Мускулистый блондин вскочил на ноги и зашагал по комнате.

— Эта история не только факирующая! Она показывает нам глубочайшую трагедию! На самом деле она являет собой преступление против всего сообщества медведей. Конечно, для драконов типично использовать огонь. Однако подобного убийства не должно было случиться! Это уже слишком! Драконы перегнули палку!

Его сверкавшие глаза напоминали синие чернила, налитые в две белые керамические плошки. Руки Биорна взлетали вверх и падали вниз.

— Драконы! О, как они ненавистны мне! Я питаю к ним сильную неприязнь.

— Я понимаю твои чувства, — сказал Гэндеф, пытаясь успокоить оборотня. — Конечно, ты прав. Это так естественно.

— А как насчет их огня? — проревел Биорн. — Прямо на мех! В сухую погоду! Как насчет сожжения уникального Дома Севера? Вы бы видели эти синие краски, извлеченные из натуральных волокон и разбавленные талой водой! Вы бы видели тот современный дизайн. А он превратил их в пепел и угли! В прах! В развалины, поросшие репейником...

В его голосе появились особые и, можно сказать, таинственные модуляции. Покачивая бицепсами и головой, он сердито мерил шагами комнату.

— Нет, это неправильно! Нельзя использовать волшебный огонь на медведях. Так нечестно, потому что огонь противоречит всем принятым медвежьим правилам. И почему Слог не получил воздаяния за совершенное преступление? Его нужно наказать. Причем как следует! Вы должны убить дракона! Убить Слога! Убить! Уничтожить!

— Естественно, — успокаивая крепкого мужчину, согласился Гэндеф. — Мы как раз и собираемся сделать это. Почему бы нам теперь не поговорить о чем-нибудь другом? Может, выпьем медового пива? Или съедим несколько котлет из вымоченной в меде и поджаренной печени? У тебя найдется еще один горшочек восхитительной медовой икры? Кончай, старина! Не заводись так сильно!

Колдун вытащил из кармана пончо курительные принадлежности.

— Забавно, что ты заговорил о животном, сгоревшем в огне. Сейчас ты будешь смеяться, потому что мой рассказ развеселит тебя.

Старик подтвердил это собственным смехом.

— Направляясь к тебе, мы столкнулись со стаей волков. Фактически, они съели одного из наших товарищей. Да-да, они сожрали Фэйлина...

— Вомбла, — поправил его Фэйлин.

— Вот именно, Вомбла. Затем хищники решили поживиться мной. Как ты понимаешь, мы оказались в неприятной ситуации. Но мои слова развеселят тебя. Особенно... Ха-ха-ха! Особенно после твоей истории про медведя. Да, сейчас ты лопнешь от смеха! Они собирались съесть меня. Врубаешься? Меня! Колдуна! А я воспользовался огненными чарами и... Короче, первый волк загорелся, как факел. Представляешь картинку?

Гэндеф захихикал.

— Первый волк запылал и бросился бежать! Затем, прикинь, он наткнулся на второго волка...

Биорн перестал шагать и нацелил на старика немигающий взгляд. Мори выставил ладони перед грудью и начал совершать ими небольшие круговые движения, как будто протирал стекло. Его голова быстро покачивалась из стороны в сторону. К сожалению, ему не удалось привлечь внимание колдуна.

— ...и... ха-ха-ха!... второй волк тоже загорелся, — продолжил Гэндеф. — Он наткнулся на третьего волка... Нет, это нужно было видеть! Они выли и визжали от боли...

Посмотрев на оборотня, он икнул и повторил менее веселым голосом:

— Они... визжали... от боли...

Молчание длилось целую минуту. Все это время Биорн не двигался. Затем он застонал. Стон перерос сначала в хрип, потом — в вой, и дальше — в рев. Он разорвал огромными руками рубаху на груди, и громкий треск материи наполнил гномов ужасом.

— Ой! — тихим голосом произнес Гэндеф. — Что-то не сложилось!

Он неуклюже перепрыгнул через софу и спрятался за спинкой. Остальная компания поспешила последовать его примеру.

— Агрр! — проревел Биорн. — Ахггрррх! О-о-о! У-у-у! А-а-а! Аггррр!

— Наверное, я выбрал неподходящую тему, — взглянув на гномов, предположил колдун.

— Возможно, — согласился Мори.

