– Прошу прощения, – произнесла девушка дрожащим голосом, помогая ему собирать страницу за страницей. Он обратил внимание, что при этом она успевала внимательно рассмотреть каждый листок. – Вы собираетесь привести в порядок всё его имущество?

Кивнув головой, он отложил документы в сторону и помог ей вернуться обратно в кресло.

– По крайней мере, пытаюсь. Он был не очень организованным человеком, а при взгляде на его кабинет становится особенно неловко.

Она нервно сглотнула:

– Понимаю. А что нового вам уже удалось раскрыть о вашем отце?

Саймон нахмурился: как странно был сформулирован вопрос. Он сильно сомневался, что возможно «раскрыть» хоть что-то новое, важное про покойного герцога, чего он до сих пор не знал. Его отец был как открытая книга, вся его жизнь прошла в центре внимания света. И именно поэтому он сумел заслужить всеобщее уважение.

– Ну, насколько я понял, он решил, что не следует больше пускать овец пастись на северные луга, и ещё он опросил четырнадцать кандидатов на роль дворецкого в одном из его самых любимых домов в Лондоне, – со вздохом ответил Саймон.

Лилиан слегка отклонилась назад, в замешательстве наморщив лоб:

– Прошу прощения?

Он сконфуженно улыбнулся:

– Мой отец хранил записи буквально обо всем. От самых важных документов до самых глупых и незначительных, имеющих отношение к обыденной жизни.

Лилиан пребывала в нерешительности. По движению её горла ему показалось, что она сглотнула:

– Обо всем?

– Да. И разобрать всё это, на самом деле, трудная задача.

Её взгляд задержался на нём лишь на мгновение:

– Если вам когда-нибудь потребуется помощь…

Наклонив голову, он пристальнее вгляделся в лицо Лилиан. Его желудок сжался, когда она отвела за ухо выбившийся из прически локон. Изгиб её шеи был так прекрасен, что Саймону неистово захотелось попробовать его на вкус, целовать, не торопясь исследовать.

Вместо этого он потянулся к ней и провел по щеке кончиком пальца. Лилиан вздрогнула и подняла взгляд, вглядываясь в его лицо. Она не отпрянула, не отвернулась, даже когда его палец, очерчивая линию её скулы, прокладывал путь к местечку, где бился пульс.

– Если я и попрошу тебя о чем-нибудь, Лилиан, то будь уверена, не об услугах секретаря, – прошептал он.

Когда смысл его заявления дошёл до сознания девушки, губы её приоткрылись. Моргнув, она прошептала:

– Саймон…

Дрожь удовольствия прокатилась по его телу, заставив закрыть глаза. Как же ему нравилось, когда она произносила его имя своими полными губами и этим сладким голосом!

– Скажи это снова, – тихо попросил он, запуская пальцы в копну её волос и откидывая назад голову девушки. Склонившись к ней, Саймон приблизил рот к её губам.

– Что? – попыталась спросить Лилиан, но задержанное дыхания не позволило словам вырваться наружу.

– Мое имя, – прошептал он. – Скажи снова, пожалуйста.

– Саймон, – выдохнула она, стремясь доставить ему удовольствие, но голос изменил ей.

Удовлетворённо вздохнув, он прижался своими губами к её рту. Так же как и тогда, на террасе, Лилиан растаяла от его напора. Её губы приоткрылись, приглашая его войти. Не прерывая поцелуя, Саймон встал со стула и опустился перед ней на колени.

Теперь он был чуть ниже Лилиан, но она сумела к этому приспособиться, наклонив голову так, чтобы ему было удобнее продолжать тщательное исследование каждого уголочка её рта. Она вздохнула, когда Саймон обнял её, привлекая к себе всё ближе и ближе. А когда он стал нежно посасывать её язычок, ослабев, девушка сама опустилась на колени перед ним, крепко держась за него, и с губ её сорвался тихий жалобный стон удовольствия и капитуляции.

Острое наслаждение охватило всё его тело, а мысль об обладании гремела в голове, словно тысяча лошадиных копыт стучала в ней. И всё же Саймону хватило ума понять, что этот поцелуй невероятно быстро выходит из-под контроля. Дверь в библиотеку всё ещё оставалась открытой. В отличие от того, что произошло на террасе, если бы их застали вместе здесь, это была бы настоящая катастрофа. Лилиан была леди, и им пришлось бы пожениться, навсегда изменив собственное будущее. Не этого он желал.

