А н н а. Я хочу знать, как погиб мой сын…
Пауза.
Т р е у м о в. Так это был Димка…
Снова освещается старое, отполированное временем старое дерево у входа в правление колхоза. Сидя на нем, дремлет б а б а П а ш а. Появляется с т а р у ш к а Д а р ь я.
С т а р у ш к а Д а р ь я. Ох!.. Ой, люди, ужас!.. Чистый ужас!..
Б а б а П а ш а. Что стряслось?
С т а р у ш к а Д а р ь я. Задавил!..
Б а б а П а ш а. Сядь ты, отдышись…
С т а р у ш к а Д а р ь я. Треумыч наш! Задавил парня!
Б а б а П а ш а (крестится). Окстись, старая! Типун тебе на язык!
С т а р у ш к а Д а р ь я. Истинная правда!.. Шурка, племяш мой, в милиции служит. Сейчас прикатил домой на своей мотоциклетке, поесть чтоб, ну и за столом поведал. Вчерась ночью Треумыч машиной своей сшиб насмерть Димку, сынка Анны Кормилицыной. Она уже и в морге была!..
Из двери правления выходит А н н а. Старушки разом замолкают. Низко надвинув платок на заплаканное лицо, Анна проходит мимо застывших старушек.
Б а б а П а ш а. Бедная-а…
С т а р у ш к а Д а р ь я. Годочку в тридцать девятом… ну да, в сороковом, Анна с Артемом любовь начали крутить. Да такую красивую, что все бабы на селе завидовали, по ночам в подушку плакали. Как поется, он ее на руках носил, а она с него глаз не сводила.
Б а б а П а ш а. Любовь?
С т а р у ш к а Д а р ь я. Любовь! Треумыч тогда не сивый был, а парень — цвет! Весь видный из себя такой. Ох, время!..
Б а б а П а ш а. А дальше?
С т а р у ш к а Д а р ь я. Будешь вякать под руку, вообще ничего не услышишь!.. Многие вокруг Анны увивались, а больше всех бился за нее Прошка Кормилицын. Бог статью его тоже не обидел… Я тогда была женщина ничего себе и Прошку этого пыталась к себе подманить.
Б а б а П а ш а. Тьфу, охальница!
С т а р у ш к а Д а р ь я. Да куда там! Прошка, кроме Анны, и глядеть ни на кого не хотел! А помню все хорошо, потому как мне и до сих пор обидно… Дрались они с Артемом Треумовым каждый вечер за дальней околицей. Смертным боем бились! Ну, родители их видят такое дело и решили побыстрей свадьбу сыграть, пока парни друг друга не покалечили. И-и!.. Как узнал Прошка, как заплакал, как запил!.. Но вдруг затих и отошел в сторону. И тут, на радость ему, перед самой свадьбой… Треумыча нашего и заарестовали и увезли куда неизвестно.
Б а б а П а ш а. Ох!.. За что его, родного?
С т а р у ш к а Д а р ь я. Конюшня за день до свадьбы сгорела, а Треумыч в то время конюхом при ней был. Ну, Анна поплакала-поплакала, погоревала годик да и пошла под венец с Прошкой Кормилицыным. От него и сына понесла, которого Треумыч вчера машиной сшиб.
Б а б а П а ш а. Ну и чё?
С т а р у ш к а Д а р ь я. А ты соображай! Это же Прошка Кормилицын сам конюшню поджег и сам куда надо тихое письмишко бросил, на Артема указав. А там не разобрались, и… Это уж потом прознали, когда Треумыч в сорок пятом в село вернулся. Да ты не помнишь! Ты тогда еще в Рябиновке жила. А у меня все как есть перед глазами стоит! Помню, вернулся Треумыч в шинельке старенькой и у всех допытывался: где, мол, Прошка? А тот на войне сгинул. Наказал его бог за злое дело. Теперь соображаешь, откуда ветер дует, гарь несет?.. Нет, темная ты, как два часа ночи! Треумыч-то затаил зло! Прошку самого не достал, так на сыне его безвинном отыгрался за свою поломанную жизнь! Выбрал ночку да и сшиб паренька машиной собственной!..
Слышен нетерпеливый гудок машины и досадливый голос Куликова: «Артем Николаевич, куда вы пропали? Ждем!..» Из правления появляется Т р е у м о в и медленно проходит мимо испуганно замолчавших старушек.
(Вслед.) Убивец!..
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
КАРТИНА ПЯТАЯ
Кабинет следователя прокуратуры. Голая казенная комната: стол, несколько стульев, сейф — ничего лишнего.
В кабинете с л е д о в а т е л ь и Т р е у м о в. Судя по усталому виду, разговор между ними был долгим.
С л е д о в а т е л ь. Подпишите протокол.
Треумов внимательно читает протокол, подписывает.
Вот и все, Артем Николаевич. (Берет у Треумова протокол, подшивает к делу и захлопывает папку.) Остальное — дело суда. Статья двести одиннадцатая, часть вторая.
Т р е у м о в. Как она читается?
С л е д о в а т е л ь. Неумышленное нанесение тяжких телесных травм, повлекших смерть пострадавшего.
Т р е у м о в. Сколько же за это могут дать?
С л е д о в а т е л ь. Сие, как говорится, компетенция суда. От условного наказания до десяти лет тюремного заключения.
Т р е у м о в. Я могу идти?
С л е д о в а т е л ь. Артем Николаевич, мы с вами много раз встречались… Как человек вы мне симпатичны, теперь, когда следствие закончено, я имею право это сказать. Производя дознание, я искренне сочувствовал вам — нелепая, трагическая случайность с этим Дмитрием Кормилицыным. Кстати, вы раньше были знакомы с ним?
Т р е у м о в. Мы из одного села.
С л е д о в а т е л ь. Да-да, судьбы хитросплетения. Знаете, Артем Николаевич, когда я вижу на улице попавшую в аварию машину, мне всегда становится как-то не по себе. Вот, думаю, ехал куда-то человек, спешил на деловое свидание, на дачу, к любимой женщине, и вдруг — авария! Никем не предусмотренная, не предопределенная… И все, что еще минуту назад ему казалось чрезвычайно важным, все это сразу становится мелким, незначительным в сравнении со случившимся. Меняется точка зрения. А если, как у вас, со смертельным исходом… Вы давно знали Дмитрия Кормилицына?
Треумов кивает.
И близких его — отца, мать?
Т р е у м о в. Да.
С л е д о в а т е л ь. Должно быть, очень тяжело чувствовать себя, хотя бы косвенно, виновным в гибели знакомого человека. Сочувствую вам. Хотя старые юристы утверждают, что в своей смерти на семьдесят процентов виноват сам убитый. Парадоксально, но часто бывает именно так. Вы хорошо знали его родных?
Т р е у м о в. Я вам уже говорил — мы из одного села.
С л е д о в а т е л ь. Я мало что знаю о вашей прошлой жизни.
Т р е у м о в. Я обязан рассказать свою биографию?
С л е д о в а т е л ь. Желательно. У меня есть для вас приятный сюрприз. Мне хотелось бы понять, чем он вызван.
Т р е у м о в. Что ж… Биография обыкновенная. Родился в тысяча девятьсот двадцать первом году. Отец пахал землю, и я с пятнадцати лет начал заниматься тем же. Потом началась война, пошел на фронт…
С л е д о в а т е л ь. Со штрафным батальоном…
Т р е у м о в. Не так уж плохо вы знаете мою прошлую жизнь.
С л е д о в а т е л ь. Продолжайте.
Т р е у м о в. Да, со штрафным батальоном. Но после ранения на Курской дуге воевал уже в воинской части, сапером.
С л е д о в а т е л ь. Награды имеете?
Т р е у м о в. Орден Красного Знамени и медали. После войны вернулся в свое село. Работал трактористом, потом окончил сельхозтехникум, институт. Был агрономом, затем выбрали председателем.
С л е д о в а т е л ь. Почему вы скрыли, что уже однажды были осуждены?
Т р е у м о в. Я считал, коли судимость снята, то и вспоминать о ней нечего.
С л е д о в а т е л ь. Если бы не смерть Дмитрия Кормилицына.
Т р е у м о в. Куда вы клоните?
С л е д о в а т е л ь. Вы были осуждены по ложному навету Кормилицына-отца, так? Который, как выяснилось, сам же поджег конюшню.
Т р е у м о в. Это старая история, я про нее забыл… Постойте, неужели вы могли предположить, что я намеренно сбил Дмитрия Кормилицына?
