Я медленно снимаю одежду, не тороплюсь, наблюдая, как он смотрит на меня. Он смотрит так, словно хочет съесть, и я не могу дождаться этого, но сначала мне нужно почувствовать его внутри.

Я ползу по кровати, по его телу, и седлаю его колени. Схватившись за его плечи для поддержки,  принимаю его внутрь, опускаюсь вниз по длине его члена, пока мы полностью соединяемся. Закружив бедрами,  наслаждаюсь полнотой ощущений, тем насколько чувствую себя целой.

Нейтан хватает меня за ягодицы и притягивает ближе.

- Малышка, я уже так близко. Мне нужно, чтобы ты двигалась.

Его голос звучит почти отчаянно, и мне нравится, что я влияю на него таким образом.

Я начинаю двигаться вверх и вниз, устанавливая устойчивый ритм.

И, Боже мой, как возможно чувствовать себя так хорошо? Как я могла забыть, насколько удивительно чувствовать Нейтана?!

Я думала, что буду помнить это до конца моей жизни, но память подвела меня.

Нейтан использует свое положение и обхватывает мою грудь, обернув губы вокруг одного соска, а затем другого. Его рот на моей коже - целует и покусывает, будто он был голоден несколько дней и я его первая трапеза.

У моих рук собственный разум, когда они бродят по его телу, желая прикоснуться к каждой его частичке, отчаянно нуждаясь в большем.

Я фантазировала об этом: мы снова вместе, как сейчас. Я всегда предполагала, что наш первый раз будет медленный и чувственный, но ошибалась. Напротив, он страстный, потный и ненасытный - кожа шлепает о кожу, в то время как восхитительные стоны и вздохи срываются с наших губ. Я никогда не испытывала ничего более эротичного.

- Могу я прикоснуться к тебе? – просит Нейтан, полагая, что я все еще веду.

- Да. Пожалуйста, Нейтан, - я задыхаюсь, когда большим пальцем он находит мой клитор.

Вторая рука по-прежнему твердо удерживает мою задницу, направляя меня, помогая мне двигаться быстрее и жестче.

- Черт, Кади, в тебе так хорошо. Это даже лучше, чем я помню.

- Я знаю, для меня тоже. Я собираюсь кончить, - я пытаюсь предупредить его, но оргазм накрывает меня, и я кричу, когда удовольствие волна за волной растекается по всему моему телу.

Нейтан обнимает меня за плечи, удерживая наши тела вместе, когда  находит свое собственное освобождение. Мое имя покидает его рот короткими выдохами снова и снова, пока он пульсирует внутри меня.

После того, как мы восстанавливаем наши силы, он скользит вниз на кровати, удерживая нас близко, плотно обернув руки вокруг моего тела. В тишине и спокойствии он шепчет:

- Я люблю тебя.

Я возвращаю признание, целуя его грудь, и понимаю, что даже если  завтра все потеряю, не променяю это ни на что в мире.

Нейтан стоит всех рисков. Он стоит разбитого сердца, но что-то глубоко внутри говорит, что это реально. Он для меня.

- Я должна бежать, - кричит ЛуЭнн из передней части магазина. - Я поверну табличку «Закрыто»  и запру за собой дверь.

- Спасибо, Лу, - отвечаю я. - Увидимся завтра.

- Да, я буду здесь после обеда. Ты справишься утром?

- Да, я сделаю это. Без проблем.

- Увидимся позже, милая.

Я слышу, как ЛуЭнн уходит, заперев дверь, и, включив радио на кухне, приступаю к делу.

У меня заказ на пять пирогов для ресторана, расположенного чуть дальше по улице, в который ЛуЭнн водила меня однажды на ужин. Когда я решила открыть пирожковую, то  понятия не имела, что буду в конечном итоге делать так много крупных заказов, но я не жалуюсь.

Сегодня исполняется месяц, как открылся «Скромный пирог», и я не могу быть счастливее с тем, как идут дела.

Я не собираюсь лгать - это другое. Работа здесь не похожа на работу в закусочной. У меня начинают появляться постоянные клиенты, которые останавливаются за кусочком пирога и чашкой кофе. Есть также постоянные заказы на целые пироги от нескольких ресторанов.