С трудом он сумел оторваться от неё. Лилиан недоуменно моргнула, глядя на него.

– Бог свидетель, я мог бы провести так весь день, – заговорил Саймон, отводя непослушный локон от её щеки. – Но этим мы просто напрашиваемся на неприятности.

Он встал и помог подняться Лилиан. Девушка покраснела и принялась разглаживать несуществующие складочки на своей юбке.

– Я…мне не свойственно такое поведение… – наконец прошептала она.

– Так же как и мне, – негромко произнес он. – Поэтому моя реакция на вас… очаровывает меня. Так что я не думаю, что смогу и дальше спокойно оставаться наедине с вами.

Лилиан кивнула и отступила к двери.

– В любом случае, мне нужно идти. Остальные дамы ожидают меня на прогулку в деревню.

Саймон улыбнулся ей, подбадривая:

– Доброго дня, Лилиан.

– Доброго дня, ваша светлость… Саймон, – прошептала она в ответ и поспешно покинула комнату.

Саймон пристально смотрел ей вслед. Он подозревал, что не только его одного охватило острое желание. Осознание этого как волновало, так и расстраивало. Она постоянно отвергала его, каждым своим движением. Но его влекло к ней с такой отчаянной силой, что это уже походило на одержимость. Заполучить же её он мог либо сделав ей предложение, которого, по словам самой Лилиан, она не желала вовсе, либо, последовав совету Риса, став её покровителем.

Очень запутанная ситуация, которая приводила его в состояние и возбуждения, и страстного желания, и чрезвычайного восхищения.

– Как чудесно, что вы, мисс Мейхью, смогли, несмотря ни на что, присоединиться к нам сегодня днём.

Лилиан вздрогнула. Визгливый голос леди Эвелин, дочери одного из джентльменов, приглашенных на организованный Саймоном приём, вырвал её из мира грёз. Как ни печально, но Лилиан так и не смогла припомнить, кто отец этой молодой леди и случалось ли им ранее общаться друг с другом. Девушка моргнула и попыталась восстановить самообладание.

Она стояла посреди дамского магазина в деревушке Биллингем вместе с дюжиной других женщин, удостоивших своим присутствием деревенский праздник, и мысленно проклинала себя за рассеянность и раздумья о страстном неожиданном поцелуе, который позволила Саймону утром в библиотеке.

– Б-благодарю вас, леди Эвелин, – пролепетала девушка, пытаясь в очередной раз прогнать воспоминания. – День выдался чудесным.

– Тем не менее, – заявила её спутница, схватив нелепую шляпку и водрузив её на свои высоко причесанные каштановые волосы, стала прихорашиваться перед зеркалом. – Для вас это, должно быть, так неловко.

– Неловко? – подавляя желание зевнуть, переспросила Лилиан.

– Да.

Девушка искоса стрельнула на неё глазами, и Лилиан тотчас же заметила, как злобно скривились губы её спутницы. Она вздохнула, готовясь во всеоружии принять любые замечания этой особы.

– Всё-таки мне довелось много раз слышать, что после смерти вашего отца вы остались без денег. Как это должно быть непросто для вас проводить попусту время в магазине с дамами из высшего общества, которые не так… ограничены в средствах.

Лилиан промолчала, и леди Эвелин с милой улыбкой, очевидно призванной скрыть жестокость своих слов, продолжила:

– Я совершенно точно знаю, что не вынесла бы, если бы не смогла купить все эти мелочи, без которых невозможно жить. А вы себе лишнюю шпильку позволить не можете!

Лилиан поджала губы, когда леди Эвелин невинно захлопала ресницами.

– В самом деле, – тихо произнесла она. – Прошу прощения.

Лилиан повернулась и устремилась к выходу из лавки. Ей вдруг стало душно в таком окружении. Как она жаждала вдохнуть глоток свежего воздуха и убраться подальше от завистливых хищниц, которым оказалась ненавистна сама мысль, что их добыча, достопочтенный герцог Биллингем, обратил внимание на девушку, которую они считали недостойной.