- Передай Мэо, что мы будем рады!

Саат, наконец, откинул с лица капюшон.

- Ох, Саат, - соблюдая давно устоявшийся ритуал, изумился гость, - твоя кожа совсем белая! Тебя не любит солнце пустыни.

И верно. У хозяина кожа куда светлее, чем у погонщика, вот только и белой ее никак нельзя назвать. Смуглая кожа среднего горожанина, который не слишком много времени проводит на солнце. Это объяснялось просто: Саат был рыжий. Как у большинства рыжих людей, его кожа под солнцем краснела и быстро облезала, не оставляя следов загара.

Тот пожал плечами:

- Солнце пустыни многих не любит. Меас, я понимаю, у вас не принято переходить к делам, едва встретившись. Но я вижу, что твой науг не знал отдыха всю ночь. Какие новости?

Гость, соглашаясь, приподнял ладони:

- Ты правильно понял. И нам есть, о чем поговорить, погонщик тех, кто никуда не идет.

Вошла Мэо. Уж она-то как раз была чистокровной кхорби. Смуглая и темноволосая, она двигалась плавно, словно в танце. В руках девушка держала поднос с двумя пиалами, чайником и горкой лепешек. Открыто улыбнулась хозяину и гостю, поставила поднос между ними.

- Приветствую, Меас-саа. Ты давно о нас не вспоминал, я успела соскучиться...

- Хочешь, присядь с нами, Мэо, - позвал хозяин.

Но Мэо прекрасно понимала, что можно, а что нельзя. Откинула длинные косы назад, пояснила:

- Я лучше потом зайду. Когда вы поговорите. А то от ваших разговоров мне тревожно, даже делать ничего не могу.

Когда девушка вышла, Меас лукаво заметил:

- Я теперь понимаю, сродник, почему ты не позвал в свой шатер Сиан-ли... когда вокруг такие красавицы ходят...

Саат закрыл тему:

- У тебя красивая сестра, я ее помню. И все-таки, что случилось?

- Много чего. Во-первых, Катх-саа передал: на его караван было нападение пять дней тому назад. Тех, кто выжил, приютили люди Асхама.

Повисла пауза.

- Что-то еще? - рыжий видел, что Меас недоговаривает. Это могло означать, что погонщик не уверен в информации. Или же наоборот, уверен, но считает это внутренним делом кланов.

- Да. Есть еще караван, от которого много дней не было вестей. Слишком много дней. Их не видели у источников, они не оставляли знаков в штормовых укрытиях... однако мы не с того начали. Мои разведчики, как ты просил, были в долинах у Полой горы. Они видели людей вашей крови, их было много - как большое кочевье. Но разведчики говорят, никто из тех людей к нападениям на караваны не причастен. Там все строго. И все на виду.

- Понятно. А у вас как?

- Те, из Старых камней, приходили снова. Они приходили, чтобы показать, что сильнее нас. Я сказал мужчинам взять ружья, думал, будет драка. Они подожгли шатер, и мои люди убили одного из них. Теперь я жду, что они вернутся нас убивать. Я пришел за помощью, Саат...

Саат выругался на языке, который погонщику был незнаком, и долго молчал. Потом спросил:

- Когда это случилось?

- Вчера. До заката.

- Твои шатры все так же стоят у Каменных столбов?

- Да. Но я просил семьи сниматься. Когда я вернусь, весь клан будет готов выступить.

- Может оказаться поздно, - пробормотал хозяин шатра, поднимаясь.

Позвал:

- Вурэ!

Русый мальчишка снова заглянул в шатер.

- Позови Марко и Рэтха. И Алекса. Скажи, срочно. Скажи, чтоб Алекс прихватил карту. Ему, похоже, сегодня командовать. И пусть предупредит Тха. Его отряд выступит в ближайший час.

У мальчишки смешно отвисла губа:

- Но как же... солнце?

-Беги, малыш.

Вурэ исчез.

- Саат, скажи, почему ты сам не будешь командовать? И твои люди, и мои, тебе доверяют...

- Алексу тоже.

-Не так, как тебе. Ты в пустыне давно, тебя помнят и песок и камень.

- Только солнце здешнее не любит, - ввернул Саат.

- Зато любит Звезда.

