Николас покачал головой, будто не знал точно:

— Явно не в ближайшие дни. Мне нужно официальное разрешение домина Хайтауэра, а он должен сначала поставить в известность Высокого Премина Сикойн, хотя всё это — формальности. Потом надо разобраться с финансированием, транспортом и…

Неровно выдохнув, он затих. Было очевидно, что устройство поездки беспокоит его в последнюю очередь.

— Я не хочу ехать, — прошептал он. — Я… просто не могу.

Винн не знала, что сказать, кроме: «Я так сожалею». Она знала, что он не расскажет ей о причине своего волнения. У него, возможно, было не слишком счастливое детство, если он так боится возвращаться.

— Я должен подумать, — пробормотал Николас, все еще глядя в огонь. — Не могла бы ты…

— Конечно, — она встала. — Приходи ко мне в любое время. Ты был моим другом, когда остальные отвернулись от меня. Теперь я — твой друг.

Эти слова заставили выражение его лица на мгновение измениться, но Винн не смогла точно прочитать его эмоции.

— Я знаю, — прошептал он.

Винн вернулась к выходу из зала.

— Тень? — позвала она. — Пойдём.

Собака с рычанием торопливо выбралась из-за стола, напугав нескольких посвященных. Кайн пришлось подтянуть коленки к груди, она лишь часто моргала, смотря собаке вслед.

Винн была не в настроении снова читать лекции Тени или попытаться оправдаться перед девочкой. Слишком много вопросов роилось в её сознании.

Стареющий отец Николаса вызвал его домой по неизвестным причинам, касающимся молодого герцога. Мастер Кольмсерн послал запечатанное письмо для премина Хевис, прося у Гильдии некие тексты. Некоторые из этих текстов не могли представлять ценности для мастера-катологиста, который провел свои дни, разбирая документы, необходимые для управления герцогством.

Ещё один вопрос всплыл в разуме Винн, когда она покинула общий зал вместе с Тенью.

Кому мастер Кольмсерн доверял настолько, чтобы поручить отнести такие сложные и скрытные сообщения в главную миссию Гильдии в Колм-Ситте? Премин Хевис сказала, что «посыльный» оставил письмо дежурному на воротах.

Кто присматривал за воротами вчера?

Быстро добравшись до главных дверей, Винн с Тенью окунулись в холодный воздух внутреннего двора.

— Мы должны снова увидеться с премином Хевис, — сказала она.

Тень раздражённо рыкнула.

Винн хотела знать больше о текстах, что попросил мастер Кольмсерн. Но доверенный посыльный, что проделал такой путь с письмами, не оставлял ее мысли.

— Но сначала мы разберёмся ещё с одним делом, — добавила она.

Тень рыкнула снова.

Чейн вернулся в свою комнату и стал пытаться читать исторический труд, написанный на слоговой азбуке бегайн. Он не столкнулся в коридоре с Ошей и не слышал, чтобы дверь напротив открывалась. Он мог только предположить, что «знакомый» из прошлого Винн сидит там и размышляет… надеясь заполучить жалость Винн, ведь она наверняка заметила, что Оша не выходил ужинать этим вечером.

Это было невыносимо.

Пытаясь сосредоточиться, Чейн перевернул страницу… когда в его дверь быстро постучали. Он узнал бы этот стук где угодно и когда угодно. Поскольку именно так Винн стучала каждый раз, когда у нее было безотлагательное дело.

— Входи, — отозвался он.

Дверь приоткрылась, и она заглянула в его комнату.

— Мне нужна помощь, — выпалила девушка. — Ты можешь разузнать кое-что для меня?

По правде говоря, он отчаянно нуждался в том, чтобы сделать хоть что-нибудь, но ее бесцеремонность вызывала раздражение: будто она точно знала, что он скажет да. Не вставая с места, он небрежно приподнял бровь.

— Что ты хочешь узнать?

Чейн ушёл, хоть и выглядел раздражённым, а Винн поторопилась в кабинет премина Хевис и почти запыхалась, оказавшись на месте. Премин быстро впустила их с Тенью внутрь, и никто не потрудился даже сесть. Тень фыркнула, по-видимому, игнорируя обеих женщин, и плюхнулась на хвост.

