Царствие Небесное, вечный покой и вечная память схимонахине Гаврииле и всем подвижникам и праведникам земли Российской, сохранившим и отстоявшим Святую православную веру в век минувший».

Схимонахиня Севастиана (в миру Ольга Иосифовна Лещева) родилась в Михаиловской Слободе, неподалёку от Бронниц, в 1878 году. В начале 20 века Ольга была принята в Московский Всехсвятский единоверческий женский монастырь, основанный в 1862 году по благословению святителя Филарета Московского.

Примечательно, что в тот день, когда Ольга пришла в монастырь, один богатый купец щедро одарил монастырь. Старица Нимфодора, проживающая тогда в монастыре сказала: «С этой послушницей Господь послал нам богатство». Вероятно, прозорливице было открыто, что в недалёком будущем послушница Ольга будет её достойной преемницей. Она взяла Ольгу в свою келью, и сама обучала её монашеской жизни.

Мы не знаем когда и с каким именем послушница Ольга приняла монашеский постриг, известно, что с именем Севастиана она была пострижена в схиму.

Незадолго до революции прозорливая старица Нимфодора предсказала, что в скором времени монахиням придётся оставить родную обитель - она взяла метлу и стала выгонять всех насельниц монастыря на площадь перед храмом. Когда в 1918 году представители власти прибыли в монастырь и объявили, что монахини должны в кратчайший срок освободить помещения, монахини вспомнили о предсказании старицы. (Официально монастырь был закрыт в 1922 году, после закрытия в нём был устроен рабочий посёлок).

Некоторые монахини, не успевшие вовремя покинуть обитель, оказались за решёткой в Бутырской тюрьме, среди них была и схимонахиня Севастиана. Многое пришлось претерпеть мученицам за веру, в тюрьме их подвергали изощрённым пыткам, по словам матушки Севастианы – «пятый угол показывали».

Матушка Севастиана вспоминала, что однажды в тюрьме, после избиения она вдруг увидела духовным взором события происходящие в разное время в разный странах. С этого времени, удостоившись даров Святого Духа: прозорливости и дара исцеления, старица стала помогать людям.

Вместе с ней в камере находилась молодая женщина, которая от отчаяния хотела наложить на себя руки. Прозорливой старице были открыты мысли женщины, она сумела уговорить её не губить свою душу, сказала, что Господь открыл ей, что их обеих скоро отпустят, попросила потерпеть лишь через три дня, уверила, что она первой выйдет на свободу. Так и случилось, через три дня женщину освободили, а через недёлю - старицу.

После освобождения схимонахиня Севастиана вернулась в родную обитель, здесь она встретила матушку Олимпиаду, которая поведала, что её духовная мать умерла. Старица Нимфодора перед смертью сказала ей не покидать монастырь, а дождаться возвращения их тюрьмы схимонахини Севастианы, благословила лишь съездить в деревню к родственнику –фельдшеру, попросить справку, что «умалишенная», чтобы не забрали в тюрьму.

По молитвам духовной матери матушку Олимпиаду не арестовали, она дождалась возвращения схимонахини Севастианы, и они вмести поехали искать новое пристанище. По дороге они встретили знакомую схимонахини Севастианы, которая помогла им устроиться с жильём, со временем зять знакомой, Василий Игнатьевич, помог им получить отдельную комнату недалеко от Никольского храма, в Рогожской слободе.

По рассказам современников старица Севастьяна некоторое время была регентом в Никольском храме, однажды во время молебна арестовали священника, матушка Севастьяна не растерялась, продолжила молебен, те места, которые должен был озвучивать иерей, она пела «мужским голосом».

Матушка старалась каждый день бывать в храме, чтобы его не закрыли, следила за порядком, охраняла, сторожила по ночам. Однажды она слёзно молилась: «Святителю отче Николае, опять побили стёкла... Помоги, защити свой храм, пошли батюшку, чтобы служил здесь и верующие могли молиться». Вдруг перед её духовным взором появился в полном облачении святитель Николай, он прошёл вдоль иконостаса, остановился у Царских ворот, внимательно посмотрел на неё и направился к храмовой иконе. Старица рассказывала, что Святитель дошёл до своей иконы и исчез, а вскоре после этого видения в храме появился новый священник и возобновились богослужения.

Удивительно теплыми отношения были у старицы Севастианы со Святейшим Патриархом Тихоном, он в праздники присылал ей поздравления и подарки. Летом 1922 года, когда святитель Тихон был под домашним арестом, старица ночью никем незамеченная, минуя часовых, пришла в Донской монастырь к Патриарху Тихону. Накануне по её просьбе Василий Игнатьевич достал муку, она испекла пять караваев хлеба для Патриарха.

В ту ночь Святейший не спал, обратившись к своему келейнику Якову, он сказал: «Как хочется горячего хлеба, если бы ты знал!»

Яков, пожимая плечами, ответил: «Где же я возьму, кругом охрана, ночь, никто не выпустит, да и где взять? Ваше Святейшество, три часа тридцать минут... »В ответ услышал: «Яшенька, она уже на пороге, поднимается по лестнице».

Келейник отправился к двери, открыл её и с удивлением взглянул на подошедшую к двери старицу. Патриарх благословил прозорливицу, с благодарностью принял хлеб и сказал: «Мать Севастьяна, пусть твои двери не закрываются от всех скорбящих людей».

Кроткая старица поведала, что три месяца томилась в тюрьме, Патриарх её утешил: «Обещаю, что ни одна вражья рука к тебе не прикоснётся».

По молитвам Святителя Тихона матушку Севастьяну в годы жестоких гонений больше не арестовывали, дожила она до глубокой старости: до последнего дыхания славила Господа, безбоязненно помогала страждущим людям.

Старица духовно окормляла священников, монашествующих и мирян. Известно, что незадолго до войны приходил к ней Георгий Константинович Жуков ^[12]. В то время многие из его окружения пострадали, великий военноначальник не был уверен, что останется на свободе, сможет ли послужить ещё Родине. Старица утешила его: «Всё будет хорошо, твоя победа будет!»

Когда началась Великая Отечественная война, враг рвался к Москве, она уверенно говорила верующим: «Москва – это ум на замке. И Москва на замке. Враги не войдут в неё. К Рязани не подойдут и близко, там такие великие столпы!» (Незадолго до начала войны старица Ольга и старица Севастиана закрыли Москву от врага «на замок» - они ночью с молитвой из одной точки в разных направлениях отправились по Садовому кольцу, встретившись, вышли на Бульварное кольцо и снова направились навстречу друг другу).

В послевоенные годы побывал у старицы Иван Максимович Скобцов (впоследствии известный старец иеромонах Мина (1922-2003 гг.)). Открывшая дверь келейница, сказала, что старица принять не может. Вскоре в дверях появилась матушка Севастьяна и велела вернуть Ивана Максимовича, упрекнула: «Ты же священника прогнала!» ( Следует отметить, что в то время Иван Максимович даже и не помышлял о священстве.)

Не только прозорливая старица Севастьяна говорила, что Иван Максимович Скобцов будет священником, предсказала это и старица Ольга, к которой после смерти матушки Севастьяны обращался за духовной помощью будущий старец Мина. (После смерти стариц, в январе 1975 года Иван Максимович подал прошение о принятии его в клир Рязанской епархии, 2 марта он был рукоположен во диакона, а через неделю рукоположен во священника, а в 1996 году – в сан протоиерея. За 27 лет священства ему довелось служить в тридцати храмах - стоило восстановить разрушенную церковь ,как его сразу направляли восстанавливать следующую. Духовные чада, следовавшие за ним, помогали в строительстве. После смерти супруги, в марте 2002 году отец Иоанн подал прошение о постриге в монашество.)

Однажды Иван Максимович вместе с одним священником пришел к дому старицы поздно вечером, когда взглянули на часы – было уже половина десятого, поэтому решили уйти, чтобы не беспокоить схимонахиню так поздно. В этот момент из дома вышла старица и спросила: «Ну и долго ли вас ещё ожидать?»