— Вполне.

Люцифер помолчал какое-то время. Он чувствовал, что повелитель драконов что-то ему не договаривает. О чём-то умалчивает. Но, он не стал расспрашивать дракона, а спросил о том, что его интересовало:

— Самаэль — ангел смерти и изгнанник моего мира. Он сейчас у тебя, верно?

— Да, он сейчас в моём мире. Милена попросила сделать его её эррильзаром.

— И ты согласился?

— Не вижу причин её отказывать. Тем более, иметь рядом такую силу… заманчиво.

— Я собираюсь, в скором времени, снять с Самаэля статус изгнанника и вернуть ему все привилегии и место в Совете Преисподней, — заявил повелитель Ада. — Не вижу на твоём лице удивления, Ферокс.

— Если меня что-то и удивляет, так это только то, что ты не сделал этого раньше. Ангел смерти слишком могущественная сила, чтобы ею разбрасываться. Зачем ты, вообще, его изгнал?

— Я не ожидал, что он будет настолько упрям. Я поставил ему ультиматум. Думал, что он поменяет своё решение. А он этого не сделал и ушёл.

Ферокс расхохотался:

— Ты хотел его проучить, а он, вместо этого, послал тебя и смотался?! Он мне уже нравится!

Смех дракона демону не понравился. Он решил закончить этот разговор:

— Если у тебя, всё, Ферокс, то у меня много дел.

— Подожди, последний вопрос, — смех Ферокса прервался. — Не знаешь, почему ангел смерти так, по-особенному, относится к Милене? Помогает ей, защищает… Говорит, что любит её. Для демона такое поведение, более чем странное.

— Я не могу ответить на этот вопрос. Я не знаю на него ответа. Была женщина, к которой Самаэль тоже относился так. Её нет в живых уже не одну тысячу лет. Но, Милена никакого отношения к ней не имеет.

Люцифер помнил эту женщину. Точнее, девушку. Кэтэрина. Любимый ребёнок Адалиссы. Бабочка, полюбившая смерть. Люцифер никогда не встречался с ней — лишь, видел издалека. Адалисса не позволяла никому к ней приближаться. Чёрная богиня защищала её от любых возможных опасностей. Даже окружила то место, где жила с Кэтэриной, магическим барьером. Барьер мог кого-то пропустить внутрь только по приглашению «жителей барьера», то есть Адалиссы или же самой Кэтэрины (повелитель демонов сомневался, что последняя, вообще, знала об этом). И было странно, что так любя этого ребёнка, так защищая его… Адалисса, в один день, просто исчезла на несколько тысяч лет, оставив Кэтэрину Самаэлю. Но… после исчезновения своей матери, Кэтэрина прожила не долго. Умерла по неизвестной причине. И даже Самаэль не смог защитить её от того, воплощением чего, сам же и является. Странная история. Старая… Люцифер и забыл-то её почти. Только вопрос Ферокса разбудил в демоне воспоминания о ней.

— Значит, ты не можешь ответить на этот вопрос? — голос дракона вырвал владыку Ада из раздумий.

— Нет.

— Тогда, больше не задерживаю. Через три дня надеюсь увидеть свою жену.

— Может, в следующий раз встретимся в моём мире, Ферокс? — предложил Люцифер.

— Благодарю за приглашение, но… Небо в твоём мире отвратительное, Люцифер.

Глава 41.

«Сколько времени я здесь уже нахожусь? День? Два? Неделю?».

Я открыла глаза, уже не закрытые повязкой. Подняла голову, огляделась. Я была одна. Я сидела в красивом кресле. Прямо напротив меня находилось зеркало, в котором я могла себя разглядеть. На вид, я была красива. Были уложены волосы, накрашено лицо, ногти на руках и ногах. На мне было роскошное вечернее платье. Это было не первое платье, в которое меня наряжал Велиар. Мой временный хозяин любил меня наряжать и украшать. Как какую-то куклу. Правда, понятие об «украшениях» у демона лжи было несколько… необычным. Весь этот красивый облик, по моему мнению, портило только одно. Оковы на руках, ногах, шее… И длинные многочисленный цепи, время от времени, тянущие меня туда, куда угодно их хозяину.

— Проснулась, моя прекрасная узница? — в мою темницу зашёл улыбающийся Велиар.

