мы оказались на ярморочной площади.

Никто не обратил внимания на наше появление, торговцы продолжали перекрикивать друг друга, нахваливая свой товар, покупатели продолжали, торгуясь, перекрикивать продавцов, а детишки продолжали бегать, кричать и мешаться под ногами. А жених продолжал держать меня, когда я попробовала высвободить руку, он снова приблизился и шепнул на ухо:

- Вы же не хотите потеряться? Это может быть воспринято как очередная попытка побега, - мне захотелось почесать место, где стояла отслеживающая метка.

Его блестящие черные волосы, по обыкновению собранные в хвост, распространяли вокруг аромат ледяной вишни. Главный гончий продолжил вести меня через толпу, пока я глазела по сторонам. В поле моего зрения попал лоток с деревянными бусами, лоток с пирожками и лоток с лимонадом. Я видела увешенные копчеными окороками и уставленные сладостями прилавки.