Спутник Руты, ночное светило пустыни, так мал, и его орбита так далека, что жители именуют его Звездой. Старшей звездой, звездой пути. Она - один из основных ориентиров бредущего по пустыне каравана, оттого и произносится так, с придыханием, - Наэса-зэ, Звезда.

Меас раньше часто бывал здесь, в «кочевье тех, кто никуда не идет». За много лет он научился понимать здешних жителей, и даже видел больше, чем доступно им самим. Странная, смешенная группа людей, сложившаяся из бывших солдат, из осколков уничтоженных войной племен, из беженцев и бывших бандитов, все больше и больше походила на единое племя. И это племя училось драться за свое существование, драться не столько с пустыней, сколько с людьми, иными ее незваными обитателями. Меас был молод и считал, что его племени не худо было бы тоже этому научиться. С тех пор, как он стал погонщиком, в мире многое изменилось. В мире - да. Но традиции кочевий остались незыблемы. Его слушали - но лишь, если видели непосредственную угрозу благу рода. Если нет - делали, как считали нужным. Традиционно, погонщик кхорби не приказывает. Он может просить, но чаще просто высказывает свое слово. И его слышат. Или не слышат.

Когда-то клан Меаса серьезно помог Саату и его людям. Потом случилось, что Саат выручил молодого погонщика, когда из-за внезапной бури часть его людей не успела добраться до убежища в скалах. Потом счет взаимным услугам и уступкам перестал кого-либо интересовать. В лагере Саата всегда были рады людям в полосатых серебристо-рыжих одеждах. И почти все жители «кочевья тех, кто никуда не идет» имели желтые пустынные плащи, сработанные мастерицами клана Меаса.

Саат улыбнулся, покачал головой:

- Меас, мы сильно рискуем. Может оказаться, что наших сил не хватит, чтобы противостоять бандам. Особенно если учесть то, что ты рассказал. Видишь ли... если кланы смогут сняться и уйти глубже в пустыню... нам отсюда деваться некуда. А это значит, что часть наших людей все равно останутся охранять долину. Мы начинаем действовать, опираясь на косвенную информацию, на то, что доносят твои разведчики, и на сообщения нашего человека в одной из банд. Но нас мало. Наводить порядок в пустыне придется общими усилиями. Я постараюсь сделать так, чтобы и полиция Руты тоже не осталась в стороне. Лагерь у Полой горы похож уже не на банду, а на военное подразделение. О целях которого мы ничего не знаем. А это касается города не меньше, чем пустыни. Я это к тому, что лучше, если бандиты пока будут находиться в заблуждении о вашей обороноспособности. С противником, который тебя недооценивает, легче справится.

Теоретически, подумал про себя. К сожалению.

- Да, ты просил меня пока не показывать, что мы многому научились...

Саат поморщился:

- Ты хотя бы отслеживай оружие, которое к вам попало. Ведь не только от меня вы его получаете...

- Я делаю, что могу. Большая часть ружей хранится в семьях еще с той войны. Но ты мне не ответил.

- Да. Я воевал тринадцать лет назад. Но недолго. И командовал десятью солдатами и четырьмя техниками. Алекс же - профессионал. Он учился этому специально. Понимаешь, меньше шансов, что он сделает ошибку.

- Странный вы Народ... зачем учиться таком злому делу?

- Я там буду, Меас.

В шатер вошли созванные Вурэ люди. Четверо. И двое из них - кхорби, в плащах такой расцветки, какую давно никто не видел.

Шатер сразу перестал казаться просторным, шесть человек едва смогли в нем разместиться.

Огни города, отраженные облаками, остались далеко позади. В пустыне поднялся легкий ветер, он лохматил гребни дюн в свете прожектора. Полицейский кар тускло мерцал габаритами чуть в стороне, «Мустанг» Джета, оставленный еще дальше, был не виден. Мелисса сканером снимала отпечатки с корпуса черной машины. «Самум» освещался с трех точек, лучше, чем в витрине салона. Возле распахнутой дверки лежало тело водителя.

Кремер, успевший побродить с фонариком вокруг, подошел к Джету, заметил:

- Могу с уверенностью сказать лишь одно. Народ кхорби к этой смерти отношения не имеет. Водитель застрелен. К тому же тут чуть дальше стояла другая машина.

- Разве это можно определить? Следы на песке исчезают быстро.