У нее внутри все оборвалось.

– Его выпустили?

– Да. Похоже, что он имел право на условно-досрочное освобождение еще несколько месяцев назад, но ему отказали. Однако после ходатайства начальника тюрьмы комиссия согласилась провести следующее слушание и дала добро.

Брайар удивленно взглянула на улыбающегося врача, а затем посмотрела на Джосаю. Он кивнул:

– Все верно, его выпустили несколько дней назад.

– А-а, – растерянно пробормотала девушка, надеясь, что ей удалось скрыть изумление. – Но это же… прекрасно.

Доктор Уокер снова переключил внимание на монитор.

– Это наименьшее, чего он заслуживает в награду за наше спасение.

– Конечно, – прошептала Брайар, пытаясь разобраться в охвативших ее чувствах.

Она испытывала разочарование из-за того, что, возможно, больше никогда его не увидит. Радость оттого, что он не находится за решеткой. Надежду… волнение… ведь может случиться так, что они встретятся вне этих стен. Последнюю эмоцию Брайар поспешно подавила.

Девушка сказала себе, что их пути разошлись навсегда. Скорее всего, Нокс Каллаган не местный. Но даже если он и живет где-нибудь неподалеку, она не собиралась его разыскивать. Да и он не станет ее искать. Это было бы странно и даже могло бы ее напугать. Скорее всего, он уже и думать о ней забыл.

Брайар повернулась к Джосае и встретилась с его пристальным взглядом. С чересчур пристальным взглядом. Она моргнула и натянуто улыбнулась, пытаясь изобразить безразличие… скрыть, что при мысли о том, что она больше никогда не увидит Нокса Каллагана, у нее идет кругом голова.

Девушка попыталась скрыть разочарование, вызванное тем, что он навсегда исчез из ее жизни.

Захлопнув холодильник, Брайар вернулась в гостиную и уселась на диван перед включенным телевизором. Был вечер пятницы, и завтра утром ей не нужно было вставать и собираться на работу. Завтра вообще можно было ничего не делать.

Шелли попыталась вытащить ее в бар, но Брайар отказалась. Соседка отправила детей на выходные к своему бывшему мужу, и ей хотелось «оттянуться». В отличие от Брайар, которую совершенно ничего не интересовало после того, как больше месяца назад она закончила работать в тюрьме. В помощь Джосае наняли еще одного медбрата. Кроме того, теперь там на полную ставку работал врач. Ни в докторе Уокере, ни, собственно, в Брайар «Девилс Рок» больше не нуждалась.

Честно говоря, Брайар испытала облегчение, узнав, что ей больше не нужно будет туда ездить. Обстановка в тюремном медпункте напоминала ей о Ноксе Каллагане. Слишком часто девушка ловила себя на том, что думает о нем. Ей хотелось знать, где он и что делает. Соблюдает ли закон, ведет ли жизнь достойного гражданина? Вернулся ли в объятия какой-нибудь подружки? Или множества подружек… Брайар несколько раз ткнула локтем диванную подушку, устраиваясь поудобнее.

Нокс провел в тюрьме восемь лет, и ему предстояло многое наверстать. Его ожидал страстный, безудержный секс. При мысли об этом Брайар вспыхнула. Черт, возможно, он женат. А она даже не знала этого.

Зажужжал телефон. Входящее сообщение. Девушка взяла телефон с журнального столика и прочитала послание сестры: «Калеба наконец-то повысили! Устроим барбекю».

«Поздравляю! – написала в ответ Брайар. – Очень рада. С удовольствием присоединюсь к вам».

Положив телефон на столик, она невидящим взглядом смотрела на экран телевизора, пока не поняла, что больше не может игнорировать урчание в своем пустом желудке. Сырные кесадильи, которые Брайар готовила на обед, давно переварились. Вчера девушка побывала в магазинах, и ее холодильник, а также морозильная камера были битком набиты продуктами. Однако она умудрилась забыть о мороженом, а это было единственное, чего ей сейчас хотелось.

Разумеется, это дурная привычка, которая не должна ею управлять. Однако Брайар казалось преступным смотреть повтор «Теории большого взрыва» без пинты «Черри Гарсиа».

Сунув ноги в шлепанцы, стоящие у двери, Брайар взяла со столика ключи и кошелек. Она посмотрела на себя в зеркало и заколебалась.

