В эту минуту все разбойники бросились на незнакомца. Один из них поднял копье убитого и ударил концом его в шишак шлема рыцаря. Последний не успел застегнуть ремень шлема, который от этого удара слетел у него с головы.

Капитан Кернер взмахнул своим огромным мечом и занес его над обнаженной головой своего противника. Но вдруг он вскрикнул от удивления и остановился.

—　Стой, ребята, назад!　— крикнул он, не спуская глаз с всадника.　— Не трогайте этого рыцаря — иначе смерть!

—　Как так!　— вскричали ландскнехты с весьма понятным удивлением.

—　Все назад!　— повторил капитан громовым голосом, описывая своим длинным мечом круг и заставляя таким образом ошеломленных разбойников поспешно отступить.

Рыцарь воспользовался этой минутой, чтобы закутаться в капюшон. Когда Кернер, подходя к нему, хотел склонить перед ним колено, он сказал ему шепотом.

—　Молчи, не называй меня по имени, не то — берегись. Теперь я для всех просто рыцарь Герард фон Брук. Но я где-то тебя видел?

—　При осаде Виченцы. Я полонил тогда капитана неприятельских стрелков.

—　Да помню. Тогда ты был храбрый солдат. Как же ты дошел до разбойничества?

—　Лейтенант моей роты отбил у меня любовницу… Я их обоих убил… Пришлось бежать. Я собрал нескольких буянов, которые, как и я, не умеют жить в мирное время…

—　Понимаю. Как тебя звать?

—　Кернер… Отто Кернер.

—　Ты меня поджидал со своими ребятами?

—　Я подстерегал рыцаря, который должен был сказать крестьянскому мальчику, поджидавшему его тут в кустах: где путь…

—　Так и есть,　— прервал всадник.　— Кто вас сюда поставил?

Кернер колебался отвечать… Рыцарь нахмурил брови и повелительно взглянул на ландскнехта.

—　Послушай,　— сказал он ему,　— я беру тебя к себе на службу. Обещаю тебе прощение и в награду 50 червонцев тебе и твоим людям.

—　Может ли быть!..

—　Но, прежде всего, я хочу знать правду. Говори.

—　Нас поставил сюда барон фон Риттмарк. Незнакомец как будто призадумался.

—　Очевидно, барон все знает,　— проговорил он про себя.　— Что же сталось с его несчастной женой?.. Во чтобы то ни стало, надо ее вырвать из рук этого человека. Дай Бог, чтобы я поспел во время! Кернер!

—　Что прикажете?

—　Дай шлем!

Капитан, уже державший его в руках, поспешил подать его рыцарю.

—　Я еду в замок Риттмарк,　— сказал он.　— Ты и твои ребята должны идти туда за мной, и как можно скорее… Хитростью или силой — вы должны войти в замок. Вот им, чтобы они торопились.

И он бросил ему кошелек, вид и тяжесть которого очень порадовали капитана.

—　Не лучше ли вам подождать нас?　— сказал Кернер.

—　Каждая минута проволочки может погубить жизнь, которая мне дороже собственной,　— отвечал рыцарь.　— Только, ради Бога, скорее, скорее!

Сказав это, он пришпорил лошадь и ускакал. Едва он скрылся, как разбойники бросились к своему начальнику и стали его расспрашивать.

—　Ребята,　— сказал он,　— нам некогда терять время на объяснения. Вот что я вам скажу: нам обещали 20 червонцев, если мы убьем этого рыцаря. А в кошельке, который он мне дал, по крайней мере, вдвое больше. Кроме того, он обещает нам еще 50 червонцев.

Взрыв удивления и радости прервал оратора.

—　Но,　— продолжал капитан,　— чтобы благородный рыцарь сдержал свое обещание, надо, чтобы он остался жив; а если мы не поспеем в замок Риттмарк во время, чтобы выручить его — прощай наши 50 червонцев.

Эта речь произвела волшебное действие. Ландскнехты поспешно оправили свою одежду; потом, несмотря на тяжесть своего вооружения, пустились бегом, не заботясь о раненых, оставленных позади.

Тем временем Герард Брук (как он себя назвал) погонял шпорами и голосом своего коня, утомленного долгим путем.

Подъезжая к замку Риттмарку, он услыхал два или три выстрела. Он пришпорил лошадь, проскакал наружный двор и въехал на подъемный мост.

Привратник вышел из своей конурки и пошел ему навстречу.

—　Мне надо немедля переговорить с бароном,　— сказал рыцарь решительным тоном.

