Сверху на тело бедного Родерика закапала белая жижа, а следом за ней начало опускаться нечто, что Лаффориэль никогда не смогла бы описать словами. Сперва на пол опустились две мохнатые лапы, заканчивающиеся двумя коготками, затем из темноты показалась и голова чудовища - мерзкая образина, смотрящая на Лаффориэль четырьмя парами немигающих глаз. С огромных передних лапищ стекала та самая жижа, а за ними слышалось щёлканье огромных жвал. Следом спустились и остальные шесть мохнатых ног вместе с огромным жалом на самом конце тела.

- Э-это иллюзия! Т-ты не настоящий...

Не в силах отвести взгляд, Лаффориэль пятилась назад. Огромное насекомое не торопясь приблизилось к оборонённому телу Родерика и начало терзать его передними лапами. Из разорванной грудной клетки вывалилось лёгкое, по пустому помещению раздавался хруст костей, мёртвое тело болталось, будто кукла, в огромных жвалах паука.

Лаффориэль вырвало от увиденного, и она, наконец совладав с ногами, бросилась бежать. Она бежала и бежала, в надежде найти хотя бы какой-нибудь проход, но не могла наткнуться даже на стену.

- Эй, Лафф! - окликнул её до боли знакомый голос. - Подожди, куда ты так торопишься?

Невдалеке, в таком же круге света стоял Гистеллус, улыбаясь, как всегда, своей фирменной улыбкой. А вокруг по-прежнему слышалось копошение.

- Гистеллус... ты уже давно мёртв! Ты всего лишь иллюзия!

- Лафф, да ты что! - он взял её за руку. - Разве я могу быть иллюзией?

- И правда, я тебя чувствую. Гист, боги мои, дорогой, - голос старой целительницы дрожал, она чувствовала боль в груди. - Что это за проклятое место? Где я? Где Лантейя?

- Кто, дорогая?

- Лантейя, твоя дочь! Такая высокая, с твоими ушами...

- А, так это была она!

- Была...

- Да, была очень свеж-а-а-а!

Лаффориэль отшатнулась, когда Гист издал потусторонний вопль и начал корчиться. Его лицо покрыли струпья, кожа сморщилась и начала отваливаться.

- Что же ты, Лафф? - Лаффориэль казалось, будто всё тело её супруга превратилось в нечто подвижное. - Неужели я тебе больше не нравлюсь, а? А может, так лучше?!

Гистеллус открыл рот и оттуда вытянулись два огромных жвала, разрывая щёки. У целительницы уже не было голоса кричать, потому что вырывался лишь хрип. Меж тем, у Гистеллуса зашевелились рёбра, а затем раскрылись наподобие ужасных клешней. Он схватил бабушку и прижал прямо к распоротой груди.

- Что же ты? Обними же меня!

Лаффориэль ударила Гистеллуса по лицу, а затем толкнула прочь ужасающую гору мяса на ногах. Монстр растворился в темноте, а бедная женщина устремилась во мрак. Она бежала, бежала и бежала, пока не сбилось дыхание, а ноги не стали заплетаться.

И тут послышался детский смех, будто бы играла маленькая девочка. В небольшом круге света неподалёку сидела маленькая девчушка в голубеньком платьице. Прямо в каком когда-то ходила маленькая Лантейя. И хотя Лаффориэль уже поняла, что в этом мире всё не так, как в реальности, оставить свою маленькую дочурку она просто не могла.

- Лантейя! Милая моя, - подбежала целительница, - что ты тут делаешь?

- Мама! - обрадованно закричала малышка. - Ты пришла мне помочь? Я очень занята, - невероятно серьёзно надула щёчки девочка.

- Так, надо срочно отсюда... а-а-а, боги мои!

Лаффориэль обошла дочь спереди и увидела, что её передничек весь вымазан в крови, а в ручках она держит женские яичники.

- О-откуда это у тебя? - только и спросила бабушка.

- У тебя взяла, мама! - немного виновато ответила Лантейя.

Лаффориэль непроизвольно взглянула вниз и увидела, как на синем платье растекается красное пятно, как раз в районе бёдер.

- Я хочу себе братика, - продолжала девочка. - Но ты не можешь его сделать, поэтому я сделаю сама, мама!

Боль скрутила Лаффориэль пониже живота, но старая целительница всё равно поковыляла в темноту, силясь оставить жестокое наваждение серьёзной девочки. Снова мельтешащая вокруг тьма, сопровождаемая лишь хриплым дыханием старушки, болью в сердце, трясущимися руками и скрежетом где-то под потолком. Внезапно гулкие шаги бабушки сменились на чавканье.

