На должности заместителя председателя СТО Алексей Иванович находился семь месяцев. 29 декабря 1921 года сессия ВЦИК, образованного IX Всероссийским съездом Советов (как уже упоминалось, это был последний съезд Советов, в котором участвовал Ленин), избрала Рыкова и Цюрупу заместителями председателя СНК РСФСР.
Но так ли уж важно уточнение, что Рыков, а позже и Цюрупа были сначала заместителями председателя СТО и только затем стали заместителями главы правительства? Это не просто уточнение и не только факт личной биографии Рыкова. Первоначальное введение должности заместителя Ленина по СТО отражает начало его поиска укрепления руководства высшим органом исполнительной власти. Надо полагать, эта проблема занимала внимание Ленина не один месяц и первоначально соответствующий «план созрел», как он сам выразился, в конце ноября 1921 года.
В то время Рыков по настоянию Владимира Ильича был отправлен для лечения в Германию. Поэтому «созревший план» был изложен в ленинском письме от 28 ноября Цюрупе, который должен был занять «на равных правах должность второго зампредСТО». Ленин следующим образом определил статус своих заместителей: «Решающий голос в СНК и в СТО; председательствование, при отсутствии председателя. Все права председателя СНК в отношении участия во всех коллегиях и учреждениях и (в числе этих прав) право давать подлежащие немедленному исполнению указания насчёт практической работы… по вопросам объединения и направления работы экономических наркоматов».
Два последних слова определяют направление работы ленинских заместителей, как оно мыслилось первоначально. Конкретизируя его, Ленин далее писал: «Задача — объединить на деле, подтянуть и улучшить экономическую работу в ЦЕЛОМ… Лично ознакомиться с особенностями и работой всех экономических наркомов и всех членов их коллегий и ряда (10 — 100) крупнейших работников местных и областных в этой области».
Несколько дней спустя, 1 декабря, Политбюро ЦК РКП (б) одобрило эти предложения и приняло постановление об утверждении Цюрупы вторым заместителем председателя СТО с освобождением от должности наркома продовольствия.
Через день Ленин сообщил об этом Рыкову в Германию, приложив к письму решение Политбюро о Цюрупе, а также свой набросок плана постановки работы обоих замов. «1-ый и 2-ой замы, как Вы увидите из этого плана, — писал он Рыкову, — должны развить новую работу. Мы решили пока, до Вашего приезда и до опыта с Цюрупой, не превращать этого плана в постановление. Сначала испытать и проверить практикой»[26].
Но жизнь распорядилась по-своему: она не дала времени на «испытание и проверку практикой». В канун нового, 1923 года страна впервые узнала о назначении заместителей Ленина. При этом Рыков и Цюрупа стали не замами по СТО, как сначала предполагалось, а — в соответствии с отмеченным выше постановлением сессии ВЦИК 29 декабря — заместителями председателя Совнаркома. Почему произошло такое изменение? Видимо, немаловажную роль в этом сыграло ухудшение здоровья Ленина на рубеже 1921–1922 годов. Решение Политбюро ЦК РКП (б) 31 декабря 1921 года о предоставлении Ленину шестинедельного отпуска в связи с болезнью по времени практически совпадает с избранием сессией ВЦИК заместителей председателя Совнаркома.
Вынужденный провести зиму 1921/22 года вне Москвы и имея разрешение Политбюро ЦК РКП (б) заниматься только «наиболее важными вопросами», Владимир Ильич к числу таких вопросов прежде всего отнёс коренное улучшение работы высших звеньев госаппарата.
