Он смотрит на меня через оправу своих очков для чтения и убирает меню.

- Я буду два яйца средней прожарки, два кусочка слегка поджаренного пшеничного хлеба, фрукты и горячий чай.

Он определенно не Нейтан. В нем нет ничего от Нейтана. Каждый раз, когда кто-то садится за этот столик, я хочу выгнать его. Я хочу придумать какое-нибудь оправдание, почему никто не может там сидеть – грязные ноги или еще что-то. Ведь без него за столом это чувствуется неправильно.

Все неправильно.

- Что-нибудь еще?

- Просто стакан воды, - он натянуто улыбается. - И побыстрее, пожалуйста.

- Конечно, - я выдавливаю из себя улыбку и иду на кухню, чтобы передать заказ.

- Ты должна выбраться из этой депрессии, - говорит ЛуЭнн, толкая меня бедрами, когда проходит мимо. - Кроме того, на кассе послание для тебя. Какая-то женщина позвонила и заказала еще больше пирогов.

Уже много женщин звонило с заказами. На прошлой неделе я заработала дополнительные четыре сотни долларов. Это здорово, но я серьезно истощена. Работа допоздна в закусочной изматывает меня, но я не могу отказаться от заказов. Хотя я не нуждаюсь в деньгах прямо сейчас, я могу отложить их на будущее.

К тому же искра, которую зажег Нейтан, до сих пор здесь. Она едва тлеет, но я чувствую это - желание большего.

Мысль, что я однажды могла бы открыть собственное дело, кажется сумасшедшей и вне досягаемости. Я даже не знаю, что нужно для создания бизнеса, но это не значит, что я не хочу этого.

Я хочу. Очень.

Я не мечтала о таком, когда приехала сюда. На самом деле, я даже не помню, почему именно приехала. Что бы то ни было, оно похоронено под разочарованием и трудными временами.

Когда я покинула Хамбл, я просто хотела уехать. Я хотела начать жить самостоятельно. Я хотела увидеть больше, сделать больше, быть большим.

Нейтан напомнил мне об этом. Я снова начала верить в себя.

Я вспомнила, о чем мечтала. Но в тоже время начала чувствовать себя комфортно и в безопасности. Я так привыкла, что обо мне заботятся. Я так привыкла, что живу в его хорошей квартире, и позволила ему возить меня в рестораны. Я и забыла, каково это - самой о себе заботиться, полагаться только на себя.

Затем был Гала. Я с самого начала сомневалась, потому что это место было не для меня. Я не хожу на модные вечеринки в модных платьях и не ем необычную еду. Но я хотела пойти, потому что это было важно для Нейтана. И на мгновение я позволила себе представить себя рядом с ним. И если быть честной, это была одна из моих детских фантазий - красивое платье, красивые волосы, красивый макияж. Но вместо того, чтобы быть сказкой, торжество превратилось в кошмар.

С того момента, как Нейтан позвонил и сказал, что не сможет меня забрать, у меня появилось плохое предчувствие. Вероятно, оно назревало несколько дней, но я игнорировала его и списывала на страх и нервы. Всю неделю до Гала Нейтан был занят, и мы не проводили много времени вместе. Именно тогда стены нашего пузыря начали рушиться.

Я поняла, что жизнь, которой мы жили последний месяц или около того - я оставалась у него, и мы играли в дом – была нереальной.

С самого начала Гала все пошло не так. Я чувствовала себя неловко, невпопад и как самозванка.

А потом появилась Саманта. Я никогда не забуду ее имя, потому что она именно такая, как я представляю себе, когда думаю, с какой женщиной в итоге останется Нейтан. Она чопорная, правильная, образованная, богатая… идеальная.

И она знала Нейтана. Я поняла это по тому, как она говорила о нем. Она знала о нем все. И она точно знала, что сказать, чтобы заставить меня убежать.

Она сыграла на моих слабостях, и я позволила ей.

Но только потому, что  знала - ее слова были правдой.

Нейтан - даритель. 

Он всегда ищет новый проект. 

Саманта сравнила меня с одной из его давних подружек из колледжа – Джиллиан - и что она тоже была проектом. Саманта сказала, что она выиграла стипендию, но была никем. Боже сохрани. Она сказала мне, что Нейтан взял ее под свое крыло и заставил их всех рассматривать ее как равную.

