- Вот именно, - сказал Белкин, - лицо его просияло, а глаза странно заблестели.

Падение нравов, духовности и дисциплины в нашем обществе привёл ко всему этому! А значит, чтобы спастись, нам необходимо, чтобы наша крепость не пала под ударами адских полчищ, нам нужно бороться с нашими грехами! Нам нужно укреплять нравственность и дисциплину здесь, в Цитадели! И мы, рыцари Ордена, должны быть в авангарде этой борьбы, стать примером благочестия для всех вас!

Белкин сделал паузу, потом продолжал:

- Вы все видите этого молодого человека, - капитан взял за ухо неудачливого подростка, и у того на глаза навернулись слёзы. - Он рядовой-оруженосец Ордена. Вы сами все прекрасно знаете, что рыцари Ордена не должны проводить время в праздности: мы должны исполнять различные ритуалы каждые три часа, по графику, а остальное время проводить в военных упражнениях, делая перерывы только на обед. Но этот молодой человек вчера вечером вовремя не явился в зал для ритуалов, не появился он и позже, на общей трапезе. Более того, он снял свою форму рыцаря, и когда его наконец нашли его товарищи, заявил им, что он выходит из Ордена. Что он больше не намерен соблюдать наши правила и распорядок! - при этих словах капитан так скрутил ухо парня, что слёзы хлынули из его глаз.

- Умоляю! Умоляю! Отпустите меня! - прошептал провинившейся.

- Вы слышали? Он хочет, чтобы его отпустили! - воскликнул Белкин, и толпа загоготала. Не смеялись только профессор, Марго и Настенька, остальные, стоявшие рядом, даже их охранник хохотали так, что, казалось, вот-вот надорвут животы.

- Нет, - сказал Белкин вдруг серьёзно, и толпа тут же замолкла, - Порок должен быть наказан. Рыцари Ордена, как я сказал, должны быть образцом для всех остальных. Если мы не начнём выпалывать ростки порока из наших душ, то никогда не сможем победить адские полчища, которых сдерживают эти крепостные стены, - Белкин обвёл глазами бойницы и башни, и все в толпе проследили его взгляд.

- Ты достоит смерти, отступник! - сказал он, и голос его зазвенел, словно металл, - Но я милосердно заменяю твоё наказание штрафом в размере двадцати ударов плетью! Это для твоего же собственного блага! Сейчас ты не поймёшь этого наказания, но со временем будешь благодарить за него! За то, что порок вовремя был выполот из твоей души!

Толпа одобрительно захлопала в ладоши.

- Начинайте! - сказал капитан чуть слышно палачу, и теперь всем стало понятно, что это именно он.

Парень закричал и бросился бежать, видимо, до этого он даже не понимал, что это происходит именно с ним, но двое рыцарей Ордена схватили его и задрали рубаху на спине. Парень закричал ещё больше, теперь уже от стыда.

Палач принёс связку длинных, узких розг, обмакнул их в ведро с водой, и нанёс первый удар.

- А-а-а, - заорал парень. - Слёзы прыснули из его глаз водопадом, но неумолимый палач продолжал дальше. Он мастерски работал розгами, под каждый новым ударом тело парня вздрагивало, но кричать наказываемый скоро перестал, только тихо скулил, словно избиваемый щенок.

- Знаешь, Марго, - проговорил профессор, когда всё закончилась, и их вели обратно в павильон, - Мне кажется, методы капитана не совсем верные. Зачем так жестоко наказывать почти ещё ребёнка? И посмотри только на этих странных молодчиков - как они разгуливают с этими странными крестами, настоящие тевтонские рыцари! И зачем нас держат нас здесь? Разве мы преступники? Ведь нас стерегут, как узников. Даже в туалет выводят по одному.

- Ха, не совсем правильные, это мягко сказано, - заметила Марго, - По-моему, этот человек упивается своей властью. Я имею в виду вашего знакомого капитана. Вчера я решила зайти к нему в кабинет, там, конечно же, стояла охрана, но они не сумели меня сдержать, такая я быстрая, даже на костылях. Так вот, я зашла и увидела, как он перед зеркалом примеряет свою броню и новый, рогатый шлем. Конечно, когда он заметил меня, то устроил страшный скандал. Отругал своих телохранителей, заявил, что страшно занят, что я мешаю ему решать важные вопросы. Знаете, профессор, - зашептала она, почти склонившись к его уху, - Мне кажется, этот бывший капитан немного того. Только бы Антон побыстрее вернулся! Ведь не могли же его съесть мертвяки, профессор! А вдруг всё-таки с ним что-то случилось? Ведь это я, я его туда послала! - и мудрая, сильная Марго заплакала.