Привратник смотрел на него с недоумением и удивлением; Герард стал искать кошелек, но вспомнил, что отдал его капитану ландскнехтов, быстро сдернул перчатку и снял с кольца широкий, массивный золотой перстень.

—　Вот,　— сказал он дворнику,　— побереги этот перстень; когда я возьму его у тебя, ты получишь от меня полную шапку червонцев.

—　Господин,　— бормотал тот, изумленный такой щедростью.

—　Только с тем,　— продолжал рыцарь,　— что ты тотчас проведешь меня в комнату твоей госпожи.

Привратник замялся.

—　Господин, там сам барон, и я боюсь… я очень боюсь…

—　Чего? Да говори же, говори!

—　Боюсь, не случилось ли с бедной барыней несчастья,　— прошептал он.

—　А где ее комната?

—　Ступайте с этими людьми, куда они бегут, только не говорите, что я…

Герард кинулся во внутренний двор и взбежал по лестнице за толпившимися, испуганными слугами.

Когда он подходил к двери комнаты, барон поспешно выходил из нее. Он бежал смотреть, найдется ли во рву ребенок, которого спасли от его мщения. Мужчины встретились и сильно толкнули друг друга. Оба покачнулись, но более сильный Герард устоял и тотчас бросился в комнату.

С первого взгляда он увидел Эдвигу, лежавшую на полу и окровавленную.

Он упал на колени возле нее и сжал ее в своих объятиях.

—　Эдвига! Эдвига!　— вскричал он.　— О, проклятье! Я пришел слишком поздно, он убил ее!

Оживленная звуком этого милого, дорогого голоса, несчастная баронесса открыла глаза. Луч радости блеснул на минуту на ее бледном лице, уже подернутом сумраком смерти.

—　Герард,　— заговорила она,　— мой Герард… наша дочь…

Выражение ужаса и отчаяния исказило черты баронессы.

—　Барон хочет убить ее,　— продолжала она раздирающим голосом.　— Спаси ее, Герард! Спаси, спаси наше дитя! О берегись, берегись,　— прибавила она вдруг.

При крике, при взгляде Эдвиги, рыцарь быстро повернулся. За ним стоял барон и уже замахнулся на него мечом.

С быстротой мысли Герард кинулся на своего врага. Сшибка была так сильна, что оба вместе упали, но Герард вскочил в одно мгновение.

Приставив конец меча к горлу барона, на котором тоже была надета кольчуга, он закричал громовым голосом слугам, бежавшим на помощь барону:

—　Назад! Шелохнитесь только — я убью вашего барина.

Они на минуту замешкались.

Вдруг во внутреннем дворе замка послышалось несколько выстрелов; потом раздалось звяканье мечей и копий, ударявших по кирасам и шлемам.

—　На помощь, сюда!　— кричали женщины на лестнице.

Часть людей, находившихся в комнате баронессы, бросились в ту сторону. Пользуясь минутной рассеянностью рыцаря, барон рванулся и чуть не повалил Герарда. В ту же минуту на него напали семь или восемь слуг, еще оставшиеся в комнате.

Несмотря на свою храбрость и на замечательное искусство владеть своим длинным мечом, Герард, вероятно, не одолел бы своих многочисленных врагов и не устоял бы против ударов барона, если бы к нему вдруг не подоспело значительное подкрепление.

Ландскнехты ворвались в комнату.

Хорошо вооруженные и привычные к схваткам, они скоро сладили со слугами, удивленными этим неожиданным нападением и не знавшими ни числа, ни замыслов своих врагов.

Сопротивлялись еще только барон и один из его наемников; но последний под тяжелым мечом Кернера скоро свалился, как бык от удара мясника.

Риттмарку предстояла та же участь, но Герард удержал руку капитана.

—　С бароном я расправлюсь сам,　— сказал рыцарь, снова упав на колени перед холодеющим трупом Эдвиги.

—　Подлец и трус, хищник чести,　— вскричал барон с бешенством.　— Ты не смеешь показать своего лица… Ты нападаешь в шлеме и с опущенным забралом на человека с обнаженной головой!

—　Подожди!　— прервал рыцарь, быстро снимая шлем и отбрасывая его далеко от себя.　— Теперь мы равно вооружены!

Увидав лицо своего противника, барон отступил назад с удивлением. Опустив руку, которой он было замахнулся чтобы нанести удар, он посмотрел на рыцаря с нерешительностью человека, который не верит собственным глазам.