Брайар была без лифчика, но ей было лень возвращаться в спальню только для того, чтобы его надеть. Гораздо проще сдернуть с вешалки кардиган и накинуть его поверх футболки.

На улице уже стемнело и было гораздо прохладнее, чем в пять часов, когда Брайар вернулась с работы. Но из-за редкого в этих краях ливня воздух был настолько влажным, что оседал на коже, словно пар в сауне. Может, осень уже и наступила, но этого уголка Техаса она не коснулась. Брайар знала, что холода начнутся после Дня благодарения.

Она села в машину и через три минуты подъехала к магазину на углу. Девушка припарковалась напротив, как можно дальше от входа и троих подростков, которые околачивались там с сигаретами в руках. Один из них держал в руке буррито и как раз делал большой глоток кофе, глядя на Брайар поверх стакана размером с ее голову.

Девушка краем глаза наблюдала за ними. Она осознала, что научилась этому приему, работая в тюремном медпункте. Брайар запахнула кардиган и скрестила руки на груди. Она уже сожалела о том, что поленилась надеть лифчик. И, хотя под кардиганом ничего не было заметно, она чувствовала себя уязвимой.

– Эй! – окликнул ее один из парней, стряхивая пепел с сигареты.

Он хотел что-то добавить, но Брайар уже вошла в звякнувшую колокольчиком дверь, не обращая на него внимания.

Кассир мельком посмотрел в ее сторону, прежде чем снова уткнуться в телефон. Брайар шла вдоль полок со сладостями. Ей очень хотелось накупить шоколада, но затем она решила, что мороженого будет достаточно.

Наконец девушка подошла к холодильнику с мороженым. Отодвинув крышку, она взяла упаковку «Черри Гарсиа» и зашагала обратно.

Посреди прохода, именно там, где она несколько секунд назад разглядывала «Сникерсы» и «Твиксы», стоял мужчина. Брайар застыла. У нее в груди все болезненно сжалось, воздух покинул легкие.

Она не видела лица, но в фигуре было что-то такое… В развороте его плеч. В том, как облегала его лопатки темная футболка. В узкой талии. Брайар уже видела эту спину. Она узнала мышцы, перекатывающиеся под мягкой хлопчатобумажной тканью. Под этой футболкой скрывался торс, к которому она не единожды прикасалась. А если точнее, прикасалась так часто, что он начал ей сниться по ночам. Она узнала это тело даже без жесткой хлопчатобумажной униформы. Брайар не сомневалась, что смотрит на Нокса Каллагана.

Девушка моргнула и, крепко зажмурившись, прижала кончики пальцев к глазам. Она была уверена, что сходит с ума. Откуда он тут взялся? Прошло уже два месяца с тех пор, как его освободили. Нокс наверняка давно уехал из этих мест. Она опустила руку и снова открыла глаза.

В это мгновение мужчина обернулся. В одной руке он держал упаковку из шести банок пива, в другой – пакетик «Эмэндэмс».

Их взгляды столкнулись. Именно так Брайар почувствовала: это было столкновение, способное сломать кости.

Ее легкие горели. Глядя ему в глаза, она не могла дышать. Давление в груди становилось все сильнее. Казалось, кто-то нажал на паузу. Никто из них не двигался и не произносил ни слова. Нокс был еще привлекательнее, чем она думала. Память каким-то образом размыла яркую синеву его глаз, четкие линии лица, полные, красиво очерченные губы. Совсем как в тюрьме, его подбородок обрамляла трехдневная щетина, и это лишь усиливало его привлекательность.

Брайар не решалась даже моргнуть. Нокс смерил ее взглядом, но понять, что он думает, было невозможно. Молчание затянулось и стало невыносимым. Кто-то должен был пошевелиться. И заговорить.

– Привет, – наконец пробормотала Брайар.

– Привет, – ответил Нокс низким голосом, который заставил ее подумать о каплях дождя на рассохшейся от жары почве.

Девушка наслаждалась этим голосом, жадно впитывая каждый звук. Ну что ж, выходит, она не сошла с ума. Это действительно он. Он здесь. И это нормально. То, что они смотрели друг на друга и даже разговаривали, тоже нормально. Они были не за тюремной решеткой. Он был не за тюремной решеткой. Им можно было не опасаться воя сирены и того, что в любой момент сюда ворвутся надзиратели.