Биорн метался взад и вперед по комнате. Он кричал и рычал, издавая шумы, которые обычно ассоциируются с рассерженным медведем. Блондин сорвал с себя рубашку и попытался порвать штаны. Но разорвать крепкое полотно оказалось не просто — даже для такого мускулистого парня, как он. В конце концов, он удовлетворился тем, что оборвал пуговицу на поясе. Стянув штаны до колен, Биорн с ревом выпрыгнул из них.

—Агр-р-р! — проревел рассерженный оборотень. — Агрх!

— О, милосердный Проинн, — взмолился Мори. — Что нам теперь делать? Мы загнаны в угол и находимся в доме вместе со свирепым медведем!

— Сохраняйте спокойствие, — посоветовал Гэндеф.

— Может, мы успеем добежать до двери? — предположил Бинго.

— У-а-а-а! — закричал Биорн.

Его голова появилась над спинкой дивана.

— У-а-а-а!

Гэндеф, гномы и Бинго быстро перебежали к другой софе и снова спрятались за спинкой. Оборотень гневно зарычал и затопал от ярости ногами.

— Странно, — сказал Мори. — Я заметил, что он все еще гладкий.

— Гладкий? — с удивлением спросил Бинго.

— Когда же он перестанет орать? — возмутился Гэндеф. — Его рев усиливается моими слуховыми чарами и вызывает головную боль.

— У него на теле нет волос! Разве медведь не должен иметь лохматую шкуру?

— У него на теле нет волос? — переспросил ошеломленный соддит.

— Просто обычный пушок, — поправился Мори. — Но, сточки зрения гномов, он абсолютно безволосый. Понимаешь, о чем я говорю? Все тот же гладенький подбородок, к примеру. И грудь, словно вылизанный волнами песок.

— Проклятье! — проворчал колдун. — Этот невыносимый звон в ушах...

— Р-р-рявк! — проревел Биорн.

Вслед за этим послушались звуки падающей мебели — грохот! и треск![28]

Мори приподнял голову и выглянул из-за спинки софы.

— Он сорвал со стены одну из своих полок, — сообщил гном. — Теперь снова ревет.

— Да, мы слышим, как он ревет, — заметил соддит. — Биорн уже превратился в медведя?

— Честно говоря, он выглядит, как голый мужик.

— А в нем есть что-то медвежье?

— Нет.

— Совсем-совсем?

— Абсолютно, — ответил Мори. — Вся кожа гладкая. Сам посмотри.

— Что-то здесь не так, — сказал Бинго.

Собрав отвагу в обе руки, он приподнял голову ровно настолько, чтобы выглянуть из-за спинки софы. Мори оказался прав. Обнаженный высокий блондин расхаживал у дальней стены. Его мускулистый торс ничем не отличался по форме от тела взрослого мужчины.

— Я ничего не понимаю, — возмутился Бинго. — Когда же он превратится в медведя?

— Рявк! — крикнул Биорн, направляясь к ним. — Ты спрашиваешь, когда я превращусь в медведя? Когда я превращусь? Ха-ха! Я уже превратился! Я медведь! Я оборотень Биорн. Р-р-р! Рявк!

Когда обнаженный блондин подошел к софе, одетые волосатые гномы отступили к стене.

— Рявк! — повторил мужчина. — Рявк!

Он поднял руки перед собой и скорчил пальцы, словно ухватился за невидимый железный брус, который висел горизонтально на высоте его груди. Открыв рот, Биорн показал два ряда впечатляющих, но однозначно человеческих зубов.

— Рявк! — крикнул он.

Собрав крошки отваги, которых хватило бы только на маленький бисквит доблести, Бинго нагло заявил:

— Эй, парень! Что ты тут дурачком прикидываешься? Ты вообще не медведь!

— Жалкий лгун! — взревел Биорн. — Я медведь!

Он метнулся к соддиту, но тот прошмыгнул между ногами блондина и отбежал на четвереньках в сторону.

— Я смотрю, ты не так уж крут, — немного задыхаясь от стремительных движений, констатировал Бинго. — Да ты вообще меня не впечатляешь.

— Рявк! — отозвался Биорн. — Я сейчас разорву тебя медвежьими зубами.

— Да, да, рассказывай, — ответил Бинго.

Это была самая утонченная насмешка, которую он мог придумать в тот момент. Соддит побежал к двери и что есть силы потянул за элегантно вырезанную ручку.

— Почувствуй ярость великого и косматого... — бросаясь на Бинго, рявкнул Биорн.