В течение последних недель зимы он написал (с 24 января по 27 февраля) Цюрупе шесть писем, вошедших в Собрание его сочинений под общим названием «О перестройке работы СНК, СТО и Малого СНК». Коснёмся их содержания только в аспекте организации работы двух его заместителей. «Главное, по-моему, — указывал Ленин, характеризуя в целом работу высших госорганов, — перенести центр тяжести с писания декретов и приказов (глупим мы тут до идиотства) на выбор людей и проверку исполнения. В этом гвоздь… Вам и Рыкову надо немного времени уделить на это…» Обобщая все сказанное, он заключал: «Замы председателя СНКа тт. Рыков и Цюрупа должны всеми силами освобождать себя от мелочей и от комиссий; бороться против втягивания их (замов) в дела, подлежащие решению наркомами; уделять 2–3 часа в день, как минимум, для личного знакомства с ответственными работниками (не сановниками) важнейших (а потом и всех) наркоматов для проверки и подбора людей; использовать аппарат управдела СНК и часть членов Малого СНК, а равно Рабкрин, для проверки фактической работы и её успешности; словом, становиться практическими инструкторами государственной работы, каковых нам недостаёт больше всего».
Эта была целая программа деятельности Рыкова и Цюрупы, органически входившая в новую систему работы Совнаркома, которой его глава придавал важнейшее значение. И, точно чувствуя все более сжимающееся для него время, торопил с её внедрением. Хотелось бы, отмечал он в феврале, к приезду Рыкова наладить уже новую систему работы.
Весна 1922 года в отличие от предшествующей, предопределившей своим бесснежьем и ранним теплом страшную засуху, пришла в обильных снегопадах. Наталия Алексеевна Рыкова — ей шел тогда шестой год — хорошо помнит, как отец с матерью вместе с другими пассажирами, высыпавшими из вагонов, очищали от снега путь своему поезду, шедшему из Берлина в Москву.
Едва вернувшись домой, Рыков включился в текущую работу Совнаркома и СТО. «Беседовал с Цюрупой и Рыковым, — писал Ленин 21 марта. — Надеюсь, что работа пойдет хорошо»83. Двумя днями позже он отметил, что они втроём готовят положение о новой постановке работы СНК и СТО «с наибольшей проверкой исполнения». 24 марта Рыков впервые после приезда из Германии ведёт заседание СТО, а 4 апреля председательствует в Совнаркоме.
Между двумя этими датами — событие большой важности, XI съезд РКП (б). Всю заключительную часть в последний раз сделанного им политотчета ЦК съезду В.И. Ленин посвятил рассмотрению «практической стороны вопроса о наших советских органах, высших учреждениях и отношении к ним партии». Какие же конкретные меры были в связи с этим определены?
«У нас создалось, — констатировал Ленин, — неправильное отношение между партией и советскими учреждениями, и на этот счет у нас полное единодушие». В самом верхнем этаже власти — Политбюро ЦК и Совнаркоме — сложилась практика, при которой решение многих вопросов, в том числе мелких, текущих, переносится из правительства в высший партийный орган, осложняя взаимосвязь их деятельности, разграничение функций. «Тут была также большая моя вина, — отметил Владимир Ильич, — так как многое по связи между Совнаркомом и Политбюро держалось персонально мною. А когда мне пришлось уйти [из-за болезни. — Д.Ш.], то оказалось, что два колеса не действуют сразу…»
В целях налаживания их взаимодействия съезду было предложено освободить Политбюро и ЦК от решения текущих государственных вопросов («мелочей») и одновременно повысить авторитет Совнаркома. Освобождая высшие партийные органы от решения вопросов чисто советского характера и внося максимум планомерности и отчетливости в деятельность советского аппарата, «необходимо, — указала резолюция съезда по докладу ЦК, — поднять и усилить деятельность СНК как органа систематического руководства и согласования работ всех органов государственного управления»87.
Предполагая невозможность своего возвращения в ближайшее время к повседневной деятельности, В.И. Ленин подчеркнул, что «все надежды переносятся» на работу, которую будут вести его заместители — «т. Цюрупа, который немцами очищен, и т. Рыков, который ими совсем великолепно очищен». После этой дружеской шутки Владимир Ильич дал высокую оценку предшествующей государственной деятельности своих заместителей. «Если они вдвоём максимум внимания обратят на то, чтобы подтягивать наркоматы в смысле исполнения и ответственности, то тут, хотя и маленький, шаг мы сделаем. У нас 18 наркоматов, из них не менее 15-ти — никуда не годны, — найти везде [то есть для каждого наркомата. — Д-Ш.] хороших наркомов нельзя, дай бог, чтобы люди уделяли этому больше внимания».