- Не бойся, девочка, - утешал её профессор, - Он вернётся, вот увидишь. Я знаю, это. Поверь мне, я многое повидал на своём веку, и знаю, этот парень вернётся. Такие как он не пропадут.

- А ты, Настенька, что скажешь? Думаешь, Антон вернётся? - спросила Марго.

Настенька ничего не сказала, только открыла книжку и начала читать вслух:

'Куда путь держишь, добрый молодец?' - спрашивает Баба-Яга.

'А ты вначале накорми, напои, в баньке попарь, да спать уложи, а потом вопросы задавать будешь, - говорит Иван-царевич...'

- У тебя всё сказки на уме, - улыбнулся сквозь слёзы Марго.

Антон бежал по тёмным переулкам, избегая скоплений мертвяков. У него был с собой пистолет, но пускать его в ход не хотелось - это сразу бы привлекло их внимание. Наконец, он добрался до входа в парк. И вот здесь Антон случайно наткнулся на одного зомбовидного толстяка в форме дорожного рабочего. Младший менеджер выхватил пистолет, но толстяк уже навалился на него всей тушей. Антон стал бить его ручкой по голове, и толстяк скоро обмяк. Усталый и весь в крови предполагаемый Избранный выбрался из-под огромной туши и бросился в парк. Тут мертвяков не было: наверное, им не нравился запах деревьев и розовых кустов, и Антон стал дышать всей грудью. Он вспомнил примерный план парка, который показывала ему Марго на планшете, и уверенно пошёл по указателям к каменным зданиям, возвышавшимся вдалеке.

Это был бывший спортивный комплекс, дом культуры и музей каллиграфии. Всё три здания были из красного кирпича, с башенками и арками и напоминали средневековый замок.

Антон зашёл в музей каллиграфии, но никого внутри не нашёл, тогда он вышел с другой стороны здания. За музеем, на некотором отдалении, стоял одноэтажный деревянный дом, покрашенный зелёной краской.

Антон постучал в массивную деревянную дверь, плотно прилегающую к косяку, с железной ручкой-кольцом. Ему открыла старенькая жещина-японка с белыми, как горный снег волосами.

- Здравствуйте! Госпожа Яго? Я не ошибся?

- Здравствуйте! Коннити-ва! - японка сделала небольшой поклон головой, и Антон невольно повторил её движение. - Да, это я. Чем могу быть полезна? - сказала она с лёгким акцентом.

На него вдруг напало жуткое смущение. А что если она откажется? Откажется его тренировать? Ведь она может это сделать. Он стоял, молча, и смотрел на неё, ему становилось ещё больше неловко.

- Что же Вы молчите? Вы, наверное, хотите учиться у меня? Мне писала об этом Ваша знакомая, по имени Марго.

- Да, да, учиться, - Антон затряс головой, как китайский болванчик.

- Я готова взять вас в ученики. Пожалуйста, не смущайтесь, - она вдруг улыбнулась ему, и Антону показалось, что взошло солнце. Он даже посмотрел по сторонам, но вокруг по-прежнему была ночь.

- Да, правда? А я думал...я думал...

- Что я не беру первого попавшегося себе в ученики? - продолжила госпожа Яго, - Да, это так. Обычно я очень тщательно выбираю себе учеников, устраиваю им разные испытания. Но сейчас такое время, когда не стоит долго выбирать. Мертвые поднялись из могил и угрожают живым, но они боятся заходить сюда, в этот парк. Кроме меня здесь уже давно никого не было. Моя молодость ушла, годы давят на плечи. Мне нужен помощник и ученик. Вы готовы им стать?

- Да, готов, - прошептал Антон.

- Вот и хорошо, - и госпожа Яго снова улыбнулась, и Антону показалось, что лучи солнца всё-таки пробились сквозь ночную тьму.

- Пойдёмте, я покажу вам моё хозяйство.