Она с ужасом посмотрела вниз и увидела, что идёт по сплошному ковру из копошащихся насекомых, переползающих друг по другу. Эта живая, перемещающаяся масса, казалось, покрывала весь пол, насколько хватало глаз. Сделав ещё шаг, Лаффориэль почувствовала, как масса из давленных жуков заливается в туфли, как ещё живые ползут вверх по ногам...

- О! Эльфиечка! Мы, кажется, опять встретились!

Целительница обернулась и увидела его - того проклятого норда-солдата, который приходил ей во снах многие годы. На этот раз он был без своих дружков. Норд схватил Лаффориэль и повалил прямо в копошащуюся массу.

- М-м-м, какая ты сладкая, - тогда эти слова звучали мерзко, сейчас же они дополнялись потоками слюны и насекомыми.

- ПУСТИ МЕНЯ! - отбрыкивалась Лаффориэль, но безуспешно. - ПУСТИ МЕНЯ! ПОМОГИТЕ!

- М-м-м, ты постарела, но всё также хороша собой... а какая у тебя кожа...

Она ощутила его язык на своей шее и задёргалась ещё яростней. Всё повторялось, как и много лет назад, слово в слово.

- НЕТ! ОТПУСТИ! - Лаффориэль тщетно пыталась сотворить хоть какое-нибудь заклинание.

- Да не переживай ты так... мы же не в первый раз так близки... ты меня прекрасно знаешь, эльфиечка... как и моих товарищей...

- Нет... - Лаффориэль выбилась из сил, в точности, как и тогда.

- Какое жуткое платье... оно слишком много закрывает... пора его убрать... - и норд начал нещадно рвать голубую ткань наряда, сопровождая процесс громким и тяжёлым дыханием, смердящим луком.

И дальше всё случилось точно так, как и тогда. Бедной Лаффориэль, потерявшей все силы для сопротивления, оставалось только лежать и дожидаться избавления, которое всё не приходило и не приходило.

- Как-то без огонька... ну ничего, сейчас мои товарищи подойдут... уж постарайся для них, ведь они не такие добренькие... как я...

Лаффориэль просто лежала, даже несмотря на то, что её не связали. Однако, вместо товарищей того урода прибежали дети.

- Тётенька, - тихо обратилась одна из девочек, - тётенька, помогите!

- Уйдите, - еле ответила Лаффориэль, чувствуя, как её сердце сбивается с ритма, переполненное ужасом, - что вам от меня нужно? Уйдите прочь...

- ВОТ ТЫ ГДЕ! - раздался хрипящий голос.

- Мама, помоги! - крикнула девочка.

Лаффориэль узнала бы эти голоса из тысяч - хрип дремора. Из тьмы выскочил рогатый даэдра и набросился на детей. Те с криками разбежались, но одна из них попалась. Она кричала, звала маму и папу, просила пощадить её, но дремора захохотал и снёс ей голову одним ударом. Затем он поднял крохотную головку, чьё лицо было искорёжено жуткой агонией, и стал лакать кровь, стекающую прямо из разреза.

Лаффориэль вскочила и бросилась прочь. Хотя она поняла, что выбраться отсюда нельзя, что её снова и снова будут находить, хотя она выбилась из сил, она бежала, прочь, подальше от ужаса.

Вскоре навстречу ей стали попадаться люди. Совершенно голые, болезненного серо-зелёного цвета, они шаркали по полу, то выходя из темноты, то вновь исчезая. У многих изо рта лилась зелёная жижа, вперемежку с остатками еды, стекая по обнажённым телам на пол. Кто-то пытался схватиться за Лаффориэль, но она выскальзывала из осклизлых рук больных людей.

Внезапно эти люди стали бежать, спотыкаясь на скользком полу, издавая монотонный гортанный звук. А за ними гнались гигантские пауки, хрустя хитиновыми суставами. Тех, кого догоняли, они разрывали на куски и съедали, кого-то пеленали в паутину и уволакивали во тьму. Один из них бросился на Лаффориэль.

Он орудовал парой передних ног и клешнями на голове, пытаясь захватить старушку. Она отбивалась из последних сил, пиналась и трепыхалась, как моль, попавшая в паутину. Паук схватил Лаффориэль жвалами за левую руку и сомкнул челюсти. Альтмерка закричала, как не кричала ещё никогда, и выдернула то, что осталось от её кисти - обглоданную культю.