— Что стряслось?

— Я говорила с Дрю. Он согласен стать частью жизни ребенка. Разве это не замечательно?

Вот когда пришла настоящая боль! Своим поступком он официально порвал со мной, предпочтя Оливию. Хотя почему бы и нет. Она ведь носила его ребенка.

Я пыталась сдержать рвущиеся из горла рыдания, слезы хлынули из моих глаз после того, как она пересказала мне свои новости.

— Это... это чудесно, — едва смогла пробормотать я.

— Я знаю! Я так счастлива! Ты была права. Ему нужно было время. Он извинился за то, как прореагировал сначала. Он сказал мне, что все, что потребуется мне и ребенку, он сделает.

— Приятно слышать, — промямлила я, кусая себя за нижнюю губу.

Я тяжело сглотнула, отклоняясь назад на спинку дивана. Я была вынуждена подавить эмоции. Внутри моей груди разверзлась огромная пустота.

— Кенз, я еще раз хочу сказать тебе спасибо. Ты очень хороший друг. Если бы не твоя уверенность, что он одумается и вернется, не знаю, что бы я натворила.

И вот еще один кинжал воткнут в мои раны: я была не больше, чем друг. Я нарушила правило: друг не может завести роман с парнем подруги, и теперь пожинаю плоды своих поступков. Карма действительно сука.

— Вот что за друзья, — прошептала я сквозь ком в горле.

— Теперь так много нужно сделать до того, как малыш появиться на свет. Все теперь будет просто великолепно. Нужно просто подождать и увидишь.

Великолепно для нее, но не для меня. Было не очень по-дружески ревновать ее к Дрю, несмотря на то, что я сделала, но я так чувствовала. Она жила моей мечтой. Стать матерью, быть с человеком, которого любишь. Моя мечта стала ее реальностью.

Втайне я надеялась, что Дрю постучит в мою дверь, обнимет меня своими руками и скажет, что все будет хорошо. Но теперь я разочаровалась в сказочной концовке. Ничего уже не будет хорошо и ничего нельзя поправить.

— Лив, я жду звонка, могу я позвонить позднее? — я была вынуждена соврать, так как не могла позволить ей услышать мой исполненный боли вой.

— Конечно! — согласилась она. — Позвони мне позже.

В телефоне щелкнул отбой мне в ухо, и я просто сползла с дивана на пол. Я подтянула колени к груди в попытке закрыться от боли, слезы безостановочно бежали по моим щекам. Истерзанное сердце кровоточило, и все, что я могла сделать, это обнять себя в тщетной попытке не свалиться в пропасть отчаяния. Желание убежать от всего переполняло меня. Но на этот раз не бежать на пляж, а сбежать прочь от всего, чтобы полегчало.

Я закрыла глаза и попыталась стереть из памяти картинку, где Дрю улыбается мне, его прикосновения и даже сладкие сообщения, что он посылал мне. Все это теперь ничего не значило. Я сжалась, мое тело сотрясла дрожь агонии, чувство вины, муки и горе, казалось, разверзлись во мне.

Все это время я думала, что судьба соединила нас вместе, но я ошибалась: судьба пытается разлучить нас снова.

Я потянулась к моему телефону, что беспомощно валялся рядом с коленями, и сделала единственное, что могла сделать.

Новости, которые сообщила мне Оливия, укрепили мои сомнения. Мне здесь нечего делать. Мне необходимо разорвать отношения с ней и двигаться дальше. В конце концов, я делаю это больше для Оливии, чем для себя.

Поэтому я позвонила родителям и сообщила о своем решении вернуться домой. Это оказалось не самым простым решением, которое я делала в своей жизни, но самым правильным. Не только я оставляю позади Дрю и Оливию, но также и Джареда, и своих учеников. Но пока они занимали весомое место в моей жизни, я могла передумать насчет отъезда, поэтому я должна была оставить и их тоже.

Родители приняли мое решение. Только мама пыталась отговорить меня. Отец же выказал больше понимания.

На следующее утро я подала заявление в школу и распорядилась насчет квартиры, потому что возвращалась в Техас. По счастью, Марси не стала задерживать меня. Она сказала, что мой депозит не исчерпан и охватывает все расходы по квартире. Это заставило меня задуматься, сколько же действительно Дрю положил на мой квартирный депозит. Казалось, все дороги моей жизни вели меня к Дрю, и не было возможности перестать думать о нем. Каждый раз, как кто-нибудь произнесет его имя, воспоминания о нем заполнят мой разум, а мое сердце разобьется снова. Отъезд для меня стал единственной возможностью выжить.