Я знала, почему она рассказала мне все это.

Я поняла. Возможно, я не была хорошо образована. Не училась в престижном университете.

Но я не глупа.

Я знала, о чем думала Саманта. Я знала,  она намекала, что я новая Джиллиан Нейтана.

Его новый проект.

Затем я почувствовала, что убегаю, потому что не могла позволить себе быть той, о ком она говорила.

Я не могла позволить себе влюбиться в кого-то, кто видел меня только как благотворительность. Я не могла быть с Нейтаном, потому что  влюблялась так тяжело и быстро, и он бы мне позволил, пока я не была бы разбита на миллион частей.

А что потом?

Кто был бы рядом, чтобы снова собрать меня воедино? Никто. Я бы вернулась к одиночеству, и мне оставалось бы лишь заботиться о себе самой. Как только я была готова сбежать, поднялся Нейтан и начал делать то, что у него получается лучше всего - быть потрясающим и сногсшибательным.

Снова.

В ту ночь мои голова и сердце были в состоянии войны. Сердце говорило, что Саманта не знает, о чем говорит. Она не знает, что он заставляет меня чувствовать себя в безопасности, заботится, лелеет, желает. Она не знает, как он смотрит на меня, словно я единственный человек на земле. Она не знает наших разговоров или что у нас есть нечто общее. Она может знать Нейтана, но она не знает меня.

Она не знает нас.

Позже этим вечером я впервые разговаривала с мамой Нейтана, и она была чудесной, но довела до конца то, что начала Саманта. Она снова и снова рассказывала о любви Нейтана к благотворительным делам. Она рассказала о Фонде Хендрикса и о том, как Нейтан полностью отдает себя работе, которую они делают. Я видела гордость на ее лице.

Возможно, не она родила Нейтана, но она любит его, как родная мать. Ее любовь идет из сердца.

Последние ее слова были о том, что если Нейтан что-то задумал, он просто не может  отступить, пока не доведет до конца.

Она говорила обо мне?

Она тоже пыталась сказать мне, что я просто была новым проектом для него?

Благотворительностью?

Я не знаю.

Но я не могла ждать, чтобы выяснить это.

- Земля вызывает Кади, - говорит ЛуЭнн, щелкая пальцами. - Слушай, я не могу все время нянчиться с тобой, как на прошлой неделе, и новая девушка тоже вытворяет всякое дерьмо.

- Извини, - я беру тарелку, которую она протягивает.

- Десятый столик хочет яйца, как вчера.

- Верно, - говорю я ей, бесцельно шагая к прилавку, все еще пытаясь вытряхнуть из себя депрессию, о которой говорит ЛуЭнн, туман измождения и мысли о Нейтане.

- Ты все еще думаешь о Нейтане, милая? - она следует за мной.

- Нет, я просто не выспалась прошлой ночью, - лгу я. - Последние несколько ночей я работала над заказами.

- Ты знаешь, парень пришел бы в ярость, если бы узнал, что ты работаешь допоздна и одна идешь домой.

- А какой у меня выбор? - Я прохожу мимо нее и иду к своему столу.

 Мне нужно прекратить фантазировать и вернуться к реальной жизни.

- Слушай, этот перерыв на обед был жестким, - я облокотилась на прилавок, обмахивая себя папкой с меню.

- Ты справилась с этим как босс. Мне кажется, я даже видела искреннюю улыбку один или два раза. Может быть, старая Кади наконец-то вернулась, и ты закончила с этим как-там-его? - спрашивает ЛуЭнн.

Поддразнивание ЛуЭнн - то, как она показывает свою заботу, - заставляет меня чувствовать себя виноватой за свое поведение на работе в последнее время. Я никогда не была поклонником того, кто приносит на работу свои проблемы, но именно это я и делала.

- Ну, я не знаю, смогу ли когда-нибудь действительно закончить с Нейтаном, но по каким-то причинам сегодня мне гораздо лучше. Может быть, потому, что я, наконец, спала более четырех часов прошлой ночью и чувствую себя более человечной.