— Ну? — спросила Хевис.

— Не очень много, — признала Винн. — Только то, что Николаса вызвали домой, потому что его стареющему отцу нехорошо, и что молодой герцог, друг детства Николаса, также не в порядке… — Винн быстро пересказала все остальное, включая упоминание о странном поведении герцога. — Но Николас отчаянно не хочет уезжать. Есть во всём этом что-то неправильное, и…

Она замешкалась, не уверенная, должна ли задавать следующий вопрос, но всё же сделала это.

Пристальный взгляд Хевис почти удвоил ее беспокойство. Премин отвернулась к столу, взяла тот самый свернутый листок бумаги, который держала ранее, просмотрела его, а затем зажала край в одном месте. Она повернула исписанную сторону к Винн.

Девушка просмотрела строчку под кончиками пальцев премина: «Процессы и сущность трансмогрификации»

Она вскинула голову, чтобы встретить ледяной взгляд премина:

— Трансмогрификация?

Хевис медленно выдохнула, но ни разу даже не моргнула. Она смотрела на неё так долго, что Винн задалась вопросом, не взвешивает ли премин, как много можно упомянуть.

— Мастер Кольмсерн пишет больше, чем я рассказала тебе ранее, — наконец сказала она. — В письме он говорит, что произошли необъяснимые изменения в земле, людях, дикой природе и домашнем скоте герцогства. Полагаю, он почувствовал, что необходимо привести мне причину требования таких текстов.

Винн открыла было рот, но Хевис покачала головой:

— Он не вдается в подробности.

Снова премин стала растерянной, и Винн начала думать, что это нечто большее, чем взаимоотношения между Николасом и его отцом.

— Что вы собираетесь делать? — спросила она.

— Делать? — Хевис отвернулась. — Я собираюсь собрать и подготовить тексты, который он просит. Он — мастер-Хранитель, и на данный момент у меня нет причин отказать ему. Возможно, эти тексты ему действительно очень нужны.

Чейн пересек внутренний двор, направляясь к тоннелю проходной, или скорее, к двери в правую башню рядом с тоннелем. И что он должен сказать, когда доберётся туда?

Винн дала ему весьма поверхностное объяснение того, зачем ей описание посыльного, который предыдущей ночью принёс письмо для Николаса Кольмсерна. Она сказала, что в письме была вкладка для премина Хевис, и что все это связано с «поручением», которое Винн выполняла для неё.

Чейн надеялся, что это имеет отношение к их поискам последнего шара, но никак не мог понять, каким образом.

По бокам тоннеля проходной было две башни. По вечерам, после того, как опускали внешнюю решётку, два ученика обычно стояли на часах, но только одна дверь вела в тоннель.

Он сначала постучал, а затем открыл дверь:

— Здравствуйте?

Пройдя внутрь, он обнаружил двух удивленных учеников в лазурных одеждах ордена сентиологов: юношу и девушку, обоим ещё не было двадцати. Они сидели за маленьким столом, на котором лежала холодная лампа. Девушка была привлекательна, с длинными рыжими волосами. Пара, казалось, была занята какой-то игрой. Один из них должен был наблюдать за дальним концом тоннеля и решёткой до четвертого колокола ночи.

Немного Хранителей заговаривало с Чейном, но многие знали его в лицо — ведь он был гостем Винн.

— Чем я могу помочь? — спросил молодой человек, вставая на ноги.

Оба смерили Чейна взглядом, обратив внимание на его высокий рост и бледное лицо, он же просто стоял в дверном проеме. Он не был вооружен, поскольку было неприлично ходить с оружием на территории Гильдии. Пребывая в некотором недоумении, он сделал вдох.

— Простите за вторжение, — сказал он. — Премин Хевис послала меня с вопросами.

— Премин Хевис? — переспросила девушка.

Чейн хорошо знал, что любое упоминание премина метаологов многими встречается с нервным страхом, даже учениками её ордена. Вот и напористый юноша остановился и переглянулся со своей спутницей.

— Кто дежурил здесь вчера вечером? — спросил Чейн.