При всех моих бесплодных попытках связаться с ним я все же решила отправить ему последнее сообщение.

«Молодец, Эндрю. Я надеюсь, ты будешь счастлив. Я знаю, ты станешь потрясающим отцом. Прощай».

Нажать кнопку «отправить» было сложнейшим делом в моей жизни. Но все же я сделала это.

С тяжелым сердцем я начала процесс по собиранию своих скудных пожитков.

Я включила радио, чтобы заглушить разбег мыслей в своей голове. Бесконечное думание убивало меня и мне нужно было хоть чем-нибудь отвлечь себя, даже на короткое время. Немного рок музыки оказалось моим счастливым билетом. Это продолжалось до тех пор, пока мой мобильник не зазвенел, прерывая это своеобразное утешение тяжелым металлом.

— Алло? — произнесла я, вытягивая ленту по крышке коробки.

— Что значит «прощай»? — голос Дрю звенел.

Распределитель ленты упал на пол с громким лязгом. Я никогда не ожидала услышать от него это. Его молчание сказало за него, что я никогда не буду частью его жизни.

— Привет, Дрю, — прошептала я, мое тело внезапно сковал дикий холод.

— Я тебя спрашиваю, что значит «прощай»? — Дрю разозлился.

Я скатилась вниз по дверце моего кухонного шкафа, подтянула колени к груди. Он был пьян. Это я могла сказать по звуку его голоса.

— Это мое пожелание, Дрю. Я уезжаю.

— Уезжаешь? Куда? И как долго ты там пробудешь?

Комок в горле мешал мне ответить.

— Я еду домой.

— Ты дома, — возразил он.

— Я не могу остаться и наблюдать, как вы с Лив становитесь счастливыми родителями. Это выше моих сил. Ты сделал свой выбор. Мне незачем здесь оставаться.

— Это бред собачий, Микки! Ты не можешь уехать. Я тебе не позволю.

— Дрю, ты не придумал ничего получше? Ты знаешь, какая это пытка? И я уже все решила.

— Выход всегда найдется, — вскричал он.

— Выход для чего?

— Дрю! Я для тебя Энди. Помнишь? Твой Энди, — поправил он.

Слезы катились по щекам, по губам, спускались по шее. Я хотела удержать его, забрать себе его боль, но ничего не могла поделать. Он уже не был моим. Неважно, насколько сильно я хотела его, он никогда не будет моим.

— Дрю, ты должен услышать меня. Это очень важно. Я всегда буду любить тебя. Если что-нибудь случится в твоей жизни, помни, что есть кто-то, кто любит тебя. Но остаться было бы неправильно. Тебе и Лив нужно пространство, чтобы создать семью и заботиться о ней. Я стану только помехой. И поэтому я уезжаю.

Я закрыла глаза, опуская голову на колени, позволяя слезам катиться по щекам.

Тишина воцарилась между нами. Я слышала лишь его недовольное сопение и тяжело сглотнула.

— Ты не можешь покинуть меня, — наконец, произнес он.

— Но и не могу остаться, — сказала я.

— Что я буду делать без тебя?

Я запустила пальцы в волосы, мои губы задрожали:

— Ты будешь жить той жизнью, для которой предназначен был до того, как появилась я.

— Ну, а чем займешься ты? — продолжил он.

— Я буду менеджером. Кто-то однажды сказал мне, что я выживу.

Только визитная карточка Дрю осталась мне после той ночи, когда мы встретились. До сих пор она оставалась в моем бумажнике напоминанием о человеке, который украл мое сердце, и теперь нужно вернуть ее, ведь вселенная сочла нас неподходящими друг другу.

— Микки, я люблю тебя. Пожалуйста, не уходи. Я сделаю эту работу.

— Энди, — я мысленно обругала себя за неосторожность, — ты всего лишь мужчина, как думаешь, Лив придет в восторг от того, что отец ее ребенка встречается с ее подругой? Никакая это не работа. Ты знаешь об этом, вот почему первой ты позвонил ей, а не мне.