Я дёрнулась. В последнее время, улыбка Верховного демона стала жутко пугать. Ведь, она означала, что Велиар придумал что-то новое. Что-то, после чего, красивое платье будет порвано, красивая причёска растрёпано, а тело искалечено. Это повторялось уже много раз. А самое отвратительное в этой ситуации было то, что все раны, которые мне наносились, заживали слишком быстро. Быстрое заживление давало повод сделать со мной что-то ещё. Что-то ещё более страшное. Но, я также осознавала, что будь на моём месте кто-то другой… я бы, не раздумывая, приняла бы участие в этих пытках. Мне было бы интересно, весело!.. Но, «кого-то другого» на моём месте не было.

— Сегодня я хочу проверить, как долго ты можешь переносить боль, — тем временем, сказал Велиар.

Я, непонимающе, посмотрела на Верховного демона, а он кинул передо мной пять кнутов. Все пять длинные, толстые… Как только они оказались на земле, они, тут же, взмыли в воздух и зависли перед моим лицом.

— Ты же хочешь получать, как можно меньше, боли, верно, Милена? Ты сможешь этого добиться, но… для этого тебе необходимо молчать. Эти кнуты будут реагировать на каждый твой крик. Ты кричишь — они сильнее бьют. Молчишь — сила удара не меняется. Ну, что, попробуем?

— Вам же не интересно моё мнение, господин Велиар. Так, зачем спрашиваете? И… где Абигор? — заметила я отсутствие своего покровителя.

— Ушёл, — ответил демон лжи. — Появились какие-то неотложные дела. А почему я спрашиваю? Должен же я соблюдать элементарные правила вежливости. Начинаем! — как мне показалось, приказал он именно кнутам.

Я постаралась расслабить мышцы, чтобы было не так больно, но это не помогло. Когда пять кнутов хлестнули по моей спине… от боли мне показалось, что у меня искры из глаз посыпались! Ткань платья разорвалась, а за ней и моя кожа. И как тут можно было смолчать? Я не смогла этого сделать. Мой крик разорвал тишину, в которой прибывала, до этого момента, темница. А когда кнуты ударили во второй раз, ещё сильнее, чем прежде, по тем же ранам… я набрала в грудь воздуха, но… Ладонь, обтянутая в кожу, закрыла мой рот, помешав закричать.

— Тшш. Ну, что же ты так быстро сдаёшься, Милена? Это совсем не интересно! А, может, у тебя мало стимулов для того, чтобы терпеть? Тихо! — приказал Велиар кнутам, останавливая третий удар. — Хорошо, тогда усложним тебе задачу. Узнаешь? — он убрал руку от моего лица, повернулся, взял что-то со стола, который находился здесь же и, вновь, повернулся ко мне лицом.

В руках Верховного демона были, безобидные на вид, плоскогубцы. Знаете, такой инструмент, который используется в мире людей для каких либо работ. Велиар их тоже использовал для работы… Но, совершенно, иной. Я узнала эти плоскогубцы. Да и бурые пятна на них говорили о том, что это именно они… те, которые столько раз использовались на мне. Демон лжи и коварства использовал их для того, чтобы выдирать, с мясом, ногти. Медленно, с наслаждением… Он делал это с моими ногтями уже не один раз и не два. И каждый раз, после этого, он с любопытством отсчитывал, сколько времени мне нужно, чтобы появились новые ногти. Хотя, иногда он не просто отрывал ногти, но и заливал свежие раны какой-то кислотой, после которой раны начинало жечь. Плоть начинала шипеть, пузыриться, покрываться волдырями!.. Это задерживало регенерацию, пусть и ненадолго. А затем, после того, как ногти отрастали, Велиар следил за тем, чтобы мне сделали идеальный маникюр.

— Да, узнаю, — ответила я.

— Молодец. Значит так, я усложняю твою задачу. За каждый твой крик, кнуты не только будут бить сильнее, но и я буду вырывать тебе по одному твоему ногтю. Один крик — минус один ноготь. Закончатся ногти на руках, перейду на ноги. А потом, буду ломать твои пальцы, по одному. А затем… затем я, обязательно, придумаю что-нибудь новое.

Я сглотнула. Отказаться от «игры», предложенной Велиаром, было нельзя. Но, как же мне не хотелось в неё играть! То, что я, с удовольствием, применила бы на ком-то другом, испытывать на себе было… больно, страшно, невыносимо!.. Я бы с радостью перебила, хоть, всех эльфов светлого леса, лишь бы, вырваться из дворца Велиара. То, что раны быстро заживали, делало ситуацию только хуже. Ведь, сразу, после регенерации, пытки начинались по новой.