ЛуЭнн каждый день приходит, чтобы помочь мне, после того как заканчивает в закусочной.  Мак позволил мне взять ее на целую неделю, когда я только открылась, но как только установился привычный ритм, все стало не так плохо. Я могу справиться с этим самостоятельно, но  рада, что она приходит помочь мне. Я могла бы сойти с ума, если бы не было с кем поговорить на протяжении дня. Я привыкла общаться с моими клиентами и гулять по закусочной весь день.

Сейчас это только я, моя печь… и Долли Партон [5]. Конечно ненастоящая, та, которая поет со мной по стерео. Мы с ней давно знакомы, и в эти дни она мой постоянный спутник, дает мне фоновую музыку, когда я пеку днем, а чаще ночью.

Замешивая тесто на большой столешнице из нержавеющей стали, я улыбаюсь себе. Я никогда не буду принимать как должное  то, что зарабатываю на жизнь выпечкой пирогов. Иногда мне кажется, что это не может быть моя жизнь. Конечно, я по-прежнему работаю, а не тесто раскатываю [6] . И это не каламбур. Но я делаю это, и все здесь мое. Я сделала это. И я прихожу каждый день на работу и делаю то, что люблю, что приносит мне покой и радость.

Напевая про себя первые строки «С девяти до пяти», я иду в главный зал магазина и проверяю кофейники. Я наливаю себе немного кофе, когда Долли поет о чашечке амбиций.

- Не возражаешь, если я это сделаю, Долли?

Взяв свою теплую чашку кофе и оглядывая магазин по дороге, я иду обратно на кухню и ставлю свою кружку в микроволновую печь на несколько секунд.

Это, возможно, мое любимое время суток - только я, моя большая кухня, все ингредиенты для пирогов, с которыми я могу справиться. И Долли. Это чертовски близко к совершенству, но совершенство переоценено. Тем не менее, это моя жизнь, и это все, что я когда-либо хотела.

Выкатывая мой первый испечённый пирог, я просматриваю список: два карамельно- яблочных, два вишнёвых с темным шоколадом, один с лимонным кремом и три «Десятых столика».

Открывая пирожковую, я знала, что каким-то образом должна включить в меню «закусочную и Нейтана». Поэтому, как дань уважения столику, благодаря которому все это стало возможным, и человеку, который верил в меня, я создала пирог, включивший все любимые ингредиенты Нейтана. Это лимонно-черничный пирог, и до сих пор он самый продаваемый.

Звучит моя любимая часть песни, и я громко пою. Долли всегда знает, как настроить меня на работу.

Я уже говорила, что ужасный певец? Я даже в караоке не пою, но ничего не могу с собой поделать. «С девяти до пяти» - это моя песня, это как гимн работающей девушки.

- Пой, Долли.

Покачиваясь в такт, я раскатываю тесто для следующего пирога. Если все пойдет по плану, я приготовлю пироги в кратчайшие сроки.

Когда песня затихает, тихий хлопок с порога пугает меня так сильно, что я роняю скалку, и она громко стучит по столешнице.

- Я не хотел тебя напугать, - говорит Нейтан виновато, но не может скрыть свой смех. - Прости. Просто ты такая милая и была настолько увлечена своей звездной работой.

- Я думала, ты позвонишь, когда покинешь офис, - обвиняю я, все еще держась за грудь, желая, чтобы сердце вернулось к своему обычному ритму.

Но это безнадежное дело, потому что Нейтан стоит в дверях моей кухни и уже скинул пиджак, а рукава рубашки закатал по локоть – демонстрирует сексуальные предплечья, которые готовы к работе.

- Я принес тебе кое-что, - говорит он низким, ровным голосом, который подкашивает меня, заставляя соглашаться на все, что он предлагает.

- О? – спрашиваю я, не в силах сформировать связные мысли.

- Ну, это твой месячный юбилей со дня открытия, - начинает он, и я пытаюсь сдержать улыбку. Несколько месяцев назад я бы отказалась от идеи, что Нейтан что-то мне покупает, но теперь все по-другому. Мы другие.

Где-то между мной, оставившей его в номере отеля, и мной, нашедшей себя в Хамбле, я поняла, что это нормально, когда о тебе заботятся. Нормально быть уязвимой и нуждающейся в помощи. Принятие Нейтана и того, что он может мне предложить, не делает меня менее независимой и самостоятельной, если хотите знать, я сильнее от этого.