Сперва я нещадно слила всю её отраву прямо в канализацию (а потом мне рассказывали, что несколько дней подряд вылавливали неадекватных крыс), затем провела некоторые действия, сглаживающие эффект ломоты и прочие побочные действия.

Попутно моя пациентка рассказала, что когда-то у неё был муж и сын, которых она очень любила, но их убили аргониане во время своей войны против Морровинда. Сама Арания так и не смогла это пережить и начала употреблять скуму, чтобы не было так плохо.

Спустя год, Арания всё-таки избавилась от зависимости. Если бы вы могли сравнить её до и после лечения, то вы бы сказали, что это два разных мера. Её кожа приобрела нормальный для данмера цвет, глаза вновь загорелись огнём тёмных эльфов. А самое главное - она, наконец, убралась в доме и вокруг него! И, что греха таить, теперь её можно было и на ужин пригласить.

Кажется, я поняла, что, не смотря на многие тяготы жизни в эти непростые времена, у нас с Гистом появился нормальный дом, полноценная семья и друзья, которые приходили к нам по праздникам или выходным. То семейное счастье, за которым мы так долго гнались, наконец, само нас нашло.

***

Лаффориэль ежедневно ловила себя на мысли, что ей с каждым разом всё сложнее и сложнее вспоминать события своей жизни, будто воспоминания утекали, как вода сквозь пальцы. Порой бабушка не могла вспомнить своего детства, проведённого в Алиноре, и начинала понимать, что чувствует Маринетт, когда не может откопать в себе самого дорого - своих воспоминаний.

Но самокопание и созерцание мутной поверхности воды никогда хорошо у Лаффориэль не получались, поэтому она закупорила баночку с чернилами, сдула песок со страниц и, наконец, убрала ещё одну написанную главу мемуаров в сумку. Была только середина дня, и отправляться в самое пекло совершенно не хотелось.

Из своих путешествий Лаффориэль знала, что это ещё не самый жаркий район Хаммерфелла (самым жарким считались район тропических джунглей на севере, за горами Драконьего хвоста, и пустыня Алик'р), а Варди и Эйви уже готовы были полностью раздеться, лишь бы было не так жарко. Целительница не успела предупредить их, что это была очень плохая идея, и теперь оба норда выглядели, как сочные помидоры: красные и вздутые.

- Это не провинция, а Дагоновы земли! - сетовал Варди. - У меня теперь вся спина горит. Даже дотронуться больно!

- Маринетт! - позвала целительница. - Иди помоги бедняжке Варди. У меня где-то было средство от ожогов...

- Да! Уже бегу!

- Не нужна мне помощь! - взъелся Варди. - Я и сам могу справиться, Маринетт!

С тех пор, как путники покинули Хелдом, Варди так и не мог даже посмотреть в глаза девушки. Осознание того, что спаслась она по чистой случайности, терзало его душу и совесть. Изведённый самокопанием, Варди всячески сторонился Маринетт. Не понимая, в чём причина такой резкой перемены, она расстраивалась и бесконечно извинялась за всяческие неудобства с её стороны.

- К-конечно, Варди, простите меня!

- Хватит тебе извиняться перед этим невоспитанным и капризным юношей! Нет, молодёжь нынче совсем не приспособлена к путешествиям! - сетовала Лаффориэль, намазывая спину Эйвинда какой-то вонючей жижей. Выражение муки на его лице могло вызвать у женщины обморок от ужаса. - Ну вот как можно было отправиться в путешествие и даже не выяснить климатические условия? Ты тоже хорош, Варди, - бросила она занимающемуся самолечением парню, - ты столько прочитал про Хаммерфелл и должен был запомнить, что снимать верхнюю одежду в таком климате категорически не стоит! И даже не из-за возможности обгореть!

- Да-да, я знаю, - обиделся Варди, - надо экономить воду!

- Надо экономить воду! - будто бы не услышала Лаффориэль.

- И как только этот парень, ну как его... Баум-и-так-далее, - Герберт маялся бездельем в тени, - не иссох ещё в своих доспехах! Он их даже на ночь не снимает, шлем вообще всегда носит. Амиэль, вот ты с ним общаешься, скажи, что с ним не так?

- Не думаю, что с ним что-то не так, - юный маг в очередной раз поразился тупости мечника. - Просто ему вполне комфортно в доспехе, вероятно. А ещё я не уверен, что он вообще спит или сильно страдает от жары. Он даэдра, к тому же один из самых неизученных видов.

- Зато вот Маринетт, похоже, решила с ним подружиться, - заметил Герберт под одобрительные зевки Эйви. - Уже сколько дней наблюдаю, как она сидит и разговаривает с ним.

Маринетт действительно отправилась к Бауму, когда её помощь Варди отвергли. Она могла часами говорить с золотым воином, просто изливая ему свои переживания или страхи. А поскольку даэдра не понимал её, девушка оставалась самым загадочным персонажем в компании. На пару с Амиэлем.

- Поберегла бы себя внученька, - буркнула Лаффориэль. - Я бы держалась от него подальше.

- Согласен с бабушкой, - поддакнул Варди. - Судя по рассказам Амиэля, эти воины не сильно добрые или благородные.

- А я рад. Рад, что с ним хоть кто-то разговаривает, - вступил в разговор Эйви. - Баум уже двести лет бродит по миру. Это очень долго, и даже поговорить не с кем.

- Ты говоришь из собственного опыта, Эйви, дружище, - беззаботно говорил Герберт, но увидев мрачный взгляд Эйвинда, тему закрыл. - Ладно-ладно, молчу.

- Тихо, - вдруг оживился Эйви.

- Эй, я же сказал, что молчу...

- Да тише ты! - огрызнулся соня и припал ухом к земле. - К нам едут всадники, много. Не знаю, сколько.

- Враги или друзья? - спросил Амиэль.

- Не знаю, - в отличие от остряка Герберта, Эйви всегда отвечал серьёзно.

Теперь топот копыт можно было явственно различить. К оазису подъехал отряд конных воинов, человек тринадцать, одетых в широкие редгардские камзолы и традиционные тюрбаны, в основном, красных оттенков. Сами воины были потрёпаны и засыпаны песком, кони, как и всадники, изнемогали от жажды и еле переставляли ноги. Но, заметив наших героев, они приободрились и загомонили. Надо отметить, что у каждого из них при себе был кривой редгардский меч - скимитар.

- Бандиты, дезертиры или кочевники, - тихо сказал Герберт, не вылезая из тени и не подавая вида, что внутренне подготовился к бою. - Возможно, кочевники - нет отличительных знаков. Стойте спокойно, может, просто напьются и уйдут.

- Да прояснится взгляд моих очей! - воскликнул самый сильный редгард, выезжая вперёд. - Неужели узрел я путников, что также решили испить прелестной влаги сего источника?!

- Не думаю, что это бандиты... - прошептал Эйви. - Это... скорее уж какие-то артисты.

- И вам доброго дня, путешественники! - вышел вперёд Варди, предварительно закинув за спину меч. - Откуда путь держите?

- О отрок! - возвестил говоривший, продолжая разрушать стереотипы. - Негоже тебе знать то, чего тебе не положено! Сей источник - обитель мира и поэзии! Мы лишь мечтаем утолить жажду и продолжить наш путь в бескрайних песках нашей родины!

- Ну... это... на здоровье, - совсем смутился Эйвинд.

Новоприбывшие спешились и начали радостно глотать воду прямо из озера. Некоторые там же и окунулись. От этого зрелища Лаффориэль всю перекосила. К слову, спутники плечистого редгарда отнюдь не блистали приятным слогом, поэтому версия с дезертирами, беглецами или ворами становилась всё более подходящей.

- О путники, и миллион дев не могут доставить того наслаждения, что приносит глоток воды жаждущему! - возвестил, словно священник, предводитель. - Ведь даже воистину сильные маги неспособны утолить жажду воды, как для романтика невозможно утолить жажду любви!

Внезапно один из подозрительных личностей просто упал на песок лицом вниз, словно деревце. Но поразительней всего то, что многие из путников стали передавать друг другу монетки, смеясь или расстраиваясь. Видимо, они на что-то поспорили.

- Моя взяла! Меньше получаса!

- Проклятье! Ладно, вот пятёрка.

- Да будут Шестнадцать мне свидетелями, Нэрилл, - пафосно обратился предводитель к магу в чалме, - твой трэлл воистину слаб! Но и более, он глуп, как